Руль устанавливали на достаточной глубине под водой, чтобы укрыть от действия волн. Теперь его можно было сделать довольно большим по размерам, и строить более крупные корабли с хорошими мореходными качествами, позволявшими плавать против ветра. Усовершенствовав рулевое управление, смогли улучшить оснастку судов, и к XV веку она достигла полного совершенства. За период с XIII по XV век в развитии мореплавания было сделано больше, чем за весь прошлый период, когда, со времени появления первых парусников, навигация развилась от речного плавания лишь до каботажного мореходства вдоль побережий континентов.

Оразио Курти, заведующий отделом транспортной техники Национального музея науки и техники в Милане пишет:

«Штурвальное колесо появилось в начале XVIII века. До этого румпель поворачивали вертикальным рычагом – колдерштоком. Конец этого рычага был соединен с концом румпеля, его наклон приводил к повороту руля. На малых судах румпелем управляли непосредственно».

Хотя, надо признать, имеются сообщения и о немного более раннем появлении штурвального колеса.

Только в 1492 году, спустя два-три столетия после появления в Европе современного рулевого управления (хоть еще и без штурвального колеса), человеку удалось пересечь Атлантический океан. Не менее долгим было открытие морского пути в Индию. Три столетия подряд мощные морские державы: Италия, Испания и Португалия, соревнуясь, отправляя современные морские корабли, экспедиция за экспедицией шли на юг, пока не достигли южной оконечности Африки, пока не сумели ее обогнуть, и пока Васко да Гама не нашел, наконец, морскую дорогу до Индии.

Однако историки уверяют, будто задолго до изобретения карт, руля, морской оснастки и компаса люди просто так, без труда плавали по всему земному шару и прекрасно знали географию!

а) Старинный корабельный руль с колдерштоком. Применялся, начиная с XIII века. б) Корабельный руль со штурвальным колесом. Вошел в широкую практику в начале XVIII века.

Можно ли в это поверить?

Большой шаг вперед в развитии судоходства по внутренним водным путям был сделан с изобретением шлюзов с воротами. Начало положили шлюзы с одним створом для пропуска судов. Шлюзы с верхними и нижними воротами появились в Нидерландах в XIV веке и, по-видимому, независимо в Италии в XV веке. Как и всё остальное, в Китае шлюзы с одними воротами появились еще до нашей эры, а шлюзы с двумя воротами – в IX или Х столетии. Но китайцы почему-то использовали их крайне редко, да, наверное, и вообще не использовали, тогда как подобные шлюзы в Европе были очень тесно связаны с решением насущных задач, они были действительно нужны, и их появление здесь вполне закономерно.

Менее крупным, но существенным изобретением этого времени была тачка, решавшая задачи местных перевозок. Китайцы, конечно, и тачку знали еще с начала нашей эры, а в «отсталой» Европе она появилась только в XIII веке. Но ведь очевидно, что механизм или машина с тем или иным движителем, пусть даже таковым выступает человек, нужна лишь тогда, когда есть достаточно работы, чтобы сделать ее экономически выгодной. Появление морского судна, перевозящего грузы, равные по весу грузу каравана из тысячи верблюдов, сделало изобретение тачки неизбежным. Новые транспортные средства позволили в Средние века доставлять грузы в порт к кораблю или наоборот, а также возить зерно на центральную водяную мельницу или лес на крупную лесопилку.

Иначе говоря, не то что в Древнем мире, но и в раннее Средневековье не было задач для машин с двигателями, даже для тачки. Там все было более мелких масштабов, что исключало почти полностью возможность их использования.

По морям, по волнам [49]

Первая Пуническая война между Римом и Карфагеном, считают, происходила в 264–241 годах до н. э. Римским главнокомандующим был Дуилий. Трудно сказать, чем руководствовался историк Ф. Шахермайр, упоминая Дуилия рядом с именем Александра Македонского, покинувшего мир и традиционную историю почти за сто лет до Пунических войн, но это одна и та же линия веков, только разных «волн»:

«Некоторые исследователи считают, что только в Финикии Александр понял, какое значение имеет флот во время войны. Надо думать, что роль флота была ясна любому македонянину. И если Александр пренебрегал флотом, то вовсе не потому, что не понимал его значения, а в связи с тем, что перед ним всегда стояли более неотложные задачи. Теперь же Александр без промедления отстранил своего флотоводца, а сам сменил коня на корабль. Он, как Дуилий, взял с собой на корабль гоплитов, чтобы брать на абордаж вражеские суда (македоняне уже научились пользоваться перекидными мостиками). Флотоводцам не понравилось вмешательство в их дела царя и его офицеров, не имевших ни малейшего опыта. Тем не менее Александр добился полного успеха. Он начал битву, командуя правым флангом… Защитники Тира не рискнули принять открытый бой. Они попытались внезапно атаковать Александра. Казалось, атака удалась, но Александр молниеносной контратакой вырвал у противника победу, нанес его флоту ощутимый урон и загнал в гавань. Больше тирские корабли не отваживались выходить в море».

Но весь этот текст – не свидетельство очевидца, а мнение историка. Как же развивалось флотоводческое искусство, а равно и судостроение, если взглянуть на этот процесс не с традиционной точки зрения, а с нашей?…

В человеческой истории описания каких-либо категорий общественной жизни появляются вскоре после появления каждой такой категории. Если мореходство, как нас в том уверяют традиционные историки, существовало со времен древних египтян, то, даже если оно сохранялось в неизменном виде, плавания не могли не оставлять письменных «следов», и были бы эти «следы» разбросаны по всей шкале времен равномерно, а скорее – с нарастанием от древности к нашему времени.

Но вот как раз равномерности-то мы и не видим. Приложив к сообщениям о морских делах египтян, греков, арабов и римлян нашу синусоиду, мы не находим никаких морских приключений, описаний, поэм или прочего в веках линий № 1–2, то есть Х и IX до н. э., VII–X н. э. Сообщения начинаются только с линии № 3, причем имеющиеся выше этой линии описания проходят свой путь развития как будто каждый раз с начала. Наличие же не описаний, а судов в натуре раньше линии № 3 подтверждается археологией только для средневековой Европы и Египта.

Одним из первых произведений морской тематики считается египетская «Сказка потерпевшего кораблекрушение», которую датируют XX–XVII веками до н. э. По Ассиро-египетской синусоиде нижний предел такой «даты» – линия № 3, а верхний поднимается до линии № 6. Для Европы же, как признают и сами историки, о достоверных морских плаваниях можно говорить с XI века. В книге «Паруса над океаном» Виктор Шитарев сообщает: «Уже в XI в. мореплаватели прокладывали пути своих судов преимущественно вдали от берегов. Гребные суда в такой ситуации становятся бесполезными: в открытом море в условиях качки и высоких волн гребля практически не эффективна. На первое место выходит парус».