— Я ощущаю приближение нашей победы.
* * *
Они вернулись на базу, где были встречены остальными членами группы, которые, прибегнув к контактным линзам и краске для волос, стали практически неузнаваемы. О гибели Магомета не было произнесено ни слова. Он плохо кончил, но, учитывая характер их миссии, детали его смерти этих людей не интересовали, у них на уме были вещи поважнее.
Ящики были выгружены из фургона и вскрыты, явив взорам чеченцев большое количество компактных автоматов, брикетов пластита С-4 и костюмы противохимической защиты. Еще в одном ящике, меньшем по размеру, чем остальные, упакованные в ледяную крошку, находились... пучки зеленого лука.
Арсенов подал Ахмеду знак, и тот, натянув предварительно резиновые перчатки, перегрузил ящик с зеленым луком в фургон с надписью «Лучшие фрукты и овощи Хафнарфьёрдюр». Затем Ахмед, превратившийся в блондина с голубыми глазами, сел за руль фургона и уехал.
Остался последний невскрытый ящик. После того как его крышка была отодрана, Арсенов и Зина увидели, что в нем лежат NX-20. Ящик был разделен на две секции, в каждой из которых на мягком поролоновом ложе мирно покоилось по одному смертоносному приспособлению. На память Арсенова и Зины непроизвольно пришли страшные воспоминания о том, что эти безобидные на вид приборы наделали в Найроби.
Арсенов посмотрел на часы.
— Скоро приедет Спалко с начинкой для этих красавцев.
Настало время последних приготовлений.
* * *
В девять часов утра с минутами у служебного въезда в подземный гараж благотворительного фонда «Гуманисты без границ» остановился фургон с фирменным логотипом универсама «Фонтана» на бортах. Дорогу ему преградили двое дюжих охранников. Один из них сверился со служебными бумагами, но, несмотря на то что в них действительно значилась доставка товаров из универсама «Фонтана», заказанная Этаном Хирном, охранник потребовал у водителя предъявить документы. После того как тот выполнил требование, охранник захотел осмотреть груз. Забравшись в грузовой отсек, он открыл и проверил каждую коробку, обнаружив в них два стула, шкаф с выдвижными ящиками и диван-кровать. Все ящики были выдвинуты и внимательнейшим образом осмотрены, с дивана-кровати были сняты и тщательно обследованы подушки. Убедившись в том, что все в порядке, охранник вернул водителю список перевозимого груза и объяснил, как найти дорогу к офису мистера Этана Хирна.
Водитель припарковал машину возле грузового лифта и с помощью напарника выгрузил мебель. В три приема они перевезли груз на четвертый этаж, где их уже ждал Хирн. Показав грузчикам, куда поставить каждый из предметов, он, после того как работа была закончена, одарил их щедрыми чаевыми и выпроводил прочь.
Оставшись один, Хирн закрыл дверь и стал перекладывать папки с документами, сложенные стопками позади его стола, в ящики только что доставленного шкафа. В скором времени комната приобрела очертания цивилизованного, даже образцового кабинета. Справившись с этой задачей, Хирн подошел к двери, открыл ее и оказался лицом к лицу с женщиной — той самой, которую накануне вечером видел в подземном гараже «Гуманистов», когда под ее присмотром сотрудники выносили из машины какого-то незнакомого мужчину.
— Вы — Этан Хирн? — спросила женщина и, когда он ответил кивком, протянула ему руку. — Меня зовут Аннака Вадас.
Он ответил ей коротким рукопожатием, не преминув отметить, что ее рука оказалась узкой и крепкой. Вспомнив предупреждение Хана, Хирн напустил на себя невинный, глуповатый вид и спросил:
— Мы с вами знакомы?
— Я — друг Степана. — Ее улыбка была поистине ослепительна. — Вы позволите мне войти? Или, быть может, вы собирались уходить?
— Нет, в ближайшее время, — он посмотрел на часы, — у меня не запланировано никаких важных дел.
— Я не займу у вас много времени. — Аннака вошла в кабинет, села на диван и закинула ногу на ногу. Выражение ее лица было настороженным. Она как будто чего-то ждала.
Хирн сел в свое кресло и повернулся так, чтобы оказаться лицом к лицу со своей нежданной гостьей.
— Чем я могу помочь вам, мисс Вадас?
— Вы не совсем правильно оценили ситуацию. Вопрос следует формулировать иначе: чем я могу вам помочь.
Хирн покачал головой и произнес:
— Боюсь, я вас не понимаю.
Аннака обвела взглядом кабинет, пробормотав что-то нечленораздельное, а затем подалась вперед, облокотившись локтями на колени, и сказала:
— А я боюсь, что вы все очень хорошо понимаете, Этан. — И снова — та же самая лучезарная улыбка. — Видите ли, я знаю о вас кое-что такое, что неизвестно даже Степану.
Хирн беспомощно развел руками и изобразил полное недоумение.
— Не надо так усердствовать! — осадила его Аннака. — Мне известно, что вы работаете еще на кого-то, помимо Степана.
— Я не... — Хирн попытался оправдаться, но Аннака не дала ему такой возможности, прижав указательный палец к губам мужчины.
— Я видела вас вчера в гараже. Вы не могли находиться там по своим делам — вам там нечего было делать. Но даже если это не так, вы проявили чересчур большой интерес к происходящему.
Хирн был настолько ошеломлен, что ему на ум даже не шло какое-либо правдоподобное оправдание. Да и какой смысл оправдываться? — спросил он себя. Эта женщина раскусила его, несмотря на все принятые им меры предосторожности. Хирн посмотрел на Аннаку. Она действительно была настоящей красавицей, но красота делала ее еще более грозной.
Женщина склонила голову набок.
— Так на кого же вы работаете — на Интерпол? Впрочем, нет, у вас — иные повадки. На ЦРУ? Тоже нет. Если бы американцы попытались внедрить своего агента в организацию, Степан, несомненно, знал бы об этом. Так что же вы за птица?
Хирн ничего не ответил — просто не мог найти в себе силы, чтобы произнести хоть слово. Он находился в ужасе от того, насколько много известно этой женщине; ему казалось, что ей известно буквально все.
— Не стоит так пугаться, Этан, — бросила Аннака, поднимаясь с дивана. — На самом деле меня все это не волнует. Я всего лишь хочу иметь страховой полис на тот случай, если здесь запахнет паленым. Вы и есть этот самый полис, поэтому до поры до времени ваше предательство останется нашим маленьким секретом.
Прежде чем Хирну в голову пришел хоть какой-то ответ, Аннака пересекла кабинет и скрылась за дверью. Несколько секунд он сидел, не будучи в состоянии пошевелиться, а когда выскочил из кабинета и посмотрел в обе стороны длинного коридора, ее уже не было. Затем Хирн закрыл дверь и громко произнес:
— Все чисто!
Подушки на диване пошевелились, Хирн снял их одну за другой и положил на ковер, устилавший весь пол кабинета. Затем он аккуратно снял фанерные щиты, прикрывавшие механизм, с помощью которого раскладывался диван-кровать, и из открывшегося углубления, словно Дракула из гроба, поднялся Хан.