«Сейчас начнется!» – подумалось Гарину. Выходов было всего два: ринуться в метро или войти в здание вокзала. Сунуться в мышеловку, зная, что дверца за тобой тут же захлопнется. Что выбрать?
От раздумий его отвлекла Алена. Она потянула Гарина за рукав.
– Андрей, мне нужно!
– Что тебе нужно? – не понял Гарин.
– Ну, мне нужно, понимаешь? В туалет!
– А почему ты мне об этом?… – удивился Гарин.
– Почему? – Алена натянула бечевку. – Да потому, что теперь, если мне нужно, значит, нужно и тебе.
– Да, да, я вижу… Не вовремя тебе захотелось…
– Не вовремя, ага? Да ничего мне не захотелось. Просто – надо!
Гарин понял, что еще больше запутался, но времени разбираться, где проходит граница между женским «захотелось» и «надо», не было. Шеренга солдат растянулась в цепь и двинулась через площадь к вокзалу.
Те военные, что приехали на первом грузовике, мгновенно образовали проход – узкую воронку, ведущую в здание. Толпа стала быстро редеть. Люди стремились скрыться в метро. Через пару минут перед входом в Савеловский вокзал их осталась едва ли половина.
Гарин застыл на месте, не зная, что предпринять, куда идти – вперед или назад? Впереди, в ячейке автоматической камеры хранения, лежали документы. Они притягивали Гарина, как магнитом. Но, вместе с тем, они здорово смахивали на приманку в хитроумно расставленной ловушке.
Позади, за спиной, был вход в метро – и тысяча хитроумных ловушек, но уже без приманки.
Пространство перед ними стало пустеть; люди торопились поскорее оказаться в здании, словно это могло их спасти от смертоносного вируса.
Внезапно Гарин ощутил какое-то неприятное чувство оторванности, обособленности и понял, что ему тоже очень хочется попасть внутрь.
– Ну, ладно, – проворчал он. – Если тебе так надо…
Это было не совсем честно: взваливать на Алену ответственность за единолично принятое решение. С другой стороны – он почти всегда так и поступал.
Он подтолкнул Алену вперед; это получилось немного грубо, и Гарин примирительно погладил девушку по плечу.
– Пойдем…
Он обернулся: цепь солдат была уже в нескольких метрах от них. Лиц под противогазами не было видно.
Четвертая группа прибыла на Савеловский вокзал в тот момент, когда солдаты стали теснить толпу. Черная «Волга» остановилась на съезде с моста, заехав прямо на газон. Из машины вышли двое молодых мужчин в серых костюмах. Тот, что сидел за рулем, был обут в черные ботинки, другой – в рыжие.
Обладатель черной обуви держал в руке рацию. Его напарник тем временем извлек из кармана губку, поставил ногу на передний бампер и, не тратя времени даром, принялся наводить глянец.
– Центр, я – четвертый! – сказал Черный. – Нахожусь на Савеловском вокзале! Сообщите точные координаты объекта!
– Четвертый, я – Центр! Судя по тому, что у меня на экране, объект должен быть прямо перед вами! Вы их видите? Прием!
Рыжий разогнулся и посмотрел вдаль. Он со вздохом убрал губку в карман и пожал плечами, словно говорил Черному: «Чем только не приходится заниматься?»
Черный поднес рацию ко рту.
– Ищем!
– Четвертый, работайте быстрее! С минуты на минуту сеть отключат, и я не смогу видеть объект!
Стрелки переглянулись. Черный сказал:
– Понял вас, Центр! Работаем!
Он посмотрел на низкое серое небо.
– Дождь будет?
– Да вроде, нет, – ответил Рыжий. – Хотя… Не исключено.
– Ну да, – согласился Черный. – Одно из двух. Либо будет, либо – нет. Я так и предполагал. Как думаешь, куда они пошли?
– Они – на вокзале, – немного лениво сказал Рыжий. – Иначе – зачем им сюда переться?
– А бумаги – в камере хранения?
– Я бы положил туда. Не в банк же их нести.
– Ну, ладно. Стандартная ситуация. Надеюсь, в этот раз все пройдет нормально. Работаешь первым номером?
– Давай первым, – отозвался Рыжий.
У Черного был готов детальный план действий.
– Быстренько сверлим две дырки, берем документы и под шумок уходим.
– Лучше без шума, – поправил Рыжий.
– Ну, я это и имел в виду.
– Тогда пошли, – Рыжий напоследок окинул критическим взглядом свои ботинки, остался ими доволен и зашагал к зданию.
Черный двинулся следом, прикрывая ему спину.
– Они уже там! – Валерий Алексеевич в сердцах ударил по баранке.
Машина дернулась в сторону, но куратор тут же выровнял ее.
«Волга» миновала тоннель, проложенный под Новой Башиловкой, и вылетела на Верхнюю Масловку.
– Игорь Константинович, – сказал куратор. – Я не знаю, как развернутся дальнейшие события…
По его напряженному тону Кашинцев понял, что Валерий Алексеевич именно знает, как они развернутся – просто не хочет его пугать.
– Вы в состоянии запомнить семь цифр и одну фамилию?
Кашинцев похлопал себя по карманам в поисках ручки и бумаги. Валерий Алексеевич покачал головой.
– Я сказал – «запомнить». Хорошо?
– Я постараюсь.
Куратор положил машину в затяжной пологий вираж, поворачивая вправо, чтобы под мостом выехать к Савеловскому вокзалу.
– Семь цифр и одну фамилию, – куратор повторил их дважды. – Воспользуетесь в самом крайнем случае, если не будет другого выхода.
– А вы? – еще до того, как Кашинцев произнес это вслух, он понял, что сморозил очередную глупость.
– Я… – куратор замолчал.
Он резко нажал на тормоз, отчего Кашинцев чуть не протаранил головой лобовое стекло.
– Я, скорее всего, буду рядом. Это – так, на самый крайний случай. Вы меня поняли?
– Ага.
Куратор подвел машину к бордюру и выключил зажигание.
– Теперь слушайте меня внимательно, – он достал из кобуры пистолет, снял с предохранителя и передернул затвор, готовя оружие к бою. – Вы – человек фактурный, к тому же ваша рыжая борода очень выделяется на общем фоне. Поэтому держитесь от меня на расстоянии – метров пять, как минимум. И вообще ведите себя тихо и скромно. Чуть что – сразу падайте.
– Чуть что… Что? – не понял Кашинцев.
– Чуть что – все! – пояснил куратор. – На любой раздражитель у вас должна быть одинаковая реакция. На пол! Понятно?
– Да.
– Выходим! – куратор открыл дверь, встал рядом с машиной и некоторое время оглядывался по сторонам. Вдруг расстегнул пиджак, сунул пистолет за пояс, а в левую руку взял рацию.