— Никакую. Пару месяцев назад поступила серия угроз в адрес Вепря...
— Вепря?
— "Вэ" — вице, «прь» — президент... Вепрь. Коротко и доходчиво.
— Не очень лестная кличка.
— Она не в ходу, только в узком кругу.
— Ясно. Давайте дальше... Угрозы. От кого они исходят?
— Этим сейчас и занимаются в спецподразделении. Пытаются найти источник, так как угрозы продолжаются.
— Какого типа угрозы?
— Телефонные звонки, телеграммы, письма... Поступают из разных мест, агенты сбились с ног.
— Все безуспешно?
— Пока да.
— Значит, подразделение весьма мобильно — сегодня здесь, завтра там. Его деятельность координируется из Вашингтона?
— Когда Вепрь там, конечно. Когда куда-то едет, они с ним. Подразделение под контролем начальника его персонала. Сами знаете, как много времени уходит на согласование дел с Вашингтоном.
— Пять недель назад вас тут не было. Так ведь?
— Пожалуй, да. Мы вернулись только десять дней назад. Он проводит много времени в разъездах. Как он говорит, президент — это Восток, и вице-президент — Запад и ему, дескать, достается лучшая доля, потому как он не торчит в нашем славном городе.
— Довольно неосмотрительно для вице-президента так говорить.
— Ну, это ведь Вепрь! Что, однако, не свидетельствует об отсутствии ума. Он далеко не глуп!
— А почему вы все — Вепрь да Вепрь?
— Просто мы его не любим, да и тех, кто при нем. Его прихлебатели обращаются с нами, как с пуэрто-риканской прислугой. На днях один из них говорит: «Подай мне чаю и тысячу баксов». А я ему отвечаю: «Сначала проконсультируюсь с моим шефом, входит ли это в мои обязанности».
— Вы не боитесь, что вице... Вепрь может обидеться?
— А он с нами не общается. Мы же секьюрити и подчиняемся не ему, а его начальнику кадров.
— А кто он?
— Не он, а она. У нас для нее другая кличка, хоть и не такая удачная, но очень подходящая. Мы называем ее Стервоза-У-Которой-Не-Заржавеет, что ей очень нравится.
— Расскажите о ней, — попросил Варак.
— Зовут Ардис Ванвландерен. Она попала в окружение год назад. До нее был парень, классно выполнявший свою работу. Собственно, поэтому его сманил один из друзей Вепря. Парень на огромные деньжищи ушел. А Стервозе около сорока. Деловая баба... Когда входишь к ней в офис, кажется, готова яйца оторвать только из-за того, что ты в брюках.
— Она что, лишена женской привлекательности?
— Не сказал бы. Привлекательная, классная фигура. В самый раз для тех, кто любит такой тип женщин. По мне так даже очень.
— Замужем?
— Есть там один. Трется около нее, говорит, что ее муж, но никто его всерьез не воспринимает.
— А что он делает? Чем занимается?
— Он из Палм-Спрингс. Занимается акциями, ценными бумагами, когда остается свободное время после гольфа. Я составил о его делах такое мнение.
— У него должны быть солидные деньги.
— Он вкладывает их куда только можно и никогда не пропускает ужина в Белом доме. Должно быть, вам знакомы такие субъекты — волнистые светлые волосы, белозубая улыбка и смокинг. Такие любят, когда их фотографируют в танце. Правда, прочитай он хотя бы одну книгу до конца, его, наверное, назначили бы послом при британском королевском дворе. Да еще с такими-то деньгами!
Варак наблюдал за секьюрити, которому явно полегчало от подобных расспросов. Он рассказывал более того, что требовалось. По сути, он рылся в чужом грязном белье.
— Не понимаю, зачем такому человеку посылать жену на работу, даже если в ее обязанности входит обслуживание вице-президента.
— А кто его вообще спрашивал? Стервозу не так-то просто заставить делать то, что ей не по нраву. Кроме того, одна моя знакомая из обслуги рассказывала, что эта железная леди замужем в третий или четвертый раз. Наверное, Ванвландерен дает ей полную свободу. Живет так, как ей нравится.
— Говорите, она хорошо справляется со своей работой?
— Отменно! Вепрь и шагу без нее не делает.
— А сам он какой?
— Орсон-то?
Еще один реактивный самолет с ревом взлетел с морской авиабазы.
— Вепрь, он и есть Вепрь, — произнес мафиози, когда все стихло. — Окружение Орсона Боллингера держит руку на пульсе всего, что происходит, а происходит только то, что им на руку.
— Вы весьма проницательны.
— Присматриваюсь... Присматриваюсь ко всему.
— Вам удается гораздо больше. Я бы, правда, сказал, что вам не мешает быть поосторожнее. Если я смог выйти на вас, другие, видимо, тоже смогут.
— Хотелось бы знать, каким образом?
— Методично копая. Неделями ожидаешь, пока кто-либо допустит оплошность. Все мы люди и живем среди людей. Но на сей раз таким человеком оказались вы сами. Возможно, устали или выпили лишку либо просто решили, что вам теперь нечего опасаться. Не важно, по какой причине, но вы позвонили в Бруклин, в Нью-Йорк не обычным способом, не с телефона-автомата, номер которого запеленговать невозможно.
— Франджи! — прошептал мафиози.
— Да, ваш двоюродный брат Джозеф Франджиани... По кличке Пальчик. Второй по старшинству в вашей мафиозной бруклинской семье Ричи, унаследовавшей генуэзские капиталы. Это все, что мне было нужно, чтобы все понять. Так-то, дружок!
— Заморский ты сукин сын...
— Не тратьте на меня свое красноречие. Остался последний вопрос... И пожалуйста, попытайтесь вести себя цивилизованно.
— Это ты мне говоришь? — заорал мафиози, вытаскивая пистолет, заткнутый сзади за ремень.
— Стоять! — гаркнул Варак. — Еще одно движение, и я тебя прикончу.
— Да у тебя и пушки-то нет! — выдавил секьюрити, но с места не сдвинулся.
— У меня все есть, — ответил Варак, впиваясь взглядом в мафиози. — Надеюсь, понимаешь.
Секьюрити сунул пистолет за ремень:
— Выкладывай свой последний вопрос, и я пошел...
— Вернемся к этой Ардис Ванвландерен. Как вам лично объяснили ее назначение на должность шефа обслуги вице-президента? Вы обеспечиваете личную безопасность Боллингера и неплохо сотрудничали с ее предшественником.
— Мы секьюрити, и этим все сказано. Никаких объяснений нам не требуется.
— Так ничего и не сказали? Для женщины это все-таки необычная должность.
— Почему не сказали? Много чего было сказано, но никаких разъяснений-объяснений. Боллингер собрал всех и сообщил, что ему приятно объявить о назначении на высший пост одного из самых талантливых исполнителей в стране, вступающим в должность с таким самопожертвованием, что мы должны благодарить высшие силы за ее патриотизм. Услышав слово «ее» мы поняли, что это женщина.