Разница заключалась лишь в том, что рижане донесли Надю и Галю непосредственно до постелей, а Шеров сразу за дверью поставил Таню на ноги, и она побежала в душ.
У нее с Папиком был свой интим, особенный… Уезжая через два дня, рижане подарили Тане тысячу рублей, а девочки прожили на ранчо еще неделю, перейдя от рижан к не менее веселым омичам. Когда все же пришел миг расставания, Галя и Надя рыдали, обнимались и целовались с Таней, клялись, что ни за что не останутся жить в ненавистной Полтаве, непременно переберутся в Ленинград и будут часто-часто навещать свою самую дорогую подругу в ее замечательном доме. Утешало их то, что они увозили с собой много дорогих подарков.
Все это было замечательно, но в силу своего неуемно-деятельного характера и пытливого ума Таня не могла выполнять свои функции в режиме ограничения. Она была терпелива, не проявляя инициативы, но в исполнении поручений босса достигла того уровня мастерства, когда можно рвать заведенную рутину обязанностей. Выйдя на новый уровень компетентности, она автоматически выходила и на новый уровень свободы.
У Тани давно уже выработался свой подход к решению проблем — не дергаться, не зацикливаться, не хвататься лихорадочно за первые попавшиеся варианты, не суетиться. А определить для себя «веер» самых приемлемых решений, приглядеться, спокойно подождать подходящего случая, — а тогда уже действовать решительно, четко, сочетая импровизацию и сценарные заготовки.
А случай возникнет обязательно — надо только уметь его увидеть.
Летом Таню направили на языковую практику в «Интурист». Выбрала она стандартные двухнедельные туры средней престижности — группы по пятнадцать-двадцать штатников, неделя в Ленинграде, неделя по Руси. В Танины обязанности входили экскурсии по городу и окрестностям, присутствие на всех мероприятиях, улаживание конфликтов, ведение расчетов по туру, светское общение, ответы на вопросы — и плотная слежка за туристами на предмет нелояльного, аморального и просто нестандартного поведения. Все это удивительно напоминало ее работу у Шерова, и Таня справлялась блистательно, вызывая удивление и зависть коллег, профессиональных тур-гидов. Она пасла группу на протяжении тура, встречая ее в Пулкове и провожая там же. После каждой группы Таня сдавала два отчета — финансовый и «политический», получала зарплату и два-три дня отдыха, после чего в назначенный час приходила в центральный офис на Исаакиевской и отправлялась за новой группой.
Селили туристов в «Советской», возле Балтийского вокзала. За Таней и ее сменщицей Людой был на лето закреплен в той же гостинице номер 808, уютный, одноместный.
В первый же день работы Таня обратила внимание на молоденьких, хорошо одетых и довольно симпатичных девочек, которые стайками или поодиночке отирались у входа, курили на лавочках в скверике перед гостиницей. Такие же девочки, только посмазливее и понаряднее, попадались и в холле, и в ресторане, и в кафе на этажах. Таня стала запоминать их повадки и лица, приглядываться. Естественно, она с первой минуты поняла, кто это такие — и У нее начал складываться план. Но прежде надо было кое в чем разобраться и кое-что уточнить.
Как-то, возвращаясь с группой из Павловска, Таня приметила крепких молодых людей, которые подходили к девочкам, перекидывались какими-то фразами, крепко брали их под локоток и уводили внутрь гостиницы. Таня отвела свое стадо в ресторан, но ужинать не осталась, отправилась в кафе на втором этаже. Там она взяла чашку кофе, села за столик у окна, положила перед собой расчетную книжку и листок бумаги и углубилась в бухгалтерию, изредка поглядывая в окно.
Минут через пятнадцать из гостиницы почти одновременно выбежали десятка два девочек, молча и поспешно разбрелись, явно в расстроенных чувствах. Еще через десять минут к входу подъехал автобус без окошек, и те же крепкие молодые люди стали выводить и сажать в него оставшихся девочек. Одни садились понуро и покорно, другие вырывались и что-то доказывали. Автобус отъехал.
От внимания Тани не ускользнуло, что некоторых особенно стильных и приметных девочек в этот вечер у гостиницы не было. Никого из них она не увидела и внутри. Это подтверждало кое-какие Танины предположения.
Другая Танина группа состояла из трех пожилых супружеских пар, одиноких старушек, старичка, двух уродливых перезрелых девиц и Джонни — бородатого разбитного мужичка, коммерсанта из Айовы, который уже в аэропорту начал оказывать Тане усиленные знаки внимания. Таня пошла на контакт, за ужином позволила ему немного порезвиться под столом с ее ножкой и даже кивнула, когда он, склонившись к ее уху, шепотом пригласил ее после ужина в свой номер на рюмочку мартеля.
В его номере Таня не спеша и с удовольствием выпила полбокала мягкого и ароматного коньяку, а потом дружески, но твердо разъяснила Джонни, что входит в ее профессиональные обязанности, а что не входит. На прощание она намекнула ему, что проблема его мужского одиночества при желании вполне разрешима. Расстались они лучшими друзьями.
Вечером, когда группа возвратилась из Кировского театра, Джонни подошел к девушке, курившей у выключенного фонтана, обменялся с ней несколькими фразами и, взяв ее под руку, гордо направился в гостиницу. В холле он встретился с Таней.
Она подбадривающе подмигнула ему. Девушка была из тех, кто в прошлый раз с плачем выбегал из гостиницы.
Джонни был откровенен с Таней, и она посоветовала ему не экономить на интимных услугах во избежание дурной болезни, кражи или неприятностей с гостиничной администрацией. И порекомендовала обратить внимание на холлы, кафе, ресторан. Приведя новую подругу в номер, следует сразу же отправить ее в душ, а самому подальше припрятать кошелек, оставив лишь заранее оговоренную сумму.
Через день, за ужином, Джонни подсел к молоденькой пышной блондинке в роскошном вечернем платье, которая потягивала через соломинку пепси-колу. По пути он оглянулся на Таню. Та еле заметно кивнула — эту блондинку она давно заприметила и даже знала, что ее зовут Анджела.
Джонни вступил с Анджелой в разговор. Минуты через три она встала и плавной походкой покинула ресторан. Джонни допил коктейль, принял от невозмутимого бармена нераспечатанную бутылку «Мартини», расплатился и вышел.
Таня встала. Пора действовать.
Она вышла в холл гостиницы, миновала стойку администрации, улыбнувшись знакомой дежурной, и направилась в дальний конец к телефонам-автоматам.
Порылась в сумочке, нашла монетку, опустила, набрала номер.
На стойке администрации оглушительно зазвонил телефон. Дежурная сняла трубку.
— Старшую, — сухим, начальственным голосом сказала Таня. — Кто у вас там сегодня, Зуева?
— Д-да, — сказала дежурная. Таня краем глаза увидела, как она, прикрыв ладонью трубку, крикнула:
— Наталья Семеновна, вас! Возьмите трубочку.
— Слушаю, — раздалось в трубке через несколько секунд.
— Северо-западное управление, капитан Медникова, — безапелляционно произнесла Таня. — В двадцать один ноль-ноль силами городского УВД и нашего управления в вашем учреждении проводится оперативное мероприятие. Прошу оповестить персонал, сохранять полное спокойствие и оказывать всяческое содействие…