Селест провела рукой по блестящему металлическому боку:
— Ей, должно быть, уже лет двадцать. Может, что-нибудь поновее?
— Нет. Эта вполне подойдет.
Бентон вывел газонокосилку из сарая и дернул за шнур. Мотор взревел, но тут же заглох. Бентон дернул еще раз. И снова рев, чихание и остановка. Сняв шляпу, он дернул за шнур с такой силой, что чуть не оторвал от места соединения.
И снова никакого результата.
— Должно быть, она сломана.
Аккуратным пальчиком с идеальным маникюром Селест указала на маленький рычажок. На рычажке была надпись «горючее». Как он мог забыть про него?
— Попробуйте теперь, — сказала она.
Он дернул за шнур — и мотор тут же ожил. Сохраняя на лице серьезное выражение, Бен коротко кивнул:
— Хорошая работа.
В ее глазах плясали смешинки.
— Значит, я прошла первый тест?
Он сдвинул брови.
— Думаю, это был ваш второй тест.
Ее изумрудные глаза потемнели, но в этот раз она не отвела взгляд.
Довольный тем, что сумел дать ей отпор, Бентон положил руки на металлический поручень и почувствовал нешуточную вибрацию.
— И сколько, на ваш профессиональный взгляд, на это уйдет времени? — спросил он.
— Модель не самодвижущаяся, так что на одну лужайку у вас уйдет все утро.
Он отступил назад и показал взглядом на газонокосилку:
— Тогда вперед. — (Ее лицо дрогнуло, она сделала шаг в сторону.) — Что не так? Вы выросли вместе с удобрениями и садовыми ножницами. Уверен, что вы не раз подстригали и лужайку.
Если он еще на нее немного нажмет, то уже к середине недели она убежит от него в свой магазин дамских сумочек.
Селест опустила рычажок. Мотор заглох.
— Это довольно тяжелая штука. Я бы предпочла воспользоваться той, на которой можно сидеть.
Через пару минут она вывела из сарая модель, которая скорее была похожа на трактор.
Бентон нахлобучил ей на голову свою шляпу.
— Вам это не помешает. Становится жарко.
Изумрудные глаза блеснули из-под широких полей.
— Спасибо. — Но вряд ли она испытывала к нему особую благодарность.
Сев за руль, Селест тут же почувствовала сзади какое-то движение.
— Какого черта?
Но Бентон уже устроился позади нее. Совсем неплохо устроился. И парфюм у него, надо сказать, тоже неплох. Легкий цитрусовый аромат с чуть заметными древесными нотками.
— Я же сказал вам вчера, что буду вашей тенью.
Она сдвинулась ближе к рулю:
— Может, вам для начала чего-нибудь выпить? Как насчет чая со льдом?
— С утра я предпочитаю напитки погорячее.
Она послала ему предупреждающий взгляд:
— Не думайте, что вам удастся испугать меня.
Бентон лениво улыбнулся.
— Тогда приступайте к заданию.
В ее глазах появилась решимость. Она опустила ручной тормоз и поставила ногу на педаль газа. Машина рванула вперед, шляпа полетела прямо ему в лицо. Потом она крутанула руль вправо, трактор развернулся, и Бен с трудом сумел удержаться на сиденье.
Он схватил ее за талию и, подтянув к себе, сжал ногами ее бедра.
Дернув за тормоз, Селест выскочила из трактора. Ее лицо горело.
— Я не буду этого делать.
Он пожал плечами.
— Вы согласились на мои условия.
— Вы… вы… — Она кусала губы. Отведя глаза в сторону, она сделала глубокий вдох и досчитала до пяти, прежде чем снова посмотреть на него. — Вы играете нечестно.
— Я просто делаю то, что нужно, чтобы быть уверенным в будущем своего капитала. — И чтобы вы раз и навсегда отказались от своей безумной затеи, мысленно добавил он.
Ее пытливый взгляд еще раз скользнул по его лицу. Затем, твердо сжав губы, Селест снова села на трактор.
Следующий час они гоняли взад и вперед и обработали изрядную часть газона. Вибрация сотрясала все тело Бентона. В этом не было бы ничего сексуального, если бы он не видел перед собой подрагивающие округлости своей напарницы. К тому времени, когда они вернулись к навесу, брюки на нем горели.
Селест стянула с головы шляпу и, запустив ее как летающую тарелку, уперлась руками в бедра.
— Удовлетворены?
Он подавил вздох. Не совсем. Спрыгнув с другой стороны, Бентон выдержал паузу, чтобы прийти в себя.
— Неплохо, — наконец выдавил он.
— Что там следующее в вашем списке?
— Как насчет того, чтобы выпить чего-нибудь холодного?
— Чаю со льдом?
Он нахмурился.
— Можно и чаю. — Сейчас он был готов проглотить что угодно.
Заставив свои затуманенные тестостероном мозги думать о еде, Скотт направился в сторону дома. Оба пуделя, помахивая хвостами, побежали за ним следом. Когда Селест нагнала его, он решил направить разговор в более безопасное русло.
— Давно у вас эти собаки?
— Матильда и Клэнси — из одного помета. Мы взяли их… — она замялась, — отец взял их лет пятнадцать назад.
Он подсчитал.
— Вам тогда было…
— Десять, — сказала Селест, не глядя на него. — Тогда умерла моя мать.
Он сожалел о ее потере, но, по его мнению, фразы сочувствия редко звучат искренне. Тем более от малознакомых людей.
Он щелкнул пальцами, и обе собаки подбежали к нему. Улыбнувшись, Бентон провел пальцами по их влажным носам.
— Они играют как щенки.
— Только этим и заняты, да еще спят по полдня под деревом.
— Я думаю, они еще и завтракают.
Она поняла намек и улыбнулась.
— Денис приготовила для нас целый пир. Вы выглядите как мужчина, который не может жить без яиц и бекона.
Точное попадание.
— Вы сказали это потому…
— Потому что у меня есть волшебный хрустальный шар.
— Волшебный шар иногда приходится очень кстати. Вы уже спросили его насчет нашего шестинедельного спора?
Селест нахмурилась.
— А как вы думаете, что он мог бы сказать?
Ему не нужен никакой волшебный шар, чтобы сказать, что будет дальше. Неожиданно Бентон не почувствовал никакого желания играть в игру, финал которой заранее известен. Даже если он отступится, Родни все равно найдет другого покупателя. Селест была в совершенно невыгодной позиции. Стоит ли ему убедить Родни разрешить ей следовать своему обреченному плану до тех пор, пока она сама от него не откажется? Он знал из собственного опыта, что чем скорее человек узнает правду, тем скорее он сможет собраться с силами и начнет двигаться по новому пути.