Как ни странно, но Ласло Молнар, казалось, не имел ничего против этой какофонии. Наоборот, среди потной толпы, раскачивающей бедрами, он ощущал себя полностью в своей тарелке. Может быть, ему просто не хотелось возвращаться в пустой дом? Хирн подметил, что в поведении его нового знакомца присутствовала какая-то ломкость: в его коротком скрипучем смехе, в том, как его глаза перебегали с предмета на предмет, ни на одном не задерживаясь подолгу. Он словно носил в груди какой-то темный, снедающий его секрет. В силу своих занятий Хирну часто приходилось сталкиваться с очень богатыми людьми, и сейчас он не в первый раз подумал: неужели большое состояние способно оказывать столь разрушительное воздействие на человеческую психику? Возможно, именно поэтому сам он никогда не ставил перед собой цель стать богачом.
Молнар настоял на том, что угощает он, и заказал приторный коктейль под названием «Мощеная дорога», в состав которого входило виски, сладкая газировка, сухое вино и сок лимона. Найдя свободный столик в самом дальнем углу, где было так темно, что Хирн едва сумел прочитать меню, они сели и продолжили беседовать об опере, что, с учетом окружающей обстановки, уже казалось абсурдным.
После второго коктейля Хирн заметил Спалко, стоявшего в клубах табачного дыма в дальнем углу клуба. Их взгляды встретились, после чего молодой человек извинился перед собеседником, встал из-за стола и направился в ту сторону. Неподалеку от Спалко переминались с ноги на ногу два незнакомых типа, ничем не напоминавшие завсегдатаев «Подвала». Впрочем, подумалось Хирну, они с Ласло Молнаром тоже не очень-то смахивали на поклонников гаражного рока.
Спалко провел его по темному коридору, освещенному всего несколькими продолговатыми лампочками, и открыл дверь в комнату, напоминавшую по виду кабинет менеджера. Внутри никого не было.
— Добрый вечер, Этан, — улыбнулся Спалко, закрывая за ними дверь. — Похоже, я не зря надеялся на вас. Поздравляю!
— Спасибо, сэр!
— А теперь, — радушным тоном продолжил Спалко, — настало время для моего выхода на сцену.
Хирн слышал, как где-то вдалеке наяривает электрическая бас-гитара, и от ее грохота стены тряслись даже здесь.
— Может, мне стоит задержаться, чтобы представить вас друг другу?
— В этом нет необходимости, уверяю вас. Вам пора отдохнуть. — Спалко посмотрел на циферблат часов. — Сейчас уже очень поздно, и я разрешаю вам завтра взять выходной.
— Сэр, я не могу... — попытался протестовать Хирн, но Спалко только рассмеялся.
— Можете, Этан, можете! И сделаете именно так, как я велю!
— Но вы же сказали мне, чтобы я ни при каких условиях...
— Этан, правила устанавливаю я, и я же волен делать исключения из них. Так вот, завтра у вас — выходной.
— Понятно, сэр!
Молодой человек нагнул голову и заискивающе улыбнулся. Вот уже три года, как у него не было ни одного выходного дня. Провести утро в постели, в сладостном безделье, намазать апельсиновый мармелад на кусок хрустящего тоста, почитать газету... Рай, да и только!
— Благодарю вас, сэр! Я вам крайне признателен!
— Ну вот и отправляйтесь восвояси. К тому времени, когда вы вернетесь в офис, я уже успею прочесть ваши «письма-зазывалки» и сделать к ним соответствующие комментарии.
С этими словами Спалко выпроводил Хирна из душной комнаты, а когда молодой человек стал подниматься по ступенькам, ведущим к выходу из бара, он кивнул двоим мужчинам, неотступно сопровождавшим его, и они начали прокладывать себе дорогу через бурлящую толпу посетителей.
Ласло Молнар озирался по сторонам, пытаясь найти в табачном дыму и сполохах разноцветных огней своего нового друга. После того как Хирн, извинившись, покинул столик, венгр был поглощен созерцанием молоденькой девицы, самозабвенно вертевшей в разные стороны своей аппетитной попкой, обтянутой коротенькой юбчонкой. Через некоторое время Молнар подумал, что Хирн задерживается дольше, чем можно было ожидать, и еще больше удивился, когда вместо Хирна за столик, по обе стороны от него, сели двое незнакомых мужчин.
— В чем дело? — спросил он внезапно охрипшим от страха голосом. — Что вам угодно?
Незнакомцы не ответили. Тот, что сидел справа, схватил его за руку с такой силой, что Молнар сморщился от боли. Он был слишком напуган, чтобы закричать, но, даже если бы у него хватило на это сил, его крик потонул бы в непрекращающейся какофонии оглушающей музыки, гремевшей под сводами клуба. Поэтому Молнар сидел, словно каменное изваяние, и даже не отреагировал, когда мужчина слева вонзил в его ляжку иглу шприца. Все было сделано так быстро и аккуратно, что никто из посетителей ничего не заметил.
Наркотик подействовал уже через тридцать секунд: глаза Молнара закатились, тело обмякло. Незнакомцы были готовы к этому. Подхватив Молнара с двух сторон, они подняли его и поставили его на ноги.
— Совсем не умеет пить, — сказал один посмотревшему на их компанию парню, танцевавшему в паре метров от них. — Беда с этими слабаками!
Парень сочувственно пожал плечами, ухмыльнулся и вернулся к своему занятию. Больше в их сторону никто даже не повернул головы, и мужчины вытащили Молнара из «Подвала».
Спалко поджидал их в длинном приземистом «БМВ».
Его подчиненные погрузили бесчувственное тело Молнара в багажник машины, затем один из них сел за руль, а второй — на переднее пассажирское сиденье.
Ночь была ясной и светлой, над самым горизонтом висела полная луна. Спалко казалось, что стоит ему протянуть руку, и он сможет щелкнуть по ней ногтем, после чего луна покатится, словно мраморный шарик, по черному бархату неба.
— Как все прошло? — спросил он.
— Как по маслу, — ответил водитель и повернул ключ в замке зажигания.
* * *
Борн постарался покинуть «Тайсонс-Корнер» как можно быстрее. Хотя для встречи с Дероном он выбрал максимально безопасное место, само понятие безопасности стало для него теперь весьма условным. Он поехал в супермаркет «Уолл-Март» на Нью-Йорк-авеню. Борн находился в самом чреве города. Жизнь здесь била ключом, поэтому он мог надеяться на то, что в этом улье сумеет остаться незамеченным.
Въехав на автостоянку между 12-й и 13-й улицами, он остановил машину и заглушил мотор. На небе стали появляться облака, горизонт на юге угрожающе почернел. Оказавшись в универсаме, Борн взял решетчатую тележку и покатил ее вдоль рядов с товарами. Побросав в нее кое-какую одежду, туалетные принадлежности, подзарядное устройство для сотового телефона и другие мелочи, которые могли ему понадобиться, он стал искать на полках удобный рюкзак, куда все это могло бы без труда поместиться. Стоя в очереди к кассе и переминаясь с ноги на ногу вместе с остальными покупателями, Борн чувствовал нарастающее беспокойство. Казалось, что он ни на кого не смотрит, но на самом деле Борн внимательно следил, не обращает ли на него кто-нибудь повышенного внимания.