– Но зачем ей это надо? – воскликнул Демаков.
– Ей не надо, – покачал головой Максимов. – Был толчок, и вся гниль, находившаяся в душе, полезла наружу. Эта девушка по ночам общалась с Костей. Покидала барак, в котором все спали, и забиралась к нему в комнату. Валентина, как известно, пушкой не добудишься, так что препятствий к полноценному общению не возникало. Когда надоедало заниматься любовью, бежали на речку. Отличное проведение времени. Почему они это делали втихомолку, предстоит выяснить. По ходу ночных бдений и засекли, возможно, лунатичку. До контакта с бизнесменом Сайдуллиным криминала не было – не похож был мальчик Костя на любителя сомнительных одалисок. Тихий, скромный, но мужик правильно ориентированный – вот и пал жертвой напористой чаровницы. Что случилось у Сайдуллина, пока не ясно. Возможно, машина сломалась? Тем не менее Сайдуллина убили – почему, покажет следствие, но явно не ради угона машины. Труп упаковали в багажник, машину прогнали по шоссе до удобного отворота и утопили в реке. Не думаю, что Костя был инициатором преступления – иначе не вел бы себя известным образом.
– Запугала, – догадался Демаков. – Объявила растерянному парню, что теперь они сообщники, а если он будет плохо себя вести, то вообще свалит все на Костю – пусть докажет обратное.
– Вариант, – допустил Максимов. – Отсюда становится очевидной нервозность Кости при появлении на базе полиции. Нападение на Слоцкого еще можно пережить – пострадавший жив, стащили ненужные бумажки, диск, деньги… Но вот предшествующее убийство Сайдуллина! Словом, маялся нерешительный Костя, рассказать начистоту духу не хватило, но партнерше устроил гневную выволочку, заявив, чтобы оставила его в покое, вот она и оставила…
– Могу представить, что творится у преступницы в душе, – пробормотал Демаков.
– Да ничего там не творится. За неимением души. Имеется оболочка, под которой помойная яма… Ольга Юрьевна, будьте любезны, сядьте в машину и поезжайте в Черкасово за опергруппой. Вам не привыкать. Хорошо бы еще какую-нибудь хреновину, способную извлечь из воды большой металлический предмет… А ты, Демаков, садись пассажиром и урезонивай тех, кто даст этой доброй женщине подышать в трубочку.
Оставшись один, Максимов снова с облегчением разоблачился, улегся на разложенную одежду и отдался во власть ультрафиолету. Странное дело, но видения Черного моря уже не донимали. На убыль пошла болезнь. Он представлял, как теплой июльской ночью отворяется окно у мальчика в спальне, как прозрачная, скрытая мраком фигурка перебирается через подоконник. У девушки нет лица, лишь серое пятно вместо него. Она еще не вынашивает зловещие замыслы – просто хочет необычным способом познакомиться со смазливым пареньком… В этом есть что-то романтичное, от Цвейга. Она садится на краешек кровати, ласково ерошит спутанную шевелюру. Человек на кровати пробуждается, она кладет ему на губы мягкую ладошку – не надо возмущаться, милый… Ложится рядом, обнимает, оплетает его ноги своими… Парень дрожит от возбуждения, его уносит, руки тянутся в поход, ужасное напряжение внизу живота, тянущее чувство в груди, а в голове – ядовитый дурман… Это любовь с первого раза, и нельзя поставить ей заслон. Все проходит очень плавно и романтично. Парень взрослеет. А затем в лунном мерцании он обнаруживает, что у подруги имеется лицо, парень напряженно всматривается… и понимает, кто находится на его кровати! Но отступать уже поздно, любовь с первого раза состоялась, ее не выбросить из головы… Он наивно верит, что партнерша испытывает к нему аналогичные чувства, и невдомек пацану, что несколько ночей спустя знакомая фигурка скользнет в незапертое окно, пристроится на краешке кровати, будет с грустью на него смотреть, такого мирного, посапывающего, а потом со вздохом привстанет и… рубанет ему ладонью по шее!
Максимов, возможно, задремал – представленную финальную сцену воспринял за собственную кончину. Подскочил и судорожно схватился за шею – никому не дам… Из мутного далёка раздавалось надсадное кряхтение «Газели». Сыщик вычленил этот звук из шума посторонних машин, потряс головой и начал одеваться. Когда раздвинулись травянистые дебри и объявились капитан Храмцов со свитой, Максимов был сосредоточен и стоял на обрыве.
– Послушайте, любезный, – ворчливо промолвил Храмцов. – А мы у вас уже сегодня были, нет? Не пора ли заканчивать эту бодягу? Как насчет совести?
– Не будем про совесть, капитан, – нахмурился Максимов. – Морально устаревшая опция. Полагаю, Демаков объяснил вам ситуацию? Мы рады бы сами достать из воды машину с трупом, да тяжелая это работа.
– Из болота тянуть бегемота, – закивал мерцающий за широкими спинами полицейских Демаков. Мелькнула Ольга Юрьевна, кремовый «Кариб», знакомая «Газель» с синими номерами.
– А как же спецсредство, капитан? – озадаченно спросил Максимов. – В канат впрягаться будем? Как Суворов через Альпы?
– Будет вам спецсредство, – проворчал капитан, с опаской заглядывая в мутные воды под обрывом. – Неторопливое у нас спецсредство, детектив. Не угонится за «Газелью».
– Подождем, – согласился Максимов. – Не поймали еще своего маньяка, капитан?
– И не поймаем никогда, – поиграл желваками Храмцов, – если будете отвлекать от работы.
Со скрипом и тарахтением подтянулось «спецсредство» – допотопный японский грузовичок с широкой платформой и подъемным краном.
– Па-аберегись! – возвестил шофер, размашисто работая баранкой. С трубным ревом и фырканьем платформа развернулась, протаранила кормой заросли и тяжело взгромоздилась на обрыв. Водитель переместился на место крановщика, двое прыгнули в воду, вскоре вынырнули, крикнули: «Давай!» – и принялись ловить стальные стропы с крюками…
Зрители с немым благоговением наблюдали, как из реки медленно, словно чудище из таинственных вод Лох-Несса, вырастает величавый «Прадо». Заблестела отраженным солнцем мокрая крыша, вынырнул хромированный «кенгурятник», крутобокий корпус, неохватные колеса… Минуту спустя автомобиль во всей красе висел над водой – такой сверкающий, загадочный, и потоки воды стекали с него в реку. Заметных повреждений, помимо погнутой трубы на бампере и разбитой фары, видно не было. Крановщик заработал рычагами. Красавец дрогнул, накренился, поплыл по воздуху. Опустили его без почтения – все равно пропащее железо. Стукнулись о землю задние колеса, красавца тряхнуло, стукнули передние… Далее к работе приступили непосредственно криминалисты.
Наблюдать, как из багажника вынимается человеческое тело, Ольга Юрьевна не смогла. Бешено закрестилась, вспомнила про неотложные дела и побежала, теряя сандалии, к своему «Карибу». «Никому ни слова!» – успел напутствовать ее Максимов.
Господин Сайдуллин оказался тщедушным, невысоким мужчиной с ярко выраженной восточной смуглостью и прической под ноль. Левая скула у потерпевшего как-то криво провисала. На затылке зияла глубокая, словно выдавленная фигурным пуансоном, рана. Ни крови, ни мозговой жидкости в ней, понятно, не осталось. Смыло водой. Создавалось впечатление, что с этой жутковатой вмятиной и трещинами в черепной кости г-н Сайдуллин и прибыл из роддома. «Любопытно, – бормотал эксперт с чемоданчиком, колдуя над телом. – Вот сейчас мы и выясним, из чего же, из чего же, из чего же…» Через несколько минут он вынес авторитетное заключение, что такую толковую вмятину мог оставить только предмет, напоминающий большой слесарный разводной ключ. «Причем у этого ударного инструмента обязательно должны быть распахнуты зубцы, – добавил специалист. – Представляете эту штуковину? Удар наносился со страшной силой по лежащему. Уступом на ключе вперед и слегка под углом. Острой гранью уступа была пробита кость, а вот эти срезы чуть пониже – видите, как будто зубилом кость обрабатывали? – остались после контакта с головой второго зубца. Но это еще не все. Обратите внимание на некоторую разлохмаченность костной ткани тремя сантиметрами ниже. Как будто на орудии убийства были симметричные наплывы. А теперь представьте разводной ключ. В нем действительно имеется выступающая часть – это встроенная цилиндрическая спираль, вращением которой мы регулируем расстояние между зубцами. На основании данных наблюдений я и могу дать публичную гарантию, что потерпевшего прикончили именно разводным ключом. С массивной и длинной, добавлю, рукоятью – ведь мелким разводным ключом вы удар такой силы не нанесете».