— Не скрою, мне была оказана кое-какая помощь, потому что одновременно было оказано и доверие, когда выяснилось, откуда я родом, как вы изволили выразиться.
— Но почему выбор пал на Кендрика?
— Мисс Рашад, я буду краток, да и вы, пожалуйста, не вдавайтесь в рассуждения и в подробности.
— Ничего себе! Ну хорошо, поехали...
— Назрела необходимость внести изменения в состав администрации, которая не сегодня-завтра будет переизбрана, вот в чем дело.
— Кто бы спорил! Но ведь это не вам решать, а избирателям.
— Не вдаваясь в подробности, могу лишь сказать, что на электорат я не возлагаю никаких надежд. Да вы и сами кое в чем убедились!
Калейла кинула на Милоша внимательный взгляд.
— Сан-Диего, Ванвландерен и Гринелл? — сказала она.
— Сан-Диего, Ванвландерен и Гринелл, — повторил Варак. — Деньги переправлялись через Цюрих в Бейрут, а затем в долину Бекаа с целью организовать ликвидацию основного политического соперника.
— Конгрессмена Кендрика... — сказала Калейла.
— Именно! — кивнул Милош Варак. — Далее предпринимается попытка сорвать участие госсекретаря в работе Кипрской конференции по разоружению, поскольку он постоянно выступает за сокращение производства ядерного и космического оружия.
— Сан-Диего, — сказала Калейла и отодвинула тарелку с едой. — Орсон Боллингер?
— Загадочный человек, — ответил Варак. — Что он думает, что знает, чего не знает — не имеет значения! Он как бы пункт сбора, скорее даже своеобразная воронка, через которую в администрацию попадают все те, под чью дудку он пляшет.
— Но почему все-таки выбор пал на Эвана Кендрика?
— Потому что против него Орсон Боллингер не устоит.
— Но Кендрик никогда не выставит свою кандидатуру, он просто пошлет всех к черту. Вы его не знаете, а я знаю.
— Мисс Рашад, человек с сильным характером должен прежде всего делать то, что не хочется. А если этот человек к тому же уяснит для себя, почему этим следует заняться безотлагательно, тогда его даже не придется уговаривать.
— Считаете, этого достаточно?
— Конечно, я с мистером Кендриком не знаком, но изучил его досконально. Он человек необыкновенный, хотя свои возможности оценивает весьма скромно. Заработав на Ближнем и Среднем Востоке огромные деньги, он, образно говоря, без сожаления распрощался с миллионами, когда ему нанесли моральную травму и он потерял душевное равновесие. Но не раздумывая ввязался в политическую борьбу, едва только судьба свела его с подонком, — вы меня именно таким словечком сегодня аттестовали! Надумал скинуть хапугу с выборной должности и добился своего. А вы говорите, что не согласится! Наконец, его поступок во время кризиса с заложниками в Маскате. Кто, скажите мне, способен отправиться в пекло, в преисподнюю, понимая, что, возможно, живым оттуда не выберется? По-моему, вы воспринимаете Кендрика несколько упрощенно, хотя у него по непонятным мне пока причинам занижена самооценка.
— Самое удивительное, — улыбнулась Калейла, — я ему об этом говорила.
— Вы, должно быть, убеждали его продолжать политическую карьеру?
— Нет, тут дело совсем в другом. Знаете, почему он тогда в Оман отправился?
— Почему?
— Он был убежден, что событиями в Маскате, вернее, террористами, захватившими заложников, руководит отъявленный негодяй, на чьей совести оставалось убийство семидесяти восьми человек — его партнеров вместе с женами и детьми. Надеюсь, вы слышали об этом?
— Да, конечно. Чудовищный теракт...
— И представьте себе, Кендрик оказался прав. Так называемый Махди, убийца и растлитель душ юных мусульман, был схвачен и казнен в соответствии с арабским законодательством.
— Я не улавливаю связи между эпизодом, о котором вы только что рассказали, и заниженной самооценкой Кендрика.
— Все зависит от обстоятельств. Понимаете? Если ему станет известно, что на него ставят, как на скаковую лошадь, он немедленно сойдет с дорожки. Но если он поймет, что без него никак не обойтись, только тогда он ввяжется в борьбу.
Калейла замолчала. Подвинув к себе тарелку, она подцепила вилкой кусок остывшей телятины, бросила внимательный взгляд на Варака и отложила вилку в сторону.
— Если я вас правильно поняла, вы предлагаете мне уговорить его ввязаться в политическую борьбу. Да или нет?
— Нет, конечно! — Варак вздохнул. — Нельзя заставить человека добиваться выборной должности, если она ему не по душе. Я согласен, обстоятельства порой создают личность, но мы не в силах создать личность, то есть одного нашего желания явно недостаточно. Мисс Рашад, думаю, вы отдаете себе отчет в том, что об этом нашем с вами разговоре он не должен знать. Разумеется, и о том, что некий мистер Милош проявляет внимание к его персоне.
— Хорошо. Все, что мы с вами тут обсуждали, останется между нами, но скажите, вам не приходит на ум, сколько времени у нас ушло на то, чтобы вычислить вас?
— А вам? Вам не приходит на ум, сколько времени мы потратили на то, чтобы найти Эвана Кендрика?
— Это меня как раз меньше всего волнует! Эван давно уже понял, что его кто-то использует в своих целях. В самом деле, друзей убили, человек, который целых пятнадцать лет ему вместо отца, можно сказать, при смерти, все планы — коту под хвост!
— К сожалению, я не в силах изменить то, что произошло, я могу лишь сожалеть о своих ошибочных суждениях, горевать, если угодно... Но я прошу вас подумать вот о чем. Если бы мы сообща сумели создать политическую силу, это было бы достижением на уровне самых выдающихся открытий века. Без этой силы, иными словами, сильной личности, абсолютно порядочные люди, представляющие собой костяк любой партийной верхушки, останутся всего лишь простым количеством, но никак не качеством. Я понятно излагаю свою мысль?
— Понятно. — Калейла кивнула.
— Вы находились в Каире, когда Эван Кендрик выступал по телевидению...
— Да, в Каире, — прервала его Калейла, — но у нас работает Американский канал, разумеется, в записи. Я видела его выступление, да и здесь неоднократно, благодаря вашей... повестке дня. Он прекрасно смотрится, отлично держится, хорошо говорит.
— Мисс Рашад, он вообще уникальный человек. Он всегда говорит то, что думает, и поэтому страна не в силах оторваться от экрана.
— Ваша заслуга, да?
— Ну зачем вы так? Он — уникум. Я рассмотрел свыше четырехсот кандидатур, используя для анализа характеристик самые современные компьютеры, и только один человек подошел к искомой величине по всем параметрам. Этим человеком оказался, естественно, Эван Кендрик.
— Вы от него ничего не хотите получить взамен?
— Ах, мисс Рашад! А еще говорите, будто хорошо его знаете. Захоти мы что-либо получить от него, как по-вашему, что он сделает?