– Иди переоденься, – предложил Дронго, – и поменяй рубашку.

Рэнди поспешил в спальню. Дронго вошел следом за ним. Окна спальной комнаты были распахнуты настежь. Напротив располагались номера Брета и Хуана.

Решили, что все кончилось, вспомнил Дронго, вот молодцы, сразу воспользовались моментом. Он посмотрел на Рэнди, размазавшего слезы и кровь по лицу.

– Сначала умойся, – посоветовал он. В комнате Хуана кто-то отодвинул занавеску.

Наверное, уже вернулись, подумал Дронго. Он услышал шум и прошел в гостиную. Там был Якобсон.

– Эти ребята совсем распустились, – возмущенно говорил он, – сейчас встретил их на лестнице, идут с большими сумками, словно приехали сюда за покупками. Они решили, что охранять Рэнди совсем не обязательно.

Дронго чуть усмехнулся. Якобсон был прав, но и молодых ребят можно было понять. Они впервые оказались в таком городе, как Амстердам, и, наверное, их интересовали не столько магазины, сколько «розовый квартал», где они наверняка уже успели побывать.

– Они пошли в номер? – спросил он, улыбаясь.

– Нет, – раздраженно ответил Якобсон, – сейчас поднимаются сюда.

Дронго вспомнил отодвигавшуюся занавеску в номере Хуана. Мгновение на то, чтобы это вспомнить, мгновение, чтобы осознать значение этого факта, и еще одна секунда, чтобы понять сказанное Якобсоном. Оба охранника были на лестнице, значит, в номере Хуана был кто-то чужой. Или это была горничная. Но почему тогда она трогала занавеску именно в тот самый момент, когда Рэнди подходил к своему окну?

– Рэнди! – закричал Дронго изо всех сил. – Рэнди, падай на пол!

Оттолкнув изумленного Якобсона, он бросился в спальню. Но успел добежать лишь до дверей. Вышедший из ванной Рэнди уже подошел к раскрытым окнам и радостно вдыхал свежий воздух, видимо, сознавая, что легко отделался. Он не понимал, почему этот грозный тип так переживает из-за Барбары. В конце концов, она была его секретарем. О том, что Барбара Уэлш была секретарем самого Осинского, он уже забыл и отождествлял себя с настоящим Осинским. Не говоря уже о том, что в обязанности личного секретаря совсем не входили способы ублажения своего шефа.

Он смотрел на внутренний дворик отеля. Если не считать этого неприятного типа, который все время появлялся не там, где надо, последние дни были лучшими в его жизни. Рэнди радостно вздохнул. Ему все здесь нравилось. Хотелось быть Осинским всю оставшуюся жизнь. Он и не подозревал, что оставшаяся жизнь исчисляется несколькими секундами.

Из номера Хуана, расположенного напротив, раздалось два характерных щелчка.

– Нет! – закричал Дронго, но Рэнди, оглянувшись, испуганно уставился на два кровавых пятна, вырастающих у него на груди. И с улыбкой, не понимая, сполз на пол. У Дронго не было оружия, и поэтому он не мог выстрелить в ответ по окну, из которого стреляли. Вместо этого он подскочил к телу Рэнди и отодвинул его от окна, чтобы не было видно снаружи. И лишь затем крикнул Якобсону:

– Бегите! Скажите, чтобы они перекрыли все выходы из отеля! Пусть ищут убийцу!

Якобсон бросился к дверям. Дронго потрогал пульс лежащего на полу человека. Бедняга Рэнди был мертв.

Глава 32

Все было неправильно. Этого не должно было случиться. Но это произошло. Мертвый Рэнди лежал в апартаментах, записанных на имя Джорджа Осинского. Всю последнюю неделю он жил как Джордж Осинский и даже умер за него. Теперь он лежал на ковре, глядя в потолок, словно спрашивая: как это могло случиться? Дронго накрыл его простыней и вышел в гостиную.

Там уже стояли сконфуженные Брет и Хуан. В углу комнаты в глубоком кресле сидела Барбара. Нетерпеливо ходил по гостиной Якобсон. У него хватило ума даже в тот момент, когда погиб Рэнди, не поддаваться панике. Все выходы из отеля были перекрыты почти сразу, но неизвестный убийца так и не появился. Либо он жил в отеле, либо ушел раньше времени. Либо был кем-то из служащих отеля, что было маловероятно. В любом случае убийцы уже не было, а Рэнди был мертв.

Не посвящая больше никого в подробности этого происшествия, Якобсон собрал всю группу в гостиной. Следовало решать, что делать дальше.

– Мы не должны поддаваться шантажу, – говорил Якобсон, – пусть никто не узнает об этом происшествии. Во Франкфурт приедет настоящий Осинский, и все решат, что так и должно быть. Про Рэнди нужно забыть. Его никогда не было. И никто его не убивал.

– На ковре осталась кровь, – возразил Хуан.

– Ничего, скажем, что он поранил себе руку. Это мы объясним, – отмахнулся Якобсон.

– Как мы его отсюда вынесем? – спросил Брет.

– Достанем большой чемодан и запихнем тело туда. Наш большой чемодан, кажется, как раз подойдет для такого случая, – потер рука об руку Якобсон. – И вообще, прекращайте вопросы. Это из-за вашей небрежности погиб Рэнди.

Оба охранника замолчали. Якобсон взглянул на Дронго.

– У вас есть какие-нибудь другие предложения?

– Прежде всего мы должны понять, кто стрелял в Рэнди, – упрямо сказал Дронго. – После смерти Ястреба нам казалось, что ничего подобного быть не может. А в Осинского все равно стреляли. Хорошо, что убийца не знал, кто именно перед ним. Но, если мы теперь вернем настоящего Осинского в Германию, где гарантия, что покушение не повторится?

– Это сделал МОССАД, – быстро ответил Якобсон, кинув на Дронго подозрительный взгляд. – Неужели вам все еще не ясно, кто именно хотел смерти Осинского? Конечно, МОССАД.

– Мне так не кажется. – Дронго не смотрел на Барбару, но чувствовал, как внимательно она следит за разговором, понимая, что именно он хочет сказать.

Рассуждения Дронго были примерно следующего свойства. Если кто-то из сотрудников ЦРУ поручил Барбаре организовать вчера это путешествие на катере, решив устранить самого Дронго, значит, этот же неизвестный принял решение и о ликвидации Осинского. После смерти Ястреба прошло не так много времени, но решение было исполнено почти сразу. Неизвестный убийца воспользовался типичной ошибкой охраны Осинского, решившей, что после смерти Ястреба можно расслабиться. Но говорить об этом подозрительному Якобсону не следовало. В подобном случае Барбара просто не ушла бы живой из этого отеля.

– Вот и ищите тогда, кто убил Рэнди, – зло предложил Якобсон, – это, в конце концов, ваша задача.

– Когда наш самолет? – спросил Дронго.

– Уже через два часа, – взглянул на часы Якобсон, – но мы не полетим на нем. Барбара, будьте любезны, позвоните в компанию «Люфтганза» и отмените заказ.

– Почему? – поинтересовался Дронго.

Барбара встала, подошла к телефону.

– Мы наймем частный самолет, – пояснил Якобсон, – сначала полетим в Женеву, избавимся там от трупа Рэнди и заберем настоящего Осинского. А потом прилетим во Франкфурт.