– То есть ты не ладил с отцом?
Сейдик нахмурился и холодно посмотрел на Самию:
– Ну, не то чтобы не ладил. Мой отец часто злился по мелочам. Он вымещал свою злость на моей маме и на мне.
Самия тут же представила себе маленького мальчика, на которого не обращали внимания или еще хуже – ненавидели. Ее сердце сжалось. Интересно, выливалась ли злость отца в физическое насилие?
– Твоя мама живет с тобой? – спросила она.
Сейдик кивнул:
– Ей принадлежит часть дворца. Ты встретишь ее перед свадьбой, когда мы приедем в Бхарани.
Живот Самии скрутило при мысли о скорой свадьбе. Напряженный взгляд Сейдика, казалось, прожигал ее насквозь. Обручальное кольцо на безымянном пальце вдруг стало невыносимо тяжелым.
– А что, если… – Она затихла. Самия хотела спросить, что случится, если она не удовлетворит его в постели, но разве он бы ответил честно? Она решила закончить вопрос по-другому. – Что, если у нас будут проблемы с детьми? Например, я не смогу забеременеть?
– Я разведусь с тобой и найду другую жену.
Она открыла рот от изумления:
– Что, если в этом будешь виноват ты?
Он натянуто улыбнулся:
– У меня с этим проблем не будет.
Его самоуверенность поражала. Самия выпрямилась.
– Ну, вообще-то всякое возможно. Может, ты и султан, но это не дает гарантий, что…
– Это я знаю наверняка, – прервал ее Сейдик. – Я сдал все возможные анализы. У меня все в порядке.
– Но… Разве у тебя были причины сомневаться, можешь ли ты иметь детей?
Сейдик откинулся на стуле:
– Когда ты скажешь, почему испытываешь столько недоверия к зеркалам, я скажу, почему мне нужно было провериться.
Шах и мат. Самия ни за что не собиралась открываться перед ним. В этом случае последуют только жалость и насмешки. Повисла тишина.
– Я так и думал, – мрачно подытожил султан и поднялся из-за стола. – У меня есть еще дела, так что, если не возражаешь, я удалюсь в кабинет.
Самия тоже встала:
– Конечно, иди.
Он остановился в дверях и обернулся.
– Завтра утром по прибытии в Лондон состоится пресс-конференция, где мы с тобой объявим о нашей помолвке. Надень что-нибудь подходящее, – сказал Сейдик и усмехнулся, увидев ужас на лице Самии. – Не переживай. Говорить буду я.
Самию и Сейдика окружала толпа журналистов со всего света. Сверкали вспышками фотокамер, градом сыпались вопросы. Султан каким-то образом умудрялся отвечать на каждый из них, а Самия боролась с нарастающим волнением.
К ее облегчению, конференция не продлилась долго. Только под конец какой-то выскочка выкрикнул с задних рядов:
– Поцелуйте невесту! Вы ж не откажете фотографам?!
До Самии дошел смысл сказанного, только когда Сейдик повернулся к ней, и на его лице появилась саркастическая улыбка.
– Они ждут публичного проявления нашей любви. Как думаешь, справишься?
Самия нервно сглотнула. Она хотела крикнуть «нет». Лучше уж стоять перед сворой изголодавшихся папарацци, чем перед соблазнительным султаном. Принцесса не могла пошевелиться.
Сейдик прижал Самию к себе, такую миниатюрную и хрупкую. Она испуганно вздрогнула, и ему захотелось укрыть ее от посторонних глаз и защитить.
Он просто сгорал в предвкушении поцелуя, по венам бежал огонь. Сейдик прижался губами к губам Самии и ощутил их сладкий вкус. Они были мягкими, как он и предполагал. Султан не мог сдержать стон удовольствия.
Он почувствовал, как Самия вцепилась в его спину и выгнулась. Это был самый чистый и невинный поцелуй в его жизни, но по его телу бежали мурашки. Самия так соблазнительно прижималась к нему грудью.
Все тело Сейдика напряглось, а он продолжал пить сладкий нектар. Какая-то часть его говорила, что нужно остановиться сейчас, пока он еще окончательно не потерял рассудок.
Самии потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что султан уже прекратил целовать ее и пытается мягко отстраниться. Она чувствовала, что ее голова кружится, а губы слегка пощипывает. Звучавшие за спиной крики и свист, наконец вернули ее на землю. Самия позволила Сейдику взять ее за руку. Он повел ее к машине. Ее ноги дрожали, и принцесса молила высшие силы о том, чтобы не упасть на глазах журналистов.
Сейдик посадил ее в салон, но сам, казалось, не собирался садиться следом.
Его голос также не выражал никаких эмоций.
– Я останусь здесь – мне нужно успеть на самолет в Аль-Омар. Я отсутствовал слишком долго, и пора вернуться к своим непосредственным обязанностям. Я позаботился о твоей защите в Лондоне. Увидимся через две недели.
Чтобы Сейдик не заметил замешательства, отразившегося на ее лице, Самия отвернулась, пробурчав «угу». Как будто ее совершенно не волновал поцелуй и тот факт, что она чувствовала себя брошенной!
– Думаю, тебе хватит времени закончить все свои дела? – уточнил он.
Самия попыталась подавить нарастающий страх. Почему вопрос султана звучал так, будто она собиралась умереть? Может, это и в самом деле будет смертью в каком-то смысле? Но в ней бурлит жизнь, кровь кипит в венах, а разум насмехается над ней за подобные мысли. Она еще никогда не чувствовала себя более живой, чем сейчас! Даже когда сражалась с океаном на своей яхте.
Сейдик, похоже, ждал ответа, так что Самия энергично закивала:
– Да, конечно.
Ей хотелось поскорее спрятаться от его испытующего взгляда.
Через секунду дверца захлопнулась, и машина тронулась, увозя ее от Сейдика.
Самию охватили странные чувства, когда ее губ коснулись губы Сейдика. Для него их поцелуй, скорее всего, был тусклым и незапоминающимся. Вряд ли его сердце забилось так же быстро.
Самия все еще не могла совладать с эмоциями. До сегодняшнего дня все было предельно ясно: она согласилась на эту свадьбу, потому что несла ответственность перед своей страной. Чувства прятались где-то в глубине и теперь вдруг дали о себе знать. Принцесса больше не могла отрицать: вряд ли ей удастся побороть желание к султану.
За несколько прошедших дней Самия поняла, что Сейдик не такой уж безжалостный, упертый и циничный, каким она его считала.
Он также не был и избалованным. Ему пришлось многое перенести: ненависть отца, сплетни, и рядом даже не было человека, который бы подставил свое плечо в трудную минуту.
Самия не смогла бы пережить боль, причиненную мачехой, если бы не брат и сестра.
Принцесса вдруг представила маленького темноволосого мальчика, бегущего навстречу Сейдику.
Она ахнула от удивления: насколько же богатое и неуправляемое у нее воображение! Она никогда не думала о себе как о будущей матери. Сейчас же лелеять подобные мечты было бы самоубийством – она выходила замуж за человека, который воспринимал детей только как своих наследников.