– В таком случае нам нужно как можно скорее попасть в порт, – сказал Лернер, – иначе мы его наверняка упустим.
Евгений Федорович вошел на Привоз и направился прямиком в ряд, торгующий яйцами, не задержавшись, как обычно, чтобы покурить и поболтать со своими приятелями. Сегодня утром у него не было на это времени; у него не было времени ни на что, ему нужно было срочно уносить ноги из Одессы ко всем чертям.
Маруся, его помощница, с которой они на двоих снимали торговую точку, уже была на работе. Именно курятник Маруси поставлял яйца. А Евгений Федорович вложил в дело свой капитал.
– Меня никто не спрашивал? – поинтересовался он, заходя за прилавок.
Маруся вскрывала коробки с яйцами, разбирая их по размеру и цвету.
– Тихо, как на кладбище.
– Почему ты употребила это жуткое сравнение?
Услышав какие-то необычные интонации в его голосе, Маруся оторвалась от работы и посмотрела на него.
– Женя, в чем дело?
– Ни в чем. – Он принялся лихорадочно собирать свои вещи.
– Да? У тебя такое лицо, точно ты увидел солнце в полночь. – Она воткнула кулаки в дородные бедра. – И куда это ты намылился? Сегодня нам тут горбатиться с утра до самого вечера!
– У меня важное дело, – торопливо ответил Евгений Федорович.
Маруся преградила ему дорогу.
– Даже не надейся, что тебе удастся оставить меня здесь одну! У нас же с тобой соглашение.
– Позови своего брата, пусть он тебе поможет.
Маруся презрительно фыркнула:
– Мой брат идиот.
– В таком случае он просто создан для этой работы.
Лицо Маруси побагровело от злости, но Евгений Федорович грубо оттолкнул ее и вышел из-за прилавка. Оставив стычку с напарницей позади, он быстро пошел прочь, не обращая внимания на негодующие крики Маруси и удивленные взгляды других продавцов.
Сегодня утром по дороге на рынок Евгений Федорович получил леденящее кровь известие о том, что Богдан Ильич, пытавшийся заманить молдаванина Ильяса Воду в ловушку, расставленную террористом Фади, был убит в перестрелке. Самому Евгению щедро заплатили за то, чтобы он сыграл роль посредника и завел цель – в данном случае Воду – в указанное место. До звонка друга из милиции Евгений Федорович понятия не имел, что нужно Фади от Ильяса Воды. Он даже подумать не мог, что встреча завершится смертью нескольких человек. Но вот Богдан Ильич убит вместе с тремя людьми Фади и, что самое страшное, с сотрудником милиции.
Евгений Федорович прекрасно понимал, что, если кто-то попадется, его имя всплывет первым. А из всех жителей Одессы полномасштабное милицейское расследование нужно было ему меньше всех. Вся его жизнь определялась тем, что он держался в тени, не привлекая к себе никакого внимания. Как только его выхватит луч прожектора, он погиб.
Вот почему Евгений Федорович решил податься в бега, вот почему он вынужден был бросить все и перебраться на другое место, предпочтительно за пределы Украины. Естественно, в первую очередь ему пришел на ум Стамбул. Человек, который нанял его для этого проклятого дела, обитает в Стамбуле. Поскольку из разразившейся катастрофы. Евгений единственный вышел живым, возможно, этот человек даст ему работу. Не было и речи о том, чтобы наведаться в тайники с наркотиками. Лучше полностью порвать с прошлым и начать все заново. В том поле деятельности, которое избрал для себя Евгений, Стамбул гораздо предпочтительнее всего остального, что пришло ему на ум, и до него рукой подать.
Евгений Федорович торопливо пробирался сквозь толпу, которая уже начинала собираться у входов на рынок. Его не покидало неприятное покалывание в затылке, как будто его уже взял в перекрестие прицела невидимый убийца.
Он проходил мимо штабелей клеток с цыплятами, оравшими так, словно им уже отрубили голову, как вдруг увидел в толпе впереди двух милиционеров. Можно было не спрашивать, что они здесь делают.
Евгений Федорович развернулся, но тут из прохода между штабелями ящиков к нему шагнула женщина. И без того на взводе, он непроизвольно отступил назад, нащупывая рукоятку пистолета.
– Милиция все окружила, это ловушка, – тихо промолвила женщина.
Ему показалось, в ее чертах есть что-то арабское, однако это ничего не значило. В тех кругах, в которых вращался Евгений Федорович, в половине людей было что-то арабское.
Женщина нетерпеливо махнула рукой:
– Идите со мной. Я выведу вас отсюда.
– Не смешите меня. Кто может поручиться, что вы не из СБУ?
Он собрался было уходить, прочь от женщины и двух милиционеров.
Женщина покачала головой:
– Там все перекрыто.
Евгения Федоровича это не остановило:
– Я вам не верю.
Она направилась следом за ним, проталкиваясь в плотном людском потоке, пока не оказалась чуть впереди. Остановившись, она указала едва заметным кивком. У Евгения в животе образовался неприятный комок льда.
– Я же вас предупреждала, Евгений Федорович, это ловушка.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? Откуда вам известно, что милиция за мной охотится?
– Пожалуйста, у нас нет времени. – Женщина потянула его за рукав: – Сюда, быстро! Это наша единственная надежда ускользнуть.
Евгений кивнул. Что ему оставалось делать? Женщина провела его обратно в закуток клеток с цыплятами, затем через него. Им приходилось пробираться боком, чтобы протиснуться по узким проходам между штабелями. С другой стороны, высокие штабеля клеток, возвышающиеся над головой, скрывали их от заполнивших рынок милиционеров.
Наконец они вышли на улицу и поспешно пересекли ее, не обращая внимания на поток машин. Евгений Федорович увидел, что они направляются к видавшим виды стареньким «Жигулям».
– Пожалуйста, садитесь назад, – бросила женщина, усаживаясь за руль.
Объятый слепой паникой, Евгений Федорович послушно повиновался. Он захлопнул за собой дверь, и машина тронулась. И только тогда Евгений заметил, что рядом с ним неподвижно сидит еще один пассажир.
– Ильяс Вода! – упавшим голосом выдавил он.
– На этот раз ты вляпался в дерьмо по самые уши. – Джейсон Борн отобрал у него пистолет и нож.
– Что? – Евгений Федорович, испытавший шок от того, что его обезоружили, еще больше был потрясен видом бледного и осунувшегося Воды.
Борн повернулся к нему:
– В этом городе живым ты долго не останешься, tovarich.
Дерон часто говорил, что Тайрон нянчится со своими идеями, как собака с костью. Стоило какой-нибудь мысли засесть у него в голове, и он не успокаивался до тех пор, пока она не находила решения. Именно это произошло, когда те двое у него на глазах расчленили тело фараона, после чего подожгли автомастерскую. Тайрон наблюдал за неизбежными последствиями, словно самый преданный поклонник поп-идола. Примчались пожарные, затем полицейские. Однако в здании из шлакоблоков не осталось ничего, кроме пепла и углей. Больше того, поскольку это был Северовосточный сектор, никому ни до чего не было дела. Меньше чем через час полицейские угомонились и, облегченно вздохнув, поджали хвост и поспешили вернуться в белые районы Вашингтона.