Нефер понял, что ему дали обследовать самый малообещающий участок, но не стал возражать. Этот новый план подразумевал, что впервые они с Минтакой окажутся далеко от прямого наблюдения его опекунов. Нага, Асмора и Трока посылали в разных направлениях. Он ожидал, что кто-нибудь укажет на это, но все были до того заняты охотой, что никто, казалось, не понимал значения этого шага. Кроме Нага.
Регент твердо посмотрел на Нефера. Возможно, он прикидывал, нельзя ли отменить распоряжения Апепи, но в конце концов, должно быть, понял, что это было бы неблагоразумно, и заключил, что пустыня охраняется Нефера так же надежно, как и Асмор. Ему некуда было бежать, а если бы он втянул Минтаку в какие-нибудь дикие приключения, то войска обоих царств бросились бы преследовать его, подобно роям диких пчел.
Наг отвернулся от фараона, когда Апепи стал назначать сборный пункт и давать заключительные распоряжения. Наконец бараньи рога прогудели сигнал подняться на колесницы и ехать, и пять колонн двинулись прочь из долины. На ровном дне долины они разделились на пять отдельных отрядов и отправились в противоположные стороны.
Когда последний из других отрядов исчез среди холмов, Минтака наклонилась еще ближе Неферу и проговорила:
– Наконец Хатор сжалилась над нами.
– Я полагаю, это Гор оказал нам свое покровительство, – Нефер улыбнулся ей в ответ, – но я приму эту благосклонность, от кого бы она не исходила.
В отряде Нефера было еще две колесницы; ими командовал полководец Хилто, старый воин, нашедший его и Таиту, когда они пытались бежать из Египта. Он служил отцу Нефера и был предан до смерти: Нефер знал, что может безоговорочно доверять ему.
Нефер вел отряд быстро, желая максимально использовать остаток светлого времени, и через час езды под ними открылась обширная перспектива речной равнины. Он остановился на несколько минут, чтобы полюбоваться. Река была изумрудом, лежащим в оправе сочной зелени полей и плантаций на обоих берегах.
– Как красиво, Нефер. – Минтака говорила почти мечтательно. – Даже когда мы поженимся, нам следует всегда помнить, что эта земля владеет нами, а не мы владеем ей.
Иногда Нефер забывал, что она рождена в Аварисе и имеет такие же большие притязания на эту землю, как и он. Он почувствовал, как его сердце наполняется гордостью от того, что она любит эту землю так же, как он, и тоже сознает свой патриотический долг.
– Я никогда не забуду этого, особенно пока вы рядом со мной. – Она повернула к нему лицо, ее губы были чуть приоткрыты. Нефер ощущал ее сладкое дыхание, и желание коснуться ее губ своими стало почти непреодолимым. Затем он почувствовал направленный на них пристальный взгляд Хилто и других солдат и краем глаза увидел его понимающую улыбку. Он отодвинулся, прохладно посмотрел на Хилто и отдал приказ, который репетировал с тех пор, как они отделились от остальных охотников. – Если лев здесь, он, вероятно, лежит где-нибудь на склоне холмов ниже нас. – Он указал направление взмахом руки. – Я хочу, чтобы мы выстроились цепью. Левый фланг должен быть на краю равнины, а нам следует быть справа отсюда на гребне холмов. Будем двигаться на север. – Он сделал широкий жест, но Хилто смотрел с сомнением и почесывал шрам на щеке.
– Это широкий фронт, великий. До дна долины почти половина лиги. Иногда мы будем терять друг друга из вида.
Нефер видел, что растягивать свой фронт так широко – против всех его военных инстинктов, и быстро продолжил, чтобы успокоить воина:
– Если мы действительно разделимся, то вновь соберемся на третьем от нас горном хребте, вон там, под тем маленьким пригорком. Он будет для нас хорошим ориентиром. – Он указал на приметную скалу в четырех милях впереди. – Если кто-нибудь из нас опоздает на встречу, другие должны ждать, пока солнце не встанет под этим углом, и только потом вернуться на поиски отсутствующей колесницы.
Он дал себе несколько часов до того, как они начнут искать его и Минтаку. Однако Хилто по-прежнему колебался.
– Прошу прощения у великого, но господин Наг отдал мне очень строгий приказ.
Нефер резко перебил с холодным выражением на лице:
– Ты позволяешь себе спорить с фараоном?
– Никогда, великий! – Хилто был потрясен обвинением.
– Тогда выполняй свой долг.
Хилто с глубоким уважением приветствовал его и поспешил к собственной колеснице, выкрикивая на бегу срочные приказы своим солдатам. Когда отряд поехал вниз по склону, Минтака подтолкнула Нефера и улыбнулась.
– Выполняй свой долг! – Она точно воспроизвела его надменный тон и рассмеялась. – Пожалуйста, никогда не смотрите на меня так и не говорите со мной таким тоном, великий. Я уверена, что умру от испуга.
– У нас совсем мало времени, – ответил он. – Нам нужно использовать его с наибольшим толком и найти место, где мы сможем быть одни.
Он повернул колесницу назад, и вскоре их больше нельзя было видеть из речной долины или с колесниц ниже по склону. Мчась вперед, оба нетерпеливо вытягивали шеи.
– Взгляните вон туда. – Минтака указала направо. Небольшая рощица терновых деревьев была почти скрыта во впадине, виднелись только тускло-зеленые вершины. Нефер повернул к ней, и они обнаружили узкое ущелье, которое ветер и редкие ливни тысячелетиями вырезали в склоне. Там, должно быть, под землей текла вода: терновые деревья были крепкие. Их густая листва предлагала тень и уединение в этот горячий полдень. Нефер поехал вниз по склону в тень. Как только он остановился, Минтака спрыгнула с площадки.
– Ослабьте упряжь и дайте лошадям отдохнуть, – предложила она.
Нефер поколебался, затем покачал головой. Это противоречило тому, чему его обучили: на отдельной позиции вроде этой и без поддержки ему следовало иметь колесницу, готовую к езде по любой внезапной тревоге. Он спрыгнул и пошел наполнить ведро из мехов, чтобы напоить лошадей. Минтака пошла помочь ему. Они работали рядом в тишине.
Теперь, когда миг, о котором они мечтали, наступил, их одолела застенчивость, и они ничего не могли сказать друг другу. Внезапно они повернулись друг к другу и одновременно заговорили.
– Я хотел сказать вам… – произнес Нефер.
– Я думаю, мы должны… – проговорила Минтака.
Они остановились и застенчиво засмеялись, стоя близко друг к другу в тени. Минтака покраснела и смотрела вниз, на свои ноги, а Нефер гладил голову своего жеребца.
– Что вы хотели сказать?
– Ничего. Ничего важного. – Она покачала головой, и Нефер увидел, что она покраснела. Ему ужасно понравилось смотреть на ее покрасневшие щеки. Она по-прежнему не глядела на него, и ее голос звучал так тихо, что Нефер едва расслышал, когда она в свою очередь спросила: – А что вы хотели сказать?
– Когда я думаю о том, что уже через несколько дней вы уедете, мне кажется, будто мою правую руку отрезают, и я хочу умереть.
– О Нефер. – Она взглянула на фараона, ее глаза были огромными и влажными от замешательства и восторга первой любви. – Я люблю вас. Я действительно люблю вас.