Бешеный поднялся на крыльцо, вошел в дом, закрыл за собой дверь, убрал кашу и молоко и включил телевизор. Показывали футбольный матч.
Он только что начался. «Ковбои» против «Великанов». Бешеный просмотрел первую половину игры. Он смотрел на экран, не задумываясь о том, что происходит на поле. На середине игры он достал пленку с записью интервью Дэвенпорта, поставил ее в видеомагнитофон и начал смотреть. Дэвенпорт-игрок. Карла Руиц, которую он наметил в Избранные, но которая ею не стала. Он посмотрел запись еще раз и выключил телевизор. Начал ходить по квартире. Зашел на кухню. Заглянул в ящик, где лежали столовые приборы. Открыл холодильник, выпил молока, поставил чашку на буфет. Десять сорок пять. Снял трубку, позвонил медсестре. Двадцать гудков. Тридцать гудков. Сорок. Пятьдесят. Его так и подмывало позвонить в госпиталь и попросить ее к телефону, но лучше не делать этого. Телефон могут прослушивать.
Бешеный погасил свет и пошел наверх, там он разделся, свалил одежду в кучу и начал одеваться снова. Темная водолазка. Джинсы. Кроссовки «Найк» на воздушной прокладке он, связав шнурки вместе, повесил на шею. Новая лыжная куртка цвета морской волны с бирюзовой полосой на груди. Перчатки. Кепка. Он выключил свет в спальне.
Бешеный босиком прошел по коридору, ощупью, держась рукой за стену, в темноте поднялся на чердак. Нашел фонарик, зажег его и пролез сначала на чердак соседа, а потом на чердак медсестры. Там он подошел к лестнице, на сантиметр приоткрыл люк и прислушался. Ни единого звука. Ни огонька.
Эта квартира была точной копией его собственной. Сперва он проверил спальню, направив свет фонаря через открытую дверь. Постель была аккуратно застелена, здесь никого не было. Спустился в кухню, увидел телефон и подумал: «А почему бы и нет?» Полистал телефонную книгу, позвонил в госпиталь и попросил ее к телефону.
— Это Сильвия.
Он повесил трубку, при этом несколько раз нажав на клавишу, как будто на линии были какие-то неполадки. Она была на работе, в госпитале.
Через кухню он прошел в подсобную комнату и оттуда открыл дверь в гараж. Пусто. Бешеный знал, как дверь гаража выглядит с улицы: въезд в гараж прикрывает зеленая изгородь. Он сможет приоткрыть дверь на фут, а то и больше, и этого никто не заметит. На всякий случай он проверил, не заперт ли гараж, и медленно-медленно приподнял дверь. Когда она поднялась на фут, он лег на спину и вылез наружу.
Ночь была темной и облачной. Невидимый с улицы, он, собираясь с духом, еще некоторое время полежал у двери, затем опустил дверь почти до конца, оставив лишь маленькую щель. На обратном пути так будет легче ее поднять.
«А теперь за дело», — подумал он. Под прикрытием живой изгороди Бешеный на четвереньках пробрался к тротуару. Посмотрел по сторонам. С этой стороны стояли жилые дома. Два дома, из которых полицейские вели наблюдение за его квартирой, теперь находились у него за спиной. Проблема может возникнуть только в том случае, если машины наблюдения окажутся на боковых улицах, откуда не видна его квартира. С точки зрения полицейских, это не имело смысла. Зачем ставить людей там, откуда они не могут видеть жилище их подопечного? Но кто знает, что у них на уме?
Ожесточаясь от этих мыслей, он двинулся вперед. Ступил на тротуар и пошел по улице прочь от дома. Он поглядывал на стоявшие здесь машины, но старался делать это незаметно. Никого. Если бы здесь были машины наблюдения, они стояли бы на самом повороте. Вряд ли их поставили бы здесь. Отсюда нельзя было никуда выехать.
До «шевроле» нужно было пройти три квартала. Бешеный открыл дверцу, сел в машину и осмотрелся. Хвоста не было, он был в этом уверен. Все шло хорошо, он чувствовал это кожей. Он немного посидел в машине, осваиваясь в окружающей среде, стараясь слиться с ночью. Он свободен. Бешеный включил фары, завел мотор и двинулся вперед. Раньше ему в голову приходила одна мысль, и теперь он захотел проверить ее. В газетах писали, что Дэвенпорт ездит на «порше». Стоит ли такая машина у одного из домов наблюдения? Если там действительно находятся посты наблюдения. Он повернул в улицу, проходящую сзади от его дома, и медленно проехал мимо подозрительного дома. Две машины. Ничем не примечательные «форды-седаны». На таких вполне могут ездить полицейские. А что стоит у другого дома? Он свернул налево, проехал два квартала, свет его фар скользнул по приближавшейся машине. Смотри-ка, «порше»! Мимо него промелькнуло лицо Дэвенпорта, когда он заворачивал за угол. Бешеный притормозил, развернул машину и поехал назад. Машина Дэвенпорта остановилась у второго дома, где, по его расчетам, был наблюдательный пост. Дэвенпорт вылез из машины, в руках у него была белая квадратная коробка, похожая на… Пицца!
Пицца.
Вот и ответ на его второй вопрос. Он никак не мог решить, как же ему попасть в квартиру Руиц. Сначала он хотел поднять пожарную тревогу. Он ударит ее, когда она выйдет в коридор. Но, когда привратник поймет, что это была ложная тревога, он может начать обходить жильцов, чтобы узнать, нет ли каких проблем. И еще была вероятность того, что кто-нибудь еще выйдет в коридор прежде Руиц. Он подумывал о том, чтобы сымитировать голос Лукаса, но что, если она, прежде чем открыть, накинет на дверь цепочку? Она выглянет, а там незнакомый человек. Она сразу поймет.
А вот пицца…
Он остановился у пиццерии. При этом ему пришлось с нетерпением ждать, пока повар неторопливо месил тесто, затем выкладывал его на противень и засовывал в печь. Еще десять минут пицца выпекалась. Бешеный посмотрел на часы. Одиннадцать тридцать пять. Надо торопиться. Обычно в доме Руиц привратник закрывает подъезд в двенадцать часов.
Еще десять минут понадобилось для того, чтобы доехать до старого приземистого дома в Сент-Поле. Он увидел его еще с шоссе, когда поворачивал. Машину он поставил около парадного, потом вынул из багажника свое снаряжение: шланг, набитый песком, баллончик со слезоточивым газом, лейкопластырь и рабочие перчатки. Все, кроме шланга, он рассовал по карманам.
Бешеный вошел в дверь и начал подниматься по лестнице. Привратник, который одновременно был и лифтером, обычно слонялся около лифта и слушал магнитофон. На первых двух этажах стояла тишина, на третьем у кого-то играло радио, и в коридор просачивался негромкий смех. На четвертом этаже было тихо, и на пятом тоже. Бешеный миновал четыре двери. Под ее дверью виднелась полоска света. Он с облегчением вздохнул. Она была дома. Он уже готов был отложить все при необходимости. Теперь не надо ничего откладывать. Он нанесет свой удар.
Бешеный натянул желтые хлопчатобумажные перчатки, глубоко вздохнул, потом выдохнул и постучал в дверь.
— Пицца! — крикнул он.
Руиц не знала его в лицо.
Он услышал, как она идет по комнате.
— Я не заказывала пиццу, — сказала она из-за двери.
— У меня заказ на пиццу в эту студию для Лукаса Дэвенпорта. И я должен передать, что вино тоже скоро привезут, если уже не привезли.
Она немного помолчала, а потом тихонько произнесла:
— Нет, только не это.