При мысли о Пэфоросе Риана вздрогнула.
— Если все так плохо, мне тем более лучше остаться с тобой.
Тигпен посмотрела на Риану так, словно та была глупейшим существом на Кундале.
— Ты знаешь, что должна вернуться.
— Мне надоело слушаться указок! — Риана посмотрела на юг, где находился Аксис Тэр и, за его стенами, Киннний Морка и Веннн Стогггул. — Если я — Дар Сала-ат, то у меня есть сила; если у меня есть сила, я могу мстить...
— Теперь ты совсем как демон.
— Моих родителей убили двое в'орннов! — крикнула Риана.
Тигпен печально смотрела на нее.
— Помни, что происходит, когда ты отказываешься искать ответы. Случается зло. Ты не зла, Риана, но, полагаю, зло искушает тебя.
— Они должны заплатить за свои деяния!
— И они заплатят. Но цель Дар Сала-ата совсем не в том, чтобы обагрить руки кровью.
— Какова же моя цель? — жестко спросила Риана.
— Сейчас — в том, чтобы вернуться в монастырь.
— Ладно, — сказала Риана. — Я сделаю, как ты просишь.
— Не я прошу этого, коротышечка. Так написано; так должно быть.
Риана долго смотрела на нее.
— А если я откажусь? Если просто уйду?
— Не уйдешь.
— Увижу ли я тебя снова? Тигпен улыбнулась.
— На все воля Миины.
Риана посмотрела на тропу, которая вела в монастырь Плывущей Белизны. Она знала, что получила от раппы все ответы, какие могла.
— Тогда я пойду.
Она повернулась уходить, но Тигпен неожиданно остановила ее.
— Подожди. — Раппа подбежала к ней и поднялась на четыре задние лапы. — Можешь приласкать меня, если хочешь.
Риана наклонилась, погладила пышный шелковистый мех Тигпен. Та завиляла длинным хвостом от удовольствия и потерлась головой о бедро Рианы.
— Да пребудет с тобой благословение Миины, коротышечка.
Риана сдерживалась изо всех сил и, только потеряв раппу из виду, позволила себе почувствовать печаль расставания. Она уже скучала по Тигпен, но, с другой стороны, подбадривала себя мыслью, что скоро увидит лейну Астар. Какая удача, что конара Опия и Бартта поссорились. Крепнущая дружба с Астар искупала все тяготы жизни в монастыре.
Пять часов спустя она подошла к задним воротам монастыря. Очевидно, ее заметили, когда она спускалась по тропе от Ледяных пещер, потому что огромные окованные железом двери были распахнуты. Не только большое число послушниц, но и большая группа учениц — многие из которых провожали ее насмешками — столпились во дворе. Риана вытянула шею, высматривая Астар.
— Мы думали, ты погибла! — крикнула одна из девочек.
— Где ты была? — окликнула другая.
— Ты ранена? — спросила третья.
— Все в порядке, — ответила Риана, немного смутившись, когда они столпились вокруг. — Меня задержала непогода в горах. — Так она решила объяснить свое отсутствие.
— Риана! — послышался повелительный голос. Все — и ученицы, и послушницы — умолкли и склонились, расступаясь перед конарой Урдмой. Шафрановое одеяние сердито вздымалось вокруг нее. Это была худощавая женщина с вытянутым лицом, делающим ее похожей на ледяного зайца. — Ты сильно задержалась. Ты хоть представляешь, какое беспокойство вызвало твое отсутствие?
— Простите. Погода внезапно испортилась, и мне пришлось пережидать дождь и ветер, — сказал Риана. Желудок сжался от гнева. После нескольких дней свободы монастырь напоминал тюрьму. Усилием воли она удержалась и не побежала обратно в горы.
— Если погода вообще портилась, в чем я очень сомневаюсь, — отрезала конара Урдма. — Позволь сказать, Риана, что твоя дерзость тебя погубит. — Она взяла девочку за ухо и крутанула. В толпе захихикали, веселье быстро переросло в волну хохота.
Риана сжала зубы. Ей приходилось бежать, чтобы не отставать от широких шагов конары Урдмы, но по крайней мере это увело ее от глумящейся толпы.
— Я немало слышала о твоем мятежном духе. — Конара Урдма продолжала тянуть Риану за ухо, хотя нужды в этом больше не было. От нее шел неприятный запах, словно она рылась в сырой земле. — Тебе дали специальное задание и ожидали, что ты выполнишь его точно. Призвание священно. Правилам должно повиноваться.
Риана открыла рот, чтобы возразить, и закрыла, не издав ни звука. Никакие слова не изменят мнения конары Урдмы.
Конара подгоняла ее, пока они не вошли в комнату, где сидела Бартта, сгорбившись над толстой рукописью. Когда они подошли ближе, Риана разглядела, что это перевод Древнего наречия на современный кундалианский язык.
Бартта подняла голову, когда конара Урдма толкнула Риану к деревянному письменному столу.
— Конара, эта твоя ученица... — начала Урдма, но умолкла по резкому знаку Бартты.
— Риана, ты ранена? — спросила Бартта, вставая.
— Нет, конара, — ответила Риана.
— И не больна?
— Нет, конара.
— Она своевольна и непокорна, — с каким-то отвращением произнесла конара Урдма.
— Ты не помнишь, как трудно начинала сама, конара Урдма? — Бартта обняла Риану за плечи. — Не суди других резко, чтобы не забыть собственные прежние грехи.
— Да, конара. — Урдма опустилась на колени. Бартта улыбнулась.
— Благодарю тебя за то, что вернула мне Риану невредимой. Можешь идти.
— Да, конара, — прошептала Урдма. — Спасибо, конара. — Она вышла, все время кланяясь.
Когда они остались одни, Бартта повернула Риану лицом к себе.
— Ну-ка дай посмотреть на тебя. Ручаюсь, ты попала в переделку. — Она вздохнула. — Когда вчера вечером ты не вернулась, я очень встревожилась. Еще несколько часов, и я собиралась организовать поисковую группу.
— Прости, что напугала тебя, Бартта, — промолвила Риана.
Бартта кивнула.
— Хорошо сказано, дорогая. — Она вывела Риану из комнаты. — Никто лучше меня не знает, каким трудным может быть Устав. Но, поверь мне, надо просто приспособиться к нашему замкнутому образу жизни. Требуются терпение и покорность Миине. Скоро ты будешь самой совершенной из учениц. Я лично позабочусь об этом. — Они шли по коридорам, уходя все дальше в глубины монастыря. Однако чем дальше они шли, тем темнее и беднее становились коридоры.
— В честь твоего возвращения я приготовила для тебя сюрприз, — сказала Бартта.
Низкий узкий коридор вел в совершенно незнакомую Риане часть монастыря, отдававшую глубокой древностью, давно забытой силой и утерянной магией.
Бартта остановилась перед старой, покрытой шрамами дверью из ядровника и отперла ее ключом на длинной цепочке, прикрепленной к одеянию. Дверь заскрипела на несмазанных железных петлях.