– Только то, что в наше время девушка в шестнадцать лет, к сожалению, большая редкость.
– А что в этом хорошего?
– Я не даю оценок, я констатирую факт.
На другой день утром Аля пришла в кабинет Марго.
– Маргоша, прости меня. Я действительно дура провинциальная. Андрей вчера просил у меня руки Таськи, он, правда, еще не развелся, но уже разводится, у него самые серьезные намерения, и он нарисовал такие перспективы… А ты была права, Таська не захотела, чтобы я с ней ехала… и я поняла, что Андрей тоже против… Она не любит меня. И есть за что.
– Ерунда! Она, конечно, тебя любит и, как только уедет, начнет скучать. Просто ты невольно все время мешала ее природным устремлениям. Она давно хотела петь… А как только она поймет, что ты ей не помеха, что ты не олицетворение моральных принципов глухого провинциального городишки, а просто любящая мать, все встанет на свои места. Вот увидишь, через полгодика ты поедешь к ней, и, если не начнешь читать нотаций, вы станете лучшими подружками.
– Ох, твоими бы устами да мед пить.
– Но тебе полегчало?
– Да.
– Тогда иди и работай! Лена, соедини меня с Русским радио.
К концу рабочего дня Марго чувствовала себя совершенно разбитой. Ехать домой не хотелось. У нее не поворачивался язык сказать Дане, чтобы он уходил. Он теперь спал в кабинете, они почти не разговаривали, и она надеялась, что он сам сообразит. Его присутствие тяготило ее. Тетки же его жалели. Нуцико попыталась вразумить ее, но Марго ушла от разговора. Он пил, не напивался больше вдребодан, но пил регулярно, дома бывал редко. Марго чувствовала себя старой, никому не нужной. Дочка ушла из дому, она счастлива, у нее любовь… У Таськи тоже любовь, да еще какая… И у Али тоже… хотя из этой любви ничего хорошего не выйдет. А я? Еще живая, еще не очень старая, еще красивая даже… Но жизни во мне не осталось. Вся эта гадкая история с Данькой сломала меня… А ведь я сильная, и к тому же я любила его… В чем же дело?
Марго вышла во двор. Было темно, сыро. Она поежилась и спустилась с крыльца. В этот момент в арку на большой скорости влетел мотоцикл. Марго вздрогнула. Вольник? Ее обдало жаром. Но оказалось, что на мотоцикле сидела девушка. Она сняла шлем, и белокурые волосы рассыпались по плечам.
– Гоняют как бешеные, – проворчал Володя. – И чего девкам на мотоциклах гонять? Безобразие одно.
– А я один раз ездила, мне понравилось…
– Так вы ж не одна, поди?
– Не одна… Но хотела бы…
– Да вы что, Маргарита Александровна? Это опасно.
– Да нет, просто я уже стара для мотоцикла.
Володя покосился на нее, но промолчал. А Марго подумала: хороший, честный малый. Не стал меня уверять, что я еще совсем не старая. У меня душа старая, вот в чем беда. А душу в салоне красоты не омолодишь, ботокс не впрыснешь… Володя, как всегда, ехал дворами и закоулками, стараясь избежать пробок. Не водитель, а сокровище! Спасибо Вольнику! Вот сейчас он не запал бы на меня. У меня глаза потухшие… В принципе уже скоро климакс, у меня южная кровь… Нет, не буду об этом думать… Господи, на что я гожусь, если позволила поломать себе жизнь? Крутая дамочка? Где там! Интересно, у женщин бывает кризис среднего возраста? И что я все время тяну на эту актрисулю? Не в ней дело! Это даже не удар, а легкий пинок, а я сломалась…
Володя, я сойду немного раньше на Тверской.
– Как скажете, Маргарита Александровна.
– Спасибо, Володя. Завтра как всегда.
Володя уехал. А она свернула в переулок и вошла в симпатичный маленький ресторанчик. Прежде она там не бывала.
– Заходите, добро пожаловать, – приветствовала ее немолодая женщина. – Вы одна будете?
– Да.
Она села за столик в углу, заказала салат и двести граммов водки.
Выпила одну за другой три рюмки. Вытащила пальцами маслину из салата. Выпила четвертую рюмку. Стало чуть-чуть легче.
– Еще столько же.
Небось эту дамочку муж бросил. Или хахаль, посочувствовала официантка.
– А вам плохо не будет?
– Нет, хуже, во всяком случае, точно не будет.
Дверь открылась, вошла девушка в меховой жакетке, свеженькая, рыжая, румяная, с блестящими глазами.
– Здрасьте! – кивнула она официантке. – Я жду… человека. А пока дайте меню.
Счастливая, ждет человека… И, судя по сиянию глаз, любимого…
Марго выпила еще рюмку. Голова слегка закружилась. Она продолжала с пьяным любопытством наблюдать за девушкой. Та полистала меню. Вынула из сумки мобильник:
– Привет, я уже тут! Тебе что-то заказать или ты сам? Хорошо! Жду!
Девушка вскочила, подошла к зеркалу. Поправила волосы, оглядела себя, одернула красивый свитерок, и тут появился ее кавалер. Она повисла у него на шее. Это был Даниил Аркадьич…
Марго обомлела. Он был оживлен, весел, обнял девушку, потом снял куртку, пригладил волосы и сел за столик спиной к Марго. Он ее не заметил.
Марго вылила оставшуюся водку в пустой бокал для воды, залпом ее выпила и вдруг ощутила страшное облегчение. Вот все и решилось! И не надо мучиться, зачем? Все яснее ясного! Я его отлучила от тела, а он сильный мужик, вот и нашел замену, да еще и молоденькую. Ну и на здоровье. Марго жестом подозвала официантку, расплатилась, оставив щедрые чаевые. Сильна дамочка, подумала официантка, четыреста граммов охмянула, а вполне держится. Марго порылась в сумке, достала оттуда бумажку с записанным телефонным номером, встала и решительно направилась к столику, где сидел ее муж.
– Добрый вечер! – проговорила она.
Девушка испуганно дернулась, а Даниил Аркадьич побледнел.
– Марго! Ты откуда?
– Даня, будь добр, отдай мне ключи! – совершенно спокойно произнесла она.
– Марго, ты все не так поняла… – залепетал он.
Девушка насторожилась.
– Не волнуйтесь, милая, я его жена, но уже бывшая, бороться за него не стану, берите его со всеми потрохами.
– Марго, ты пьяна!
– Это тебя уже не касается. Да, вот еще, тут телефоны некоего Игоря Михайловича, скоро открывается новый спутниковый канал, там нужны телеведущие, они готовы попробовать тебя, позвони, не тяни! И все-таки отдай мне ключи.
– Марго, давай отложим этот разговор!
– Девушка, вас как звать?