Что может храниться в памяти компьютера молодой девушки? Да все, что угодно. Фотографии, видеоролики, переписка… Работа предстояла долгая. На всякий случай капитан захватил с собой несколько пустых «болванок», но ведь CD-ROM мог оказаться и непишущим.
Рюмин нажал выключатель на системном блоке. Компьютер начал загружаться. На черном фоне высветились белые буквы меню BlOSa и… Все застыло.
Внутри железного ящика что-то захрустело, звякнуло, и на экране появилась надпись: «HDD not detected».
Рюмин нажал кнопку перезагрузки. Все повторилось. Тот же звук, та же надпись.
— Ну конечно! Ты — идиот, капитан, если надеялся, что все окажется так просто…
Рюмин несколько секунд сидел неподвижно. Затем вскочил — стул откатился далеко назад — и набросился на системный блок, не обращая внимания на спутанные провода. Снимать заднюю панель не было времени — капитан чувствовал, что взорвется, если не увидит это прямо сейчас. Рюмин с мясом вырвал кабель, идущий к монитору, второпях отломил штеккер, вставленный в гнездо колонок, и выдрал сетевой шнур.
Он вытащил системный блок и бросил на ковер. Царапая пальцы, отогнул боковые панели и заглянул в запыленные внутренности.
Материнская плата, процессор, вентилятор, блок питания, видеокарта… Все было на месте. За исключением одного — жесткого диска.
Преступник не стал вытаскивать громоздкий ящик из квартиры. Он поступил проще: извлек жесткий диск, где хранилась вся информация, и унес его с собой. Но сначала — снова аккуратно собрал системный блок.
Он подумал об этом три дня назад. Через пять минут после того, как совершил кровавое убийство. Он так же, как Рюмин, сидел на ковре, но не ломал в спешке корпус, а неторопливо закручивал саморезы. И руки у него не дрожали. Возможно, он даже что-то напевал.
А за его спиной — капитан поднял голову и посмотрел на кровать, отражавшуюся в черном экране монитора — лежало еще не успевшее остыть тело девушки. Девушки, которая считала себя опытной хищницей, тонко знающей мужскую натуру. Девушки, которая так и осталась наивной провинциальной дурочкой, поверившей в сказку о прекрасном принце.
И то, что она была наивной провинциальной дурочкой, еще полбеды. Беда в том, что тело ее было изуродовано острой бритвой, а горло — перерезано.
Вяземская и Северцев миновали центральную проходную «Мосфильма» и, дойдя до первого перекрестка, повернули налево.
— Нам туда, — Анна показала на табличку с надписью «Производственный корпус».
— За вами — куда угодно! — воскликнул Александр.
Кровь, сочившаяся из пореза на щеке, остановилась и запеклась. Северцев с любопытством глазел по сторонам, отчаянно рискуя свернуть себе шею.
Вяземская и Северцев прошли до угла здания, пересекли площадь, уставленную дорогими автомобилями, и оказались перед производственным корпусом.
— Куда мы идем? — спросил Александр.
— К одному моему хорошему знакомому, — уклончиво ответила Вяземская.
— Знакомому? — насторожился Северцев.
— Он — режиссер.
Александр придирчиво осмотрел свое отражение в стекле, одернул потертую куртку, быстрым движением откинул волосы назад. Видимо, он счел принятые меры по улучшению внешнего облика недостаточными. Северцев нахмурился.
— Вращаетесь среди богемы? — угрюмо спросил он.
— Приходится.
Северцев пробурчал что-то неразборчивое и громко засопел — совсем как ребенок, обнаруживший, что у мальчика из соседнего двора велосипед красивее и лучше.
Анна взбежала по лестнице на второй этаж и быстро зашагала по длинному коридору. По обе стороны тянулись нескончаемые ряды одинаковых дверей; промежутки между ними были настолько малы, что это волей-неволей наводило на мысль об удручающе малых размерах скрывающихся за ними комнат.
Вяземская остановилась, подождала, когда Северцев ее догонит, и постучала.
— Входи, моя судьба! — раздалось за дверью. В следующую секунду она распахнулась. На пороге стоял высокий подтянутый мужчина в джинсовом костюме с благородной сединой на висках. Увидев Анну, он звучно шлепнул себя по лбу и запрокинул голову. — О, как ты неприглядна! — завершил он декламацию трагическим голосом.
— Привет, Володя! Я тоже рада тебя видеть, — Вяземская подставила щечку для поцелуя.
— Зубриков! — представился режиссер.
— Александр.
Режиссер пожал Северцеву руку и обернулся к Анне.
— Твой?
Вяземская молча кивнула.
— Фактурный тип, — Зубриков не торопился разнять рукопожатия. — Кажется, у меня есть для него небольшая роль…
— Ты опоздал, — осадила Анна. — У него уже есть роль.
Северцев выглядел обескураженным, но всячески старался не подавать виду. Он сел на один из шести стульев, стоявших вдоль правой стены.
Зубриков вернулся за стол и устроился рядом с пышногрудой блондинкой. Он успел как бы ненароком ущипнуть ее за аппетитную коленку, но ни от кого из присутствующих это не укрылось: вызывающе округлые блестящие колени блондинки составляли центр скромной композиции кабинета.
— Ну что ж, девочки! — режиссер потер руки. — Вы уже знакомы. Все друг о друге знаете, поэтому ссориться из-за меня не стоит. Рассказывай, прелесть моя, зачем пожаловала?
Александр явно чувствовал себя неловко. При словах «прелесть моя» он беспокойно заерзал.
Вяземская сразу перешла к делу.
— Володя, ты можешь рассказать что-нибудь об Уржумцеве?
— Костик? — Зубриков состроил кислую мину. — Разве он еще кого-то интересует?
— Меня, например.
— Собираешься устроить культ погибшего кумира?
— Попытайся быть серьезным. Хотя бы ненадолго, — с укором сказала Анна.
— Хорошо, попробую.
Зубриков широко улыбнулся, потом заявил:
— Как актер он был полный ноль. Постоянно ломал кадр.
— Если ты не можешь грамотно выстроить кадр, это еще не значит, что виноват актер, — сварливо сказала блондинка и неторопливо закинула ногу на ногу.
Узкое короткое платье натянулось, угрожая лопнуть. Блондинка некоторое время безуспешно с ним боролась, потом — так же медленно — вернула ногу на пол.
— Если в кадре нет тебя, это еще не значит, что он выстроен неграмотно, — парировал Зубриков. — Моя прелесть! — добавил он и снова ущипнул блондинку.
— Идиот! — ласково прошипела обладательница аппетитных коленок.
— Мэрилин Монро! — тем же тоном ответил режиссер. Они громко поцеловались.
— Так что насчет Уржумцева? — напомнила Анна.