Убедившись, что на всех любовных фронтах у Краснихиной случился облом, я решила вплотную заняться лотереей. Для начала я поехала в магазин распродаж «Процент», чтобы купить одежду для промоутеров. Пересмотрев, что там было на вешалках, я взяла два одинаковых голубых сарафана и две белые блузки самых ходовых размеров. Уже стоя около кассы, я услышала любопытный разговор:
– Таня, что же ты мне раньше про этот магазин не рассказывала? Здесь же реально дешево можно одеться, – с азартом говорила девчонка лет девятнадцати.
– Я сама его только недавно для себя открыла, – ответила ей подружка, разглядывая футболку.
– Прикинь, эта юбка всего сто рублей стоит! А я на днях пятьсот за ту, что сейчас на мне, отдала. Я столько всего могла бы здесь купить за эти деньги… Тань, может, ты дашь мне рублей триста взаймы? Мне родители на днях деньги пришлют, и я тебе сразу отдам…
– Лена, у меня с собой всего триста рублей, если я их тебе отдам, то себе ничего не куплю. А мне так нравятся и легинсы, и футболка, и кардиган. На все денег не хватит, а от чего отказаться, я не знаю…
Оплатив покупку, я вышла на улицу и задержалась у входа, чтобы попытаться убить двух зайцев сразу. Униформу для промоутеров я уже приобрела, так, может, и самих промоутеров найму для непыльной работенки?
– Девчонки, подработать хотите? – обратилась я к подружкам, вышедшим из магазина.
– А что делать надо? – спросили они в один голос, устремив на меня заинтересованные взгляды.
– Раздавать флаеры.
– Я один раз раздавала, – сказала Таня. – Три часа по улице под дождем ходила. Никто не хотел брать эти бумажки, а те, кто брал, сразу же бросали их на асфальт. В итоге меня же за это еще и оштрафовали. Я ничего не заработала, зато насморк подхватила.
– Здесь все будет по-другому, – заверила я. – Деньги вы получите в любом случае.
– Сколько заплатите? – поинтересовалась Лена.
Я назвала им сумму, от которой у девчонок глаза на лоб полезли.
– Лично меня это устраивает, – без всяких раздумий согласилась Лена, и мне показалось, что она уже строит планы, на что потратит зарплату.
– Меня тоже. – Таня с трудом сдерживала ликующую улыбку.
– Значит, так, я жду вас сегодня, – я назвала конкретное время, – около продуктового магазина на углу улицы Лермонтова и Студеного переулка.
– А где это? – спросила Лена.
– Я знаю, – мотнула головой Таня и вдруг озаботилась вопросом: – А вы нас не обманете?
– Не понимаю, откуда такое недоверие? – я пожала плечами. – Я, например, привыкла доверять людям. Даже готова прямо сейчас выдать вам одежду, в которой вы будете работать.
– И что, не боитесь, если мы вам ее не вернем? – провокационно осведомилась Таня.
– Нет, – весело ответила я. – Я думаю, вы все-таки заинтересованы в том, чтобы получить гораздо больше, чем стоит эта дешевая униформа.
Девчонки дружно закивали. Однако для проформы я решила записать их фамилии, которые сверила по их студенческим билетам. Дождавшись, когда Лена с Таней зайдут за угол дома, я села в «Мини Купер». Только я собралась тронуться с места, как зазвонил мобильник. Я достала его из сумки и ответила:
– Алло!
– Полина, здравствуйте! Это Ольга.
– Я вас узнала.
– Я хотела вам сказать, что сшила одежду для йоркширского терьера.
– Правда? Это так кстати, – обрадовалась я. – Можно я сейчас к вам подъеду?
– Да, конечно, мы с Таней будем рады вас видеть.
Я поехала к Захаровым. Ольга показала мне розовый сарафанчик и юбочку цвета лайма.
– Да у вас талант! – Я не могла оторвать взгляд от этих эксклюзивных вещиц.
– Это несложные модели, – заметила Ольга. По ее взгляду я поняла, что она хочет спросить: есть ли какие-либо подвижки в деле, которым я занимаюсь? Спрашивать об этом вслух при Тане она не решалась. А девочка так и крутилась возле нас.
Я ободряюще кивнула Захаровой, извинилась за то, что не могу задержаться подольше, но пообещала в ближайшие дни снова заехать. Сев в машину, я позвонила Нечаевой:
– Привет! Ты дома?
– Да, мы с Пинки только что пришли.
– Никуда не уходите! Я еду к вам.
Стоило мне переступить порог Алинкиной квартиры, как она начала взахлеб вещать мне о том, что ее Пинки нашла себе жениха – йоркширского терьера по кличке Маунтин, с очень хорошей родословной. Но стоило мне только достать из сумки наряды, как она замолчала и побежала в комнату, чтобы примерить их своей питомнице. Собачка, вопреки ее ожиданиям, не хотела облачаться в яркие тряпки. А вот поиграть с ними она была не прочь. Моя подруга едва не разрыдалась, гоняясь за своей Пинки по всей квартире. Наконец она поймала ее и обратилась ко мне:
– Поля, ну что ты стоишь? Держи ее, а я надену на Пинки сарафанчик.
Общими усилиями мы запихнули йорку в этот розовый наряд, и Алина подошла с ней к зеркалу:
– Пинки, видишь, как хорошо ты выглядишь? А ты, дурочка, капризничала. Надо и твоей «мамочке» купить себе что-нибудь розовое…
– Алина, ты не боишься стать похожей на Перис Хилтон? – подтрунила я над своей подругой.
– Поля, ну какая ты несведущая! – усмехнулась Алинка. – Перис предпочитает собак породы чихуа-хуа! Ладно, Пинки, сейчас мы померяем юбочку.
Йорка вошла во вкус и уже не сопротивлялась, когда хозяйка начала ее раздевать и снова одевать.
– Алина, ты мне что-нибудь новенькое про Юшкова можешь сказать?
– Он сегодня был на прогулке и утром, и днем. Второй раз Андрей явно кого-то ждал – озирался по сторонам, терзал свой мобильник. Но так никого и не дождался… Ну что, Пинки, тебе нравится? О да, я вижу – ты в восторге! Я тебя понимаю… Сама люблю примерять обновки…
Я могла бы надолго зацепиться с Нечаевой языками, но сегодня пустая болтовня была для меня непозволительной роскошью.
– Я рада, что ей все это подошло, – сдержанно произнесла я. – Алина, ты уж меня извини, времени в обрез, надо бежать. Продолжай наблюдение за хозяином Марселя.
– Пока, пока! – Нечаева взяла лапку Пинки и помахала ею в воздухе.
* * *
Приехав домой, я принялась вкладывать в конверты письма с афоризмами. Дедуля заглянул в мою комнату, взял со стола один листок и прочитал вслух:
– «Бросив мусор на улице, не забудь хрюкнуть»… Полетт, что это такое?!
– Можно сказать, социальная реклама, призывающая граждан заботиться об окружающей среде.
Ариша взял еще несколько листков.
– «Хочешь яблока, ухаживай за яблоней». Умно! – заценил он. – «Не забывай: то, что полезно для желудка, вредно для кошелька». Это точно! Полетт, а ты не боишься, что письмо с подобным содержимым попадет к человеку, начисто лишенному чувства юмора? Его реакция может быть самой непредсказуемой.