Он открыл дверь номера и повторил все меры предосторожности, проделанные им вчера, за исключением сканирования, Сейчас некогда; если не забудет, он проведет свое электронное благословение ближе к ночи. Проверив свою комнату, Алекс перешел к Элисон, запер дверь, соединяющую их номера, выглянул на балкон, осмотрел ванную. Элисон продолжала стоять в дверях, молча наблюдая за ним.
Он подошел к ней и спросил:
— Подождешь меня здесь, пока я спущусь позвонить?
— Да, — ответила она просто.
Он поцеловал ее в губы, задержав объятие чуть дольше, чем она ожидала.
— Ты очень красивая.
— Алекс. — Она взяла его за руки и посмотрела в глаза. — Мне знакомы эти симптомы. Поверь. Такое не забывается... Есть вещи, которые ты от меня скрываешь. Но я не спрашиваю. Я подожду.
— Ты драматизируешь, Элисон!
— Это смешно.
— Что смешно?
— То, что ты сказал. Я сама неоднократно говорила эту фразу Дэвиду. Он нервничал, дрожал от страха. Он был так неуверен в себе. И во мне. И я говорила ему: «Дэвид, ты излишне драматизируешь ситуацию!» Теперь я поняла, что он чувствовал в эти моменты.
Маколиф не отвел взгляд.
— Ты не Дэвид, а я не ты. И это все, что я могу сказать тебе по этому поводу. А теперь я пойду звонить. Скоро увидимся. Закрой за мной дверь на щеколду.
Он еще раз поцеловал ее, вышел в коридор и подождал, чтобы услышать щелчок задвижки. После этого направился к лифту.
Двери закрылись, и кабина пошла вниз. Из динамиков над головой плыла легкая музыка. Алекс думал о предстоящем разговоре с Таллоном, кроме того, его не на шутку беспокоило отсутствие Сэма. На промежуточном этаже лифт остановился, двери раздвинулись, но двое мужчин, желавшие спуститься вниз, увидели, что кабина полна, и показали, что дождутся следующего.
И тут Маколиф увидел его. В щель между медленно закрывающимися створками. В дальнем конце коридора. Плотного мужчину в темном пиджаке и светлых брюках. Он только что открыл дверь номера и собирался войти. Опуская в карман ключи, он отвел в сторону полу пиджака. Желтая рубашка.
Двери закрылись.
— Прошу прошения! Извините, пожалуйста! — воскликнул Алекс, протискиваясь мимо человека в смокинге и нажимая кнопку ближайшего этажа. — Я задумался и пропустил мой этаж. Ради Бога, извините.
Лифт дернулся, реагируя на неожиданное вмешательство, и остановился. Алекс выскочил и немедленно нажал кнопку вызова «вверх». Чуть подумав, он решил, что лучше будет воспользоваться лестницей. Где же она?
Табличка с надписью «Выход на лестницу» оказалась голубого цвета, с белыми буквами. Странно, подумал Алекс. Обычно они красные. Нужно было пройти в дальний конец коридора. Он быстро зашагал по тяжелому, плотному ковру. Примерно на середине пути нервно улыбнулся появившейся из номера парочке. Мужчина лет пятидесяти был здорово пьян; его спутница, мулаточка лет двадцати, казалась абсолютно трезвой. Одета она была как дорогая проститутка. Она тоже улыбнулась Алексу — своего рода приветствие. Он принял его, взглядом же ответил, что интереса не имеет, но желает удачи во всем, что ей придет в голову сделать со своим пьяным спутником.
Он толкнул дверь на лестничную площадку. Она неожиданно легко подалась и ударилась с громким звуком о стенку. Алекс испугался и постарался как можно аккуратнее прикрыть ее. К его удовольствию, с обратной стороны тоже была ручка.
Он помчался вверх по бетонным ступенькам, стараясь не шуметь. На следующей площадке он увидел металлическую табличку, выкрашенную бежевой краской, с римской цифрой III черного цвета. Алекс аккуратно приоткрыл дверь и оказался в коридоре третьего этажа.
Коридор был пуст. Ночные игрища проходили внизу. Игроки останутся там до последнего — пока не разберут все призы, или не проиграются в дым, или забудут о них в алкогольном угаре. Ему следовало опасаться только случайных посетителей либо алкашей типа того, со второго этажа, которым с таким искусством управляла юная мулаточка.
Алекс попытался вспомнить, где стоял этот человек в желтой рубашке. Он был довольно далеко, но не в самом конце коридора. Не у лестницы. А ближе к лифту. Стоял справа: он откинул полу пиджака правой рукой, именно в этот момент стала видна желтая рубашка. То есть сейчас он за одной из дверей слева от Алекса. От предпоследней, если считать от лестницы, всего три или четыре. Но какая же именно?
Маколиф продвигался вперед. Толстый ковер глушил звук шагов. Он на мгновение замирал перед каждой из дверей, вслушиваясь и постоянно держа под контролем все пространство коридора. Он хотел услышать голоса, звон посуды, хоть что-нибудь.
Ничего.
Тишина. Повсюду.
Он прошел номера с бронзовыми цифрами 218, 216, 214, 212. Даже 210. Дальше идти не было смысла. Это уже было за пределами той картинки, которая отложилась в его памяти.
Примерно посередине коридора он повернул обратно. Возможно, что этого уже достаточно. Достаточно, чтобы дать наводку Таллону. Элисон сказала, что радиус действия этих приборов — не более ста ярдов от приемника до передатчика. Он довольно точно определил место расположения той комнаты, где и сейчас, наверное, сидит перед динамиком или с наушниками какой-то человек.
Может, достаточно просто перечислить эти номера? Почему он должен копать глубже?
Но Алекс знал, что продолжит поиск. От того, что кто-то попытался влезть в его личную жизнь, причем так бесцеремонно, его всего перекорежило. Мало что в мире могло привести его в состояние ярости. Но на первом месте здесь стояла, безусловно, попытка проникновения в его частную жизнь. И еще жадность. Жадность, в любом ее проявлении, тоже выводила его из себя — индивидуальная, академическая, корпоративная.
Некто по имена Крафт из-за собственной жадности дал приказ своим прислужникам влезть в тайники личной жизни Алекса.
Александр Таркуин Маколиф был в гневе.
Он двинулся к лестнице, повторяя свой путь в обратном направлении и стараясь держаться как можно ближе к стене, к дверям, и слушал, слушал... 212, 214, 216, 218...
И снова, в другую сторону. Все дело в терпении. За одной из этих дверей находился мужчина в желтой рубашке. Он хотел его найти.
И он наконец услышал.
Номер 214.
Это было радио. Или телевизор. Кто-то увеличил громкость. Он не мог разобрать слов, но почувствовал нервозность в быстром, скандальном обмене репликами на повышенных тонах.
Внезапно раздался характерный поворот ключа. В нескольких дюймах от Алекса некто собирался открыть дверь.
Он ринулся к лестнице, не заботясь о том, какой шум он производит, стараясь только, чтобы его было поменьше. Захлопывая за собой тяжелую дверь, ему удалось придержать ее, в последнее мгновение избежав удара металла о металл.
Маколиф выглянул в оставшуюся узкую щель. Человек в желтой рубашке уже вышел в коридор, но все внимание его оставалось направлено внутрь. Он был всего лишь в пятидесяти футах — в коридоре, тишина которого нарушалась только звуком работающего в его номере телевизора. Похоже, он был здорово чем-то рассержен. Напоследок он заглянул в комнату и отрывисто, с характерным южным акцентом, бросил: