Она понятия не имела, кто они и что собираются с ней сделать. Ей оставалось только молиться, что в скором времени она окажется в безопасности и увидит своего ребенка.
Мужчины вывели ее из дворца и поспешили к площадке, где их ждал вертолет, готовый к взлету. Стоило им лишь забраться внутрь, как он тут же поднялся в воздух. И очень вовремя, потому что из дворца донеслись истошные крики, а вскоре послышались хлопки выстрелов.
Шум винтов оглушал Лили, разговаривать было совершенно невозможно. Она попыталась отстраниться от мужчины, который продолжал крепко прижимать ее к себе, но тот не ослабил хватку. А когда Лили сделала отчаянное усилие, чтобы вырваться из его цепких рук, он одной рукой снял с себя прибор ночного видения, маску и откинул их на ближайшее свободное сиденье.
Нико!
Лили пришла в себя через секунду. И от всей души залепила мужу пощечину.
Нико сидел за своим рабочим столом и смотрел в никуда. Ему никак не удавалось сосредоточиться на документах, принесенных секретарем. Слишком шокирующими и возмутительными оказались события прошедшей ночи.
Тяжело вздохнув, он поднялся из-за стола и направился в детскую. Лили не отходила от ребенка ни на минуту с тех пор, как оказалась во дворце.
Солнечные лучи уже пробивались сквозь шторы. Денни спал в своей кроватке, обнимая любимого динозаврика. Страшно подумать, что, если бы не няня, он мог потерять и жену, и сына.
Стоявшая у окна Лили обернулась на звук его шагов и посмотрела на него красными распухшими глазами.
— Пожалуйста, не трогай меня, — сказала она, и голос ее слегка задрожал, несмотря на все прилагаемые ею усилия.
— Я прошу прощения за то, что произошло, — произнес Нико, подходя к ней. — Мне не следовало брать тебя с собою в Монтеверде. Но я и предположить не мог, что Паоло настолько сумасшедший, что пойдет на такое. Он не причинил тебе боли?
Она отрицательно покачала головой.
— Лили... прости меня.
— Как он добрался до Гизелы?
Нико нервно провел рукой по волосам:
— У нее есть брат. У него в прошлом были разные проблемы, а тут он еще связался с одной бандой. Пару дней назад он вообще исчез, не сомневаюсь, что это дело рук Паоло. Гизеле предложили денег и брата в целости и сохранности, взамен она должна была передать им Денни. Но, к счастью, вместо этого она обратилась в полицию.
Девушка поступила благоразумно, потому что Паоло убил бы и ее, и брата, заполучив Денни. А так людям Нико удалось определить местонахождение парня. Его освободили и перенаправили в реабилитационную клинику.
Губы Лили задрожали.
— Я благодарна ей за это, но... О боже! Денни еще совсем ребенок! Я хотела, чтобы у него была нормальная жизнь, и что? Его жизнь теперь всегда будет в опасности?
— Ничего подобного раньше не случалось... Лили бросила на него быстрый взгляд:
— Но это не значит, что больше никогда не повторится! Я думала, что внимание прессы — это самое страшное, оказывается, нет. Вдруг что-то случится с одним из нас? С нами обоими? Что тогда будет с Денни? Только не говори мне, что о нем позаботятся король и королева! Этим двоим нельзя разрешать даже рыбку в аквариуме заводить, не говоря уже о ребенке...
— Ничего не случится, Лили, — твердо пообещал Нико, мысленно соглашаясь с ее описанием королевской четы и их способности воспитывать детей. — Мы арестовали людей, связанных с похищением и вывозом ценностей. Многое из украденного найдено. Большинство членов банды — жители Монтеверде. Им покровительствовал сам Паоло, стремившийся таким образом поправить свои финансы и упрочить власть. Они небрежно обращались с украденным, в результате часть вещей потерялась при перевозке. Так что теперь понятно, как купленные тобой статуэтки оказались у продавца на рынке. Теперь все это в прошлом.
— А вдруг случится что-нибудь еще?
— Ничего больше не случится. За последние годы Монтеверде вконец обнищало. Договор с Монтебьянко был необходим Паоло, чтобы заполучить деньги и удержаться у власти. Это была его последняя надежда. Теперь сын Паоло взбунтовался против отца, и все идет к тому, что Паоло скинут с трона уже в ближайшее время. И начнется процесс демократического восстановления страны.
— Боже мой! Еще вчера я понятия не имела, что ты действительно военный и рискуешь своей жизнью, участвуя в операциях... — Она почти истерично рассмеялась.
— Ты думала, военная форма только для вида? — мягко спросил Нико.
Он больше не считался действующим офицером армии Монтебьянко, и его пытались отговорить от участия в спасательной операции не потому, что он был неподготовлен, а из-за его статуса наследного принца. Но ничто не могло остановить Нико.
— Не знаю, о чем я думала. — Она закрыла глаза руками. — Боже, какой я была идиоткой, что связалась с тобой.
— Лили, посмотри на меня, пожалуйста. — Нико дождался, когда она подняла на него глаза. — Прости меня! Понимаю, что обязан был открыться тебе в ту ночь и рассказать, кто я. И конечно, мне не следовало заниматься с тобой любовью, особенно после того, как я узнал, что ты девственница, но дело в том... что я не жалею об этом. — Он поднял руку, чтобы погладить Лили, но не решился. — Первый раз всегда особенный. Ты имела право знать, кому отдаешь свою невинность.
Она пожала плечами:
— Мог бы, должен был, нужно было... К чему теперь все эти слова? Главное другое — ты не любишь меня, а я не люблю тебя. — Лили не смотрела на него, говоря это. Ее слова отозвались в нем болью, чего Нико совсем не ожидал. Она не любила его? А что чувствовал он сам?
С ней его жизнь, без всякого сомнения, наполнилась смыслом, и он почувствовал себя счастливее. Но была ли это любовь? Нико не знал, но какая разница, если Лили призналась, что не любит его.
— Я восхищаюсь тобой. Ты смелая, порядочная, всегда искренняя. Ты — мать моего сына, мать моих будущих детей. У нас с тобой все будет хорошо.
— Но я наскучу тебе рано или поздно. И ты вернешься к прошлой жизни, к своим любовницам и вечеринкам.
— Мне никто не нужен, кроме тебя, — запротестовал Нико, оскорбленный.
— Сейчас, может быть, так оно и есть, но потом все поменяется, Нико. Ты не сможешь отказаться от жизни, к которой привык.
Он не знал, что сказать, как достучаться до нее. Ему хотелось обнять ее и прижать к себе, но Нико понимал, что Лили не позволит ему прикоснуться к себе.
— Давай не будем об этом сейчас говорить. Придет время, и мы это обсудим...
— Когда придет время? — сердито прошептала Лили и встала. — Уходи, Нико. Я не хочу с тобой разговаривать. Ты видишь, Денни беспокоится.
Денни действительно заерзал, открыл глаза и недовольно захныкал. Лили глубоко вздохнула и принялась качать его кроватку, что-то тихо напевая себе под нос. Лицо ее сразу разгладилось. И всхлипывания ребенка постепенно начали затихать.