По витой модерновой лестнице они спустились в белостенный зал, посреди которого вертелись два симметрично расположенных колеса. На резиновых ободах одного из колес крутились чемоданы, сумки рюкзаки. Второе стояло. Таня направилась к крутящемуся колесу.
— Куда? — остановил ее Дарлинг. — Это с мадридского. А нам сюда.
И вновь у Тани, при всей ее удаленности от совкового менталитета, что-то дрогнуло в груди — с такой обыденной легкостью он произнес слово «мадридский».
Словно речь шла не о заграничной столице, а о какой-нибудь Калуге или Можайске… Впрочем, отныне Калуга и Можайск — это все равно, что прежде был Мадрид, а Мадрид — что Калуга и Можайск… Все смешалось в доме Облонских…
— Ах, вот вы где? — с придыханием проговорила мисс Миллер, протиснувшись к ним сквозь строй пассажиров, ожидающих багаж.
— Аполло Дарлинг. Соня Миллер, — представила их друг другу Таня.
Мисс Миллер протянула Дарлингу руку. Он вяло, с явной неохотой пожал ее.
— Вы отсюда в Лондон, мистер Дарлинг? — спросила Соня.
— Да, — лаконично и даже грубо ответил он.
— Может быть, сэкономим пару фунтов, возьмем одно такси на всех? — предложила Соня.
— Нам не по пути, — отрезал Дарлинг и отвернулся.
Колесо пришло в движение. Поплыли первые чемоданы.
— Не понимаю, что на него нашло, — шепнула Таня, подойдя вместе с Соней к транспортеру.
Та, вероятно, нисколько не обидевшись на Дарлинга, лукаво подмигнула Тане и прошептала в ответ:
— А я понимаю. Когда-нибудь поймешь и ты…
— Пошли, — сказал Дарлинг. Он толкал перед собой объемистую тележку с надписью «British Airways»; в тележке лежали все три чемодана и большая сумка.
Они двинулись к выходу.
— До свидания, дарлинг! — крикнула Тане мисс Миллер и послала ей воздушный поцелуй. — Позвони мне!
— Непременно! — прокричала в ответ Таня. Дарлинг снял одну руку с поручня и потянул ее за рукав.
Они выкатили багажные тележки на площадку перед аэропортом. Таня вдохнула — и испытала второе потрясение на английской земле. Воздух был поразительно, кристально чист. Пахло субтропиками — лавром, лимоном, морским прибоем. В полосе деревьев стрекотали цикады.
— Ты уверен, что это Лондон? — лукаво спросила Таня. — Точно не остров Маврикий?
Ее вопрос оказался для Дарлинга, напряженного и чем-то озабоченного, полнейшей неожиданностью. Он посмотрел на нее как на душевнобольную.
— С чего ты взяла?
— Просто мне Лондон запомнился совсем другим. Сырой, промозглый, воняющий глиной и мокрой шерстью…
— А-а, — с облегчением выдохнул он. — Ну, таким он тоже бывает.
— Кэб, сэр? — прервал их разговор вынырнувший из ниоткуда мордатый господин в желтой ливрее.
— Спасибо, — сказала Таня, намереваясь последовать за ним, но Дарлинг, дернув ее за локоть, пролаял:
— Нам на автобус!
— Может, все же возьмем такси? — За последние годы как-то отвыкла она от автобусов.
— За сорок квидов? Ты кто, миллионерша долбаная?
Однако! Слыхала она о крохоборстве буржуев, но чтобы до такой степени?
— Ладно, я угощаю.
— А фунты у тебя есть?
— У меня есть доллары!
— Это долго.
— Не понимаю.
— Обменивать долго. Придется возвращаться в аэропорт, искать банковскую будку, стоять в очереди…
— А мы прямо ими расплатимся.
— Иностранные деньги никто в уплату не примет. Запрещено законом… Хотя, знаешь что? — Его прежде безразличный голос дрогнул. — Давай я сам тебе обменяю… У тебя сотенные?
— Да.
— Дам по… по сорок… сорок два. Идет? «Надо же, спуталась на старости лет с мелким фарцовщиком. Али не знает, голубчик, что доллары на „квиды“ ихние идут по один-семь, максимум один-восемь? Ну что, сыграем в дурочку, сделаем муженьку последний свадебный подарок?»
— Идет, — безмятежно сказала Таня. — Как доедем, так и получишь сотню.
Сдачу оставь себе.
Отказаться он даже не подумал.
Они вышли на стоянку, где бойко орудовали трое распорядителей в таких же желтых ливреях: один подгонял выстроившиеся неподалеку таксомоторы, другой рассаживал пассажиров, а третий — тот самый мордатый — откатывал в сторону освободившиеся тележки. Очередь двигалась весело, и уже минуты через две служитель распахнул перед нашими молодоженами дверцу коричневого такси.
Автомобиль был новый, но сработанный под довоенный «воксхолл-кабриолет».
Пожилой сухощавый кэбмен через заднюю дверцу поставил их багаж за кресла, а Дарлинг поспешил плюхнуться на заднее сиденье, и не подумав пропустить Таню вперед. «Истинный джентльмен», — усмехнулась про себя Таня.
— По кольцевой едем, — предупредил кэбмен. — Трасса перекрыта. Гребаные мики опять грузовик взорвали.
К удивлению Тани, она без труда поняла его кокнийский говорок. Такси тронулось в путь. Таня смотрела на первые вечерние огоньки своего нового мира, на серую ленту прямой четырехполосной автострады, на черные силуэты английских деревьев на фоне темнеющего английского неба…
…Первая встреча с Лондоном получилась не очень удачной в смысле погоды.
Утром их теплоход причалил возле какого-то безликого городка в дельте Темзы.
Товарищей советских туристов сгрузили на берег, рассадили по трем автобусам и повезли сквозь пелену моросящего дождя в столицу туманного Альбиона. В дороге Таня, насыщенная предыдущими впечатлениями, просто отсыпалась. Автобусы остановились возле не особо внушительного трехэтажного домика, в котором располагался семейный отель, чистенький, но явно не первоклассный, с номерами на троих и удобствами в концах кривых коридоров. Гид-англичанин, туберкулезного вида меланхолик, с жутким акцентом разъяснил, что господам с фамилиями от А до О надо быстро забросить вещи в номера и спуститься к стойке портье, откуда он отведет группу в брэкфэст-рум, тогда как господам от П до Я можно принять душ и передохнуть. Таня, попавшая в первую группу, вместе со всем стадом, ведомым гидом, спустилась в цокольный этаж и по длиннющему, гулкому подземному коридору вышла к широким стеклянным дверям, за которым и располагалась брэкфэст-рум, сильно напоминающая ресторан на Белорусском вокзале. Оголодавшие гости поспешно расселись, угостились «континентальными» крекерами с джемом, чаем из огромных черных термосов, кукурузными хлопьями из ярких пакетиков и начали было расходиться, сетуя на скудность английского стола, но тут пожилые официантки принялись разносить яичницу с беконом, так что не склонные к спешке туристы — в их числе и Таня — были должным образом вознаграждены.