— Эй! Хотите узнать еще кое-что об этом вонючем корыте? «Тереза» не уходит. И не отойдет до тех пор, покуда сюда не прибудут из Турина шесть потерявшихся грузовиков. А это не раньше, чем через восемь часов. Профсоюзы, я вам скажу, заставят этих гадов раскошелиться! Ну и надерется же к тому времени команда! Все они — дерьмо!
О «Терезе», по крайней мере в ближайшее время, можно не беспокоиться. Все внимание теперь надо сконцентрировать на «Эльбе» и «Кристобале», а на это остаются считанные минуты. Надо действовать решительно. На всякие тонкости, поиски лучших ходов — на то, чтобы двигаться по кругу, добывая информацию с оглядкой, у избранных людей, времени нет. Придется пустить в ход деньги, а если потребуется, и силу.
Хейвелок подошел ко второму причалу, где отшвартовался «Остров Эльба». Усталому охраннику он сказал, что хотел бы поговорить с членами экипажа, которые в данный момент находятся на берегу, дожидаясь отплытия судна. Не мог бы уважаемый страж — последовало рукопожатие, и в ладонь государственного служащего перекочевало несколько тысяч лир — не мог бы уважаемый страж назвать те кафе, которые облюбовала команда «Эльбы»?
— Они все держатся друг друга, синьор. На тот случай, если завяжется драка, матросы хотят, чтобы рядом были свои, пусть даже те, которых они ненавидят, находясь на борту. Посмотрите в «Тритоне» или в «Морской карете». Виски дешевле в первом, но зато от жратвы блевать хочется. Так что лучше всего загляните сначала в «Карету».
Настроенный когда-то враждебно охранник «Кристобаля» был теперь само дружелюбие. Он страстно желал помочь.
— На виа Маджио есть кафе. Говорят, там из рук в руки переходят всякие подозрительные вещицы.
— И там я смогу найти людей с «Кристобаля»?
— Кое-кого сможете. Португальцы не очень-то общительны. Им никто не доверяет. Это, конечно, не относится к вам, синьор! Я имею в виду отбросы моря. Ни в коем случае не вас, да простит меня Господь!
— Как называется кафе?
— "Тритон".
Потребовалось менее десяти минут на то, чтобы разделаться с «Тритоном». Майкл прошел через тяжелые двери под грубо выполненным барельефом, с изображением какого-то голого существа — получеловека, полурыбы — и оказался в хрипящем убожестве припортового бара. Одни сидели за столиками и что-то горланили, другие бесцельно слонялись по залу, а некоторые — и таких было немало — расслабленно лежали на столах, положив голову на согнутые руки в лужах алкоголя.
Хейвелок отыскал глазами самого пожилого бармена и обратился к нему:
— Здесь есть кто-нибудь с «Кристобаля»?
— С португальца?
— Да.
— Несколько человек... вон там, мне кажется.
Майкл рассмотрел сквозь дым и снующие туда-сюда фигуры столик в отдаленном конце зала, где сидело четверо.
— А как насчет матросов с «Эльбы»? — спросил он, повернувшись к бармену.
— Дерьмо! — в сердцах ответил тот. — Свиньи! Пусть только заявятся, я выкину их вон! Скоты!
— Да, видимо, они настоящее сокровище, — заметил Хейвелок, оглядывая клиентуру «Тритона». У Майкла кадык задрожал, когда он представил себе Дженну среди этих типов.
— Если хотите познакомиться с командой «Эльбы» — отправляйтесь в «Пингвин», его владельцам на все плевать.
Майкл достала банкноту в 10000 лир, положил на стойку перед барменом и спросил:
— Вы говорите по-португальски, так, чтобы вас смогли понять?
— Если хочешь заработать здесь на жизнь, надо уметь объясняться по крайней мере на полудюжине разных языков. — Бармен опустил деньги в карман фартука и добавил: — Вне всякого сомнения они говорят по-итальянски и боюсь, что лучше вас, синьор. Давайте лучше говорить по-английски. Так что вы от меня хотите?
— Вон там я вижу свободный столик. — Майкл кивком головы указал на дальний угол кафе. Сменив итальянский на английский, он испытал огромное облегчение. — Сейчас я займу там место. Вы отправитесь к тем людям и скажете, что я хочу с ними поговорить. Пусть по одному подходят ко мне. Если заметите, что кто-то из них меня не понимает или делает вид, что не понимает, выступите в качестве переводчика.
— Переводчика?
— Да.
— Хорошо.
Один за другим четыре португальских моряка подошли к столу, не скрывая своего любопытства. Двое говорили по-итальянски, один — по-английски. И лишь единственный, нуждался в услугах переводчика. Каждому из четырех Майкл говорил одно и то же.
— Я ищу женщину. Ничего особенного, ничего серьезного. Просто сердечные дела. Очень вздорная баба. Ведь каждый из нас встречал таких, не так ли? Но сейчас она явно хватила через край, и я беспокоюсь как бы ей самой не стало плохо. Мне сказали, что у нее на «Кристобале» есть друг. Поэтому она могла появиться на пирсе, задавать вопросы, пытаться проникнуть на судно. Очень привлекательная женщина, среднего роста, блондинка. Одета, скорее всего, в плащ, на голове широкополая шляпа. Не заметили ли вы такую? Если припомните, в вашем кармане окажется значительно больше лир, чем сейчас.
Каждый матрос, выслушав Майкла и получив пять тысяч лир, возвращался к своим товарищам. Каждому Хейвелок говорил:
— Все, что вы мне сообщите, останется между нами. Если кто-то заинтересуется темой беседы, повторите то, что я говорю: я ищу сексуальной связи с мужчиной, но не хочу иметь дело с сукиными сынами, которые опасаются оставить свои документы на время сеанса в регистратуре отеля.
Когда отошел третий моряк, бармен уверенно заявил:
— Этот малый всегда готов оставить документы в отеле.
— Ну, значит, он вовсе не мой тип.
— Это хорошо.
— Все равно — благодарю за информацию.
— Не стоит благодарности.
Ничего. Похожей женщины не видели и о ней не слыхали у пирса, где был отшвартован «Кристобаль». Четыре португальских матроса вернулись к своей выпивке.
Хейвелок еще раз поблагодарил мало что понимающего бармена и, сунув еще одну банкноту в карман его фартука, спросил:
— Как пройти в «Пингвин»?
— Хотите увидеть людей с «Эльбы»?
— Именно.
— Я пойду с вами, — сказал бармен, снимая фартук и перекладывая деньги в карман брюк.
— Зачем?
— Похоже, вы порядочный человек. Порядочный, но глупый. Вы ввалитесь в «Пингвин», начнете задавать вопросы и раздавать деньги. Попадется один единственный матрос с длинным ножом — и вам достаточно.
— Я способен постоять за себя.
— Вы не просто глупый, вы очень глупый. Я хозяин «Тритона», и меня очень уважают в «Пингвине». Со мной вы будете в большей безопасности. Вы слишком торопитесь расшвыривать деньги.
— Я просто спешу.
— Тогда поторопимся! Здесь теперь очень скверно по утрам, синьор. Не то, что в прошлые времена, когда люди довольствовались тем, что им давали. Теперь им хочется отхватить все. Вы это сразу почувствуете. Негодяям бывает комфортно, лишь когда они упьются до потери сознания. Пошли!