– Здесь очень много куриц, – пробормотала Эйлис, наклоняясь, чтобы пройти в низкую дверь. – Ты уверен, что это место безопасно?
– Эйлис, ты не должна давать предрассудкам тобой управлять. – Мысленно Александр обругал себя за то, что и он чувствует себя неспокойно. – Вот сидит наш священник. Ангус, ты должен следить за дверью.
– Да, но и ты посматривай назад. Мне здесь не нравится. – Ангус мрачно посмотрел на священника. – Где Рыжий Йен?
– Возможно, вышел оправиться. Мы провернем все быстро, Ангус. Я не собираюсь долго здесь задерживаться.
Взяв Джейма и еще одного тяжеловооруженного воина, Александр подвел Эйлис к священнику. Она нашла странным то, как тщательно священник закрывал лицо капюшоном. Странным было и то, что на столе, за которым он сидел, было несколько тарелок с недоеденными курицами. На одну странность она бы могла не обратить внимания, но этих странностей было столько, что ей захотелось повернуться и бежать обратно в Ратмор. Похоже, Александр догадался о ее намерении, поскольку его захват на ее руке усилился.
– Я надеюсь, что вы несколько протрезвели, отец Макнаб? – произнес Александр. – Мы не хотим задержек во время службы.
– Все сейчас будет сделано. – Малькольм протянул руку к Эйлис: – Подойди ближе, мое дитя. Дай мне взглянуть на тебя.
– У нас нет времени на все эти любезности, – запротестовал Александр, однако освободил руку Эйлис, чтобы та могла подойти к священнику ближе.
– Терпение, мой сын.
Уже когда Эйлис положила руку в его, она поняла, что совершила большую ошибку. Она негромко вскрикнула в тревоге и попыталась выдернуть руку, но было поздно. Этот человек потянул ее к себе так внезапно, что она чуть не упала на колени. Он обхватил ее одной рукой, схватил ее руки другой и отвел за спину. Не успела Эйлис подумать, что он чересчур силен для пьяного священника, как почувствовала у горла холодную сталь. Эта сталь заставила ее прижаться к нему. Эйлис могла смотреть на священника лишь уголком глаза, чувствуя, что на какое-то время ее сердце остановилось.
– Малькольм, – прошептала она. – Нет!
– Да, моя прелестная малышка. – Он перевел глаза на Макдаба, Джейма и стоящего рядом с ними тяжеловооруженного воина: – Не двигайтесь, приятели. У нее очень тонкая шея и нежная кожа. Будет легко перерезать ей горло.
Никто из спутников Эйлис не успел сдвинуться с места, а комната уже наполнилась людьми Маккорди. Эйлис простонала, когда увидела, как к ней приближаются Дональд, Дункан и Уильям. Тяжеловооруженный воин из клана Макдабов попытался защитить своего господина от нападения или пленения, и Дональд хладнокровно всадил в него клинок. Эйлис вскрикнула. Джейм и Александр не могли оказать сопротивление, поскольку были быстро окружены людьми Маккорди. Даже если бы Джейм был вооружен и мог бы сражаться спина к спине с Александром, то перевес был все равно слишком велик. Это было бы безнадежное сражение. Эйлис могла видеть, как тело Ангуса упало в дверном проеме. Чувствуя горечь от гибели этого человека, она поняла, что надежды у нее нет. Нет возможности предупредить Барру, а это значит, нет шансов на спасение – по крайней мере пока их будут везти в Лирган.
– Итак, моя невеста, ты ко мне вернулась. – Дональд сделал шаг назад и, схватив ее за запястье, рванул из рук Малькольма. – Какой срам, что ты не вернулась ко мне до сих пор, – произнес он почти дружелюбно, после чего ударил ее по лицу.
– Нет! – проревел Джейм. – Оставь – ты ее покалечишь! – С полдюжины солдат повисли на Джейме, чтобы удержать его и не дать возможности добраться до Эйлис.
Выпрямившись, Эйлис потерла щеки, глядя на то, как люди Дональда пытаются утихомирить Джейма и Александра. Хотя Александр не произнес ни слова, он побелел, как покойник, и его глаза были подобны голубым молниям. От ярости, с которой он смотрел на Дональда, Эйлис невольно передернуло. На миг у нее мелькнула мысль: была ли эта ярость вызвана заботой о ней или же Александр думал о своем будущем ребенке? Но когда она перевела взгляд на Дональда, то увидела на его лице такой же гнев. Сколько раз она раньше проклинала свою судьбу за то, что ее используют как пешку. Внезапно Дональд, который все еще держал ее, сделал шаг к Джейму и приложил свой кинжал к его горлу. Эйлис вскрикнула от ужаса.
– Что ты сказал, ты, большой безмозглый чурбан? – спросил Дональд.
– Что Эйлис Макфарлан носит моего ребенка, – ответил Александр раньше, чем это сделал Джейм.
С рыком Дональд повернулся к Александру и непременно погрузил бы свой кинжал в его грудь, если бы Дункан не схватил его за запястье. У Эйлис ослабели ноги. Она уже поверила, что видит, как убивают Александра.
Однако ее мысли о нем мгновенно развеялись, когда она заметила, что Дональд с ненавистью смотрит на нее, с силой сжимая в руке кинжал. Она попробовала высвободиться, но ей не удалось. Эйлис попыталась убедить себя, что Дональд не покалечит ее, но взгляд Дональда сказал ей, что она ошибается. К полному изумлению Эйлис, Малькольм вырвал ее из захвата Дональда и встал между ней и разъяренным женихом.
– Не трогай ее, – произнес Малькольм, вынимая кинжал, словно собираясь сражаться с кузеном.
– Ты защищаешь эту шлюху? – Дональд выглядел потрясенным.
– Да, я не позволю тебе нанести вред женщине, которая носит ребенка. В этом преступлении я не участник.
Дункан схватил своего сына Дональда за руку и оттащил его от Малькольма.
– Мы все потеряем, если ты нанесешь вред этой девке. Ты же не хочешь ее убить?
– Я хочу вырезать проклятое семя Макдабов из ее живота, – негромким спокойным голосом произнес Дональд.
– О Мария милосердная! – прошептала Эйлис, накрывая живот руками и наблюдая, как Дункан поспешно отговаривает своего сына. – Александр, – произнесла она, глядя на ссору двух Маккорди.
– Он не может тебе помочь. – Бросив на нее быстрый взгляд, Малькольм снова перевел глаза на своих родственников, включая смущенного Уильяма. – Он скоро будет мертв, и мы оба это знаем. Я могу только попытаться уберечь тебя.
– Почему? – Она старалась не думать о неизбежной судьбе Александра, направив все свое внимание на судьбу своего ребенка, которого она имела шанс спасти. Того, что ее защитником станет Малькольм, она никак не ожидала.
– Я могу сделать многое для своих родственников, и я уже много сделал. Они единственная моя поддержка. Однако даже под страхом их потерять я не подниму руку на женщину, которая носит ребенка. Клянусь зубами Бога! Я постараюсь, чтобы твой увалень остался жить и чтобы он смог тебя защитить, когда меня не будет рядом.