В моем понимании, отель — это серьезное, массивное, непременно высокое здание, и чем оно больше, тем больше у него звезд. А тут всего лишь десятиметровый сектор стены, как бы слепленной из небольших домиков. Отличить отель от остальных домов весьма сложно. Внутри — маленькие узкие коридоры с развешанными картинами местных абстракционистов, небольшой, но пафосный холл, с говорящим на многих языках портье. Чисто. Меня все это по-прежнему продолжает удивлять.
Но не поругаться мы. конечно же, не могли.
Оля
Наверное, мы действительно очень сильно перенервничали перед поездкой, раз умудрились поругаться, как только оказались в Вероне. Мы так ждали этого путешествия и так боялись оба, что что-то может быть не так, что просто-напросто сорвались друг на друге, не успев даже разложить вещи в отеле. Я сейчас и не вспомню, из-за чего мы повздорили. По-моему, он не захотел меня сфотографировать.
Никогда не нервничайте перед отдыхом! Минут пятнадцать мы докапывались друг до друга, а потом, поняв, что это все бессмысленно, начали страстно целоваться, шепча на ушко всякие приятные слова... Рома выключил свет. В общем, на улицу мы вышли только спустя часа два. Ну, мы просто долго разбирали вещи... Это была первая и последняя ссора за все время поездки. Наверное, это было нам обоим необходимо. Мы просто выплеснули все накопившееся напряжение как раз потому, что боялись поругаться.
Рома
..Выполнив этот своеобразный обряд (я не имею в виду ссору), тут же отправились на осмотр вечерней Вероны. Очень красиво. Очень. Величественные старые дома, Колизей, центральная площадь. Просто фантастика. Но, заглядываясь на строений итальянских архитекторов, я рисковал своей спутницей. Упустить русскую красавицу не хотелось, тем более итальяшки то и дело норовили ее соблазнить. У Оли абсолютная популярность. Все без исключения мужчины провожают ее взглядом, особо любопытные оглядываются, внимательно осматривая ее прелести, заговаривают, фотографируют. Такое ощущение, что мужики месяц сидели взаперти, без женщин, и только что выбрались на волю! Даже дома, имея статус телевизионного человека, Оля не столь популярна. Здесь, просто потому, что у нее красивое лицо, белокурые волосы, длинные ноги и короткая юбка, она супер-мега-звезда! Меня это так забавляет! Все-таки зажрался русский мужчина красотой женской. Но зато я невыразимо горд тем, что это моя девушка. Моя! Посмотрите! Да, а вот это я, ее парень. Задумайтесь. Искренне удивлен собой: не ревную! Даже ни капельки! Это подозрительно. Все снимаю на видео, потом будет интересно посмотреть.
К сожалению, русские мужчины не столь востребованы итальянскими женщинами, поэтому я решил выразить свою мужскую состоятельность, пригласив Олю на ужин в типично итальянский ресторанчик. Оказывается, это не так-то просто: в течение полутора часов мы бродили по вечерней Вероне в поисках хорошего ресторана.
Оля
Мне было очень приятно наблюдать за Роминой реакцией на всё происходящее вокруг. Представьте себе, человек впервые за границей. Он искренне радовался любой мелочи...
Рома
Как оказалось, итальянцы прячут свои лучшие заведения на окраинах, оставляя центр города на растерзание туристам. Поток туристов в центральных забегаловках слишком высок, в попытке услужить всем клиентам повара перестают следить за качеством блюд. Поэтому эти кафе у итальянцев не пользуются популярностью, а свои излюбленные места они прячут подальше от прожорливых туристов. Зато именно в них отличная кухня и соответствующий сервис. Странные они, эти итальянцы. То ли дело у нас: чем ярче вы-веска, тем круче заведение, чем больше неоновых огней, лампочек, пластиковых подсвечивающихся элементов — тем дороже кухня. У них же все вывески магазинов, ресторанов, название улиц выдержаны в одном стиле: бежевые таблички, темно-коричневые краски, и чем скромнее снаружи, тем роскошней внутри. Там не обслуживают девушки, это исключительно мужская прерогатива. Чем старше официанты заведения, тем престижней место,
В общем, наши поиски все-таки увенчались успехом, и мы где-то в дебрях маленьких двориков отыскали хороший ресторан, в котором нашелся свободный столик. Как нам позже объяснил молоденький официант, прилив клиентов во всех кафе бывает только по субботам. Люди здесь очень ответственные, в понедельник всем на работу, а значит, свободно погулять можно только в субботу, чтобы хорошенько отоспаться в воскресенье. Вот и ломятся рестораны, кафе, забегаловки от сумасшедшего количества желающих отдохнуть в приятной компании. Мы попали как раз в этот «день пик».
В первый вечер с официантом в возрасте нам не повезло, к нашему столику подошел молоденький симпатичный, очень живой парень. Он охотно общался с нами (через Олю) на своем английском языке и по окончании нашего ужина пригласил всех нас на свой день рождения в клуб. Причем выпивку пообещал за счет заведения. Это было, конечно, решающим аргументом, и мы втроем: я, Оля и Вася — решили ехать.
Дома, собираясь на тусовку, мы с Васей засомневались насчет поездки: уж слишком этот Фредерико был приветлив, можно даже сказать кокетлив. Но Оля определила наши сомнения как трусость перед приключениями в незнакомом городе. Ну ладно, сомнения прочь — тем более что выпивка бесплатно.
Водителю такси не пришлось долго объяснять, где находится клуб, мы просто ткнули пальцем в туристическую карту. Он крутил руль своего «Фиата», а мы оживленно беседовали о том, куда едем и как же выглядят итальянские тусовки.
На входе в клуб нам дали какие-то картонные карточки с рисунками, похожие на перфокарты. Мы возмутились, приняв это за билеты.
— Мы же от этого, вашего... ну как его там... который день рождения у вас празднует.— Мы отчаянно пытались вспомнить имя этого парня.
— Простите, но у нас сегодня никто день рождения не празднует.
— Как же, а,— тут Вася наконец вспомнил имя официанта,— Фредерико!
— Ах, ну да, конечно,— сказала девушка за стойкой и быстро обменяла нам карты на картонки другого цвета.— Проходите.
Как только мы вошли в помещение, сразу все стало на свои места. Вспомнили его мелированную голову, услужливость и настойчивость, с которой он приглашал нас сюда.
Это был гей-клуб! Вот блин, надо же было так влипнуть. За стойкой бара, на танцполе, в туалете — везде педерасты, из них добрая половина почему-то в красных, розовых, малиновых, сиреневых шарфах. Немного понаблюдав, я понял, что, повязывая кому-нибудь шарф, они таким образом выражают симпатию.
О! Посмотрите, кто к нам идет! Наш пидорасик из ресторана: в узких, обтягивающих джинсах, прозрачной кофте, как у Валерия Леонтьева, взъерошенные волосы — надо же, отважился подойти! Его, казалось, не мучила совесть за то, что он сагитировал нас притащиться в это заведение, наврав с три короба про свой день рождения, про закрытую вечеринку, где будут только свои.
А может, и не соврал: тут действительно только свои! Если так, то он нас с кем-то перепутал. Как бы там ни было, мы уже пришли, и возвращаться обратно в гостиницу смысла не было. Остаемся.
Оля в толпе черномазых и маленьких итальянцев чувствовала себя как Белоснежка среди гномов... извините, гомов. Ее все очень радовало, особенно моя реакция на происходящее. Я же дико напрягся, боясь, что какой-нибудь пидорок повесит мне розовый прозрачный шарфик на шею, а потом, оттянув свой потный свитер, качнет теребить себя за соски, всячески показывая свою симпатию ко мне.