— Их доставят вам через час, господин президент, — быстро произнес директор ЦРУ. — Также я хотел бы напомнить всем, что Дилан Рид настоятельно просил пригласить к месту посадки доктора Карла Бауэра. На мой взгляд, это разумное предложение. Доктор Бауэр — специалист мирового уровня в области биологических и химических катастроф. В прошлом он тесно сотрудничал с Пентагоном, участвовал в создании базы Грум-лейк и до сих пор имеет допуск к совершенно секретным сведениям. Его помощь как наблюдателя и советника трудно переоценить.
Послышался негромкий одобрительный гул голосов.
— В таком случае все свободны, — сказал президент. — О развитии событий вам будут сообщать сотрудники моей администрации. “ВВС-1” вылетает в Неваду через два часа.
Отдав Дилану Риду приказ об изменении программы исследований, Карл Бауэр немедленно вылетел на своем самолете к востоку, в комплекс фирмы, раскинувшийся на обширной территории неподалеку от Лаборатории реактивных двигателей в Пасадене, штат Калифорния.
Прекрасно зная, что корабль можно посадить только на Грум-лейк, Бауэр позаботился о том, чтобы его приезд в Калифорнию выглядел чистой случайностью. План полета с Гавайских островов был передан в Пасадену три дня назад; сотрудники фирмы уже ждали Бауэра.
Первый телефонный звонок Гарри Лэндона застал Бауэра в его кабинете с видом на далекие горы Сан-Габриэль. Когда руководитель полета рассказал ему о происшествии на борту “Дискавери”, Бауэр весьма убедительно изобразил потрясение, а вслед за тем — глубокую озабоченность. Он не смог сдержать улыбки, когда Лэндон сообщил, что Дилан Рид особенно настаивал на его присутствии на базе Грум-лейк. Он ответил, что, разумеется, приедет, и попросил Лэндона связаться с генералом Ричардсоном и оформить для него пропуск.
Руководитель полета срывающимся голосом поведал Бауэру о том, что Ричардсон и Прайс погибли в автомобиле, потерявшем управление. На сей раз потрясение Бауэра было неподдельным. Поблагодарив Лэндона, он вышел на сайт программы Си-Эн-Эн и внимательно изучил подробности аварии. Судя по всему, Прайс и Ричардсон действительно погибли в результате несчастного случая.
Что ж, двумя свидетелями меньше. Превосходно.
На взгляд Бауэра, они оба полностью выполнили свое предназначение. Особенно ценной была их помощь в устранении надоедливого Смита. Последний этап операции Бауэр мог осуществить самостоятельно.
Даже находясь вдали от своей штаб-квартиры на Гавайях, он располагал возможностями перехватывать информационный обмен “Дискавери” с НАСА. В стол Бауэра была вмонтирована небольшая, но мощная коммуникационная консоль, подключенная к его портативному компьютеру. На экране отображались текущие данные о траектории корабля и расстоянии до него. Наушники Бауэра транслировали в реальном времени переговоры Рида с ЦУПом. НАСА руководствовалось именно тем планом действий, который предвидел Бауэр. Бросив взгляд на хронометр, он подумал, что, если не возникнет каких-либо затруднений, корабль войдет в земную атмосферу примерно через четыре часа.
Бауэр снял наушники, закрыл ноутбук и выключил консоль. Через несколько часов он станет обладателем новой жизненной формы, которую сам породил и которая, вырвавшись на свободу, может стать одним из самых ужасных чудовищ, когда-либо населявших планету. От этой мысли у Бауэра закружилась голова. Ему было совершенно безразлично, что никто — по крайней мере, в обозримом будущем — не догадается, что именно он создал новый вирус. Им владело чувство коллекционера, который приобрел работу мастера, только чтобы спрятать ее от окружающего мира. Наслаждение, дрожь и опьянение вызывала не денежная стоимость экспоната, а осознание того, что он уникален и принадлежит только ему.Как всякий истинный коллекционер, Бауэр будет в одиночку любоваться вариолой, изучать ее, постигать ее тайны. Он уже приготовил для нее место в специальном хранилище лаборатории на Биг-Айленде.
* * *
В тысяче километров от Миссисипи “ВВС-1” продолжал свой полет на запад.
Президент и члены рабочей группы находились в совещательном салоне на верхней палубе и знакомились с последними докладами Центра управления полетом. “Дискавери” приближался к “окну”, сквозь которое должен был войти в земную атмосферу. По утверждению Гарри Лэндона, все бортовые системы работали нормально. Дилан Рид по-прежнему сидел в пилотском кресле рубки, хотя компьютеры ЦУПа уже перехватили управление кораблем.
В салоне раздался голос Лэндона, льющийся из скрытых динамиков:
— Господин президент?
— Мы все здесь, доктор Лэндон, — сказал Кастилья по громкоговорящей связи.
— “Дискавери” приближается к “окну”. Настало время решать, включить ли канал связи с устройством самоуничтожения или оставить его закрытым.
Президент обвел взглядом присутствующих.
— Какими последствиями грозит открытие канала?
— Возможны некоторые... неполадки, господин президент. Но если оставить его закрытым, мы теряем шанс уничтожить корабль.
— Я сейчас же обдумаю этот вопрос. Вы получите соответствующее распоряжение через несколько минут.
Кастилья покинул совещательный салон, прошел сквозь кабину службы контрразведки и оказался в святая святых “ВВС-1” — в его коммуникационном центре. В помещении размером с самолетную кухню восемь специалистов следили за мониторами и обслуживали аппаратуру, на многие годы опережавшую все, о чем только могла мечтать широкая публика. Защищенные от электромагнитных воздействий устройства могли обмениваться кодированными цифровыми сообщениями с любым американским абонентом, военным или гражданским, в какой бы точке Земли он ни находился.
Один из трех дежурных инженеров поднял глаза:
— Господин президент?
— Мне нужно отправить сообщение, — негромко произнес Кастилья.
* * *
Военно-воздушная база Эдвардс находится в ста сорока километрах к северо-востоку от Лос-Анджелеса, на краю пустыни Мохаве. Помимо размещения истребителей и бомбардировщиков первой ударной волны, база используется для посадки кораблей-челноков, но она выполняет и другую, менее известную функцию, являясь одним из шести национальных объектов Службы быстрого реагирования и вторжения, готовой подняться по тревоге в случае возникновения конфликта с применением химического или биологического оружия.
Скрытая от глаз общественности, СБРВ отчасти напоминает Службу поиска и изъятия утерянных и похищенных ядерных боеприпасов. Личный состав СБРВ размещен в приземистом, похожем на бункер, здании в западной части летного поля. В ангаре по соседству стоят С-130 и три вертолета “команч”, готовые доставить группу на место происшествия.
Дежурное помещение представляло собой громадный, размером с баскетбольное поле зал со стенами из шлакобетона. Вдоль одной из стен были устроены двенадцать кабинок, отделенные друг от друга ширмами. В каждой из них находился костюм высшей биологической защиты с респиратором, оружием и боеприпасами. Одиннадцать человек, составлявшие группу, в полной тишине проверяли оснащение. Подобно бойцам швейцарской Особой оперативной группы, эти люди носили целый набор оружия — от автоматических винтовок до разнообразных клинков и пистолетов. Единственным отличием от ООГ было отсутствие снайперов. СБРВ действовала в ближнем бою; охрану границ территорий при помощи длинноствольного оружия осуществляли армейские части либо особые подразделения федералов.