«Майк, это ради тебя».
* * *
Через полчаса Мерси стояла перед дверью дома Обри Уиттакер. Морской воздух был сырым и холодил ей лицо. Она закрыла глаза и вновь представила ту сцену. Гость стоит на крыльце в тусклом желтом свете. Обри смотрит в глазок. Видит человека, которому готова открыть дверь. Открывает. Ее взгляд становится удивленным. Негромкий хлопок пистолета с глушителем. Обри падает, он входит, оттаскивает ее с пути...
Шагнув в дом, Мерси закрыла дверь и посмотрела в глазок: большой желтый эллипс. Вдали мерцали рождественские огни. Обри видела его. Узнала. Она открыла ему дверь.
Мерси включила свет в холле, кухне и гостиной. Посмотрела сквозь шторы на океан, черные волны, разбивающиеся в белой пене о берег, огни рыбацкой лодки, образующие в море крохотное световое пятно.
В кухне Мерси подошла к телефонному аппарату, подняла трубку и поднесла к уху. Все еще работает. Включила автоответчик. Там появились три новые записи: от страхового агента с записанной на пленку рекламой; от секретарши зубного врача, подтверждающей прием в три часа на следующий день; от Бобби из агентства по продаже «кадиллаков» с сообщением о ремонте по расписанию.
Мерси осмотрела автоответчик, ничего не обнаружила. Опустилась на колени и подняла голову. Проводов на стене не обнаружила.
Другая линия?
В спальне Мерси отодвинула кровать, чтобы найти гнездо телефонного коммутатора. И обнаружила то, что искала, – коробочку с вставленным в нее коричневым проводом и другой провод, идущий по стене к полу и скрывающийся под ковром. Подняла ковер и увидела, что провод тянется к раздвижной застекленной двери. Он выходил наружу через маленькое, аккуратное отверстие. Мерси заметила, что оно просверлено недавно: на полу еще сохранилась пыль штукатурки.
На веранде снаружи, светя фонариком, она разглядела, что провод тянется по стене к проему между домами.
Через минуту Мерси была в этом проеме. Слегка дрожа от декабрьского холода, она двигалась за направленным на провод лучом фонарика. Провод исчез за водосточной трубой, шедшей от крыши к земле. Мерси опустилась на колени и направила луч фонарика на низ трубы. От нее над ящиком с большими маргаритками под прямым углом отходило колено. Мерси просунула сквозь цветы руку и коснулась задней части трубы. И через секунду вытащила конец коричневого провода.
Два гнезда.
Для магнитофона, подумала она. Подсоединенного к телефонной линии, включающегося при звуке голоса. Можно проверить его, подъехав и остановившись между домами.
Забрать пленку. Поставить новую. Все это займет меньше минуты.
Она содрогнулась от ледяного ветра. С крыши на цемент упала капля воды.
«Обри, – вздохнула Мерси, – ты никогда не бывала совсем одна».
Мерси вышла к фасаду и поднялась по ступенькам. Постояла у парадной двери и снова вообразила ту сцену. На сей раз без Майка. Заменила его мужчиной в хорошей одежде и с приятным лицом, чтобы Обри охотнее открыла дверь.
Вопрос: если в дверь Обри постучал незнакомец, почему она открыла? Он произнес убедительную фразу? Наверное, Обри Уиттакер не могла доверчиво отнестись к незнакомому мужчине, стучащему поздно вечером к ней в дверь. Но Александр Коутс, умеющий различать шаги разных людей, не слышал никакого разговора.
«Нет, – подумала Мерси. – Сделай еще попытку».
Она снова вошла, закрыла дверь и посмотрела в глазок.
Почему?
Почему ты открыла?
Мерси вспомнила Хесса и наконец поняла...
Света не было. Он вывернул лампочку перед тем, как постучать. Обри видела только силуэт мужчины. Майк ушел после ужина. Она подумала, это он, забыл что-то и вернулся. Открыла дверь. Через десять минут, после борьбы, выходя, он ввернул лампочку, чтобы мы решили, будто Обри узнала посетителя.
Мерси вошла и выключила свет над крыльцом. Затем торопливо спустилась по ступеням к своей машине и взяла из багажника набор принадлежностей для осмотра места преступления. Встала перед дверью и подождала, пока лампочка остынет.
Надев латексные перчатки, Мерси сняла абажур лампочки. Он представлял собой стеклянный шестигранник с остроконечной медной крышкой и цельным шариком наверху. Держащего винта не было; абажур просто надевался. Мерси потребовалось только приподнять его одной стороной вверх, взять за угол и положить в бумажный пакет для улик.
Сняв абажур, Мерси нащупала шейку лампочки. Еще теплую. Крепко сжала и повернула. Восемь оборотов – и лампочка оказалась у нее в руке. Мерси убрала ее в другой пакет.
* * *
Мерси позвонила Саморре из машины. Связь была скверной, и она слышала плохо. Он как будто сказал, что Джанин все еще в коме.
Она сообщила ему, что нашла в доме Уиттакер, как все превосходно подходит к фабрикации дела. Вероятно, Майк прав. Мерси не произнесла этого, но подумала, что, очевидно, он невиновен. Невиновен. Эта мысль принесла ей громадное блаженство. Столь же громадное, как желание ощущать его.
– Мерси, но кто отменил установление подслушивающего устройства в доме Уиттакер?
– Майк.
– Это меня настораживает. Он непременно бы отменил его, если уже установил там собственное.
– Пол, подумай о том, что я обнаружила. Кто-то, подключившись к телефону Уиттакер, мог узнать достаточно, чтобы подставить Майка. И ему нужно было только вывернуть лампочку перед тем, как постучать в дверь. Очень просто. Обри решила, что это Майк вернулся за чем-то.
Саморра минуту молчал.
– Мерси, надеяться приятно.
– Позвоню тебе через час.
– Я буду ждать.
* * *
Дома Мерси взглянула на Тима и перенесла монитор обратно к себе. Кларк даже не шевельнулся. Она налила в высокий бокал виски со льдом и стала бродить по комнате как можно тише, прислушиваясь к скрипу половиц и вздохам старой печки.
Мерси позвонила Саморре, но телефон был занят. Попыталась еще и получила тот же результат. Третий раз – опять занято.
Подумала о Майке.
Запретила себе думать о Майке.
Если он виновен, ее мир окажется разрушен – он уже был разрушен. Но если невиновен, просто рухнет.
«Остановись. Отдохни. Поспи». Но вместо этого Мерси продолжала ходить. Снова обошла весь дом, посматривая в окна на апельсиновые деревья и холодное зимнее небо.
К полуночи Мерси лежала в кровати при включенном свете, глядя в потолок и будучи не в состоянии заснуть. Она отогнала все мысли о Майке и о деле Бейли, шум лжи и полуправды, догадок и противоречий. Думала о Тиме Хессе, Тиме-младшем и розовом доме на морском берегу в Мексике. Маленький Тим пытался ловить песчаных крабов. Мерси стояла в нескольких ярдах от сына и вдруг увидела его отца в гамаке на веранде, читающего книгу. Он поднял голову и помахал рукой.