Она повернула к нему лицо, не выпуская шеи Нефера.
– Это вы позвали меня, правда, Таита? Я слышала ваш голос очень ясно. Не останови вы меня, я бы…
– Я думал, ты разумнее. Как можно стоять здесь и болтать, когда столькое под угрозой, – оборвал ее Таита. – Мы хотим спрятать тебя в ковре и вынести из дворца. Поспеши.
– У меня есть время, чтобы принести…
– Нет, – сказал Таита. – У тебя есть время только повиноваться мне.
Она еще раз поцеловала Нефера, обняла его, затем вбежала в палату и бросилась во весь рост на ковер. Она поглядела на девушек, которые удивленно стояли в дверях.
– Сделайте все, что велит Таита.
– Вы не можете оставить нас, госпожа, – запричитала ее любимица, Тиния. – Без вас мы ничто.
– Это не надолго, – сказала Минтака. – Обещаю, что пошлю за вами, Тиния, но до тех пор крепитесь и не подведите меня.
Нефер помог Хилто и Мерену закатать Минтаку в узорчатый красный ковер и вставил ей между губами один конец длинного полого стебля тростника. Другой конец на несколько сантиметров выставлялся из тяжелых складок, что позволяло ей дышать.
Тем временем Таита приказал плачущим девушкам-рабыням:
– Тиния, иди в спальню и запри дверь. Накройся покрывалом на постели, как если бы ты была госпожой. Все остальные останутся здесь, в передней. Не открывайте дверь ни на какие требования. Говорите любому, кто просит, что ваша госпожа больна лунной болезнью и не может никого видеть. Понятно? – Убитая горем Тиния кивнула, боясь заговорить. – Задерживайте их, сколько возможно, но когда все откроется и больше нельзя будет ничего скрывать, скажите им то, что они захотят узнать. Не старайтесь молчать под пыткой. Ваша смерть или увечья ни к чему не приведут, лишь заставит вашу хозяйку испытывать муки совести.
– Разве я не могу пойти с царицей? – выпалила Тиния. – Я не могу жить без нее.
– Ты слышала обещание твоей госпожи. Едва она окажется в безопасности, она пошлет за вами. А сейчас заприте за нами дверь.
Когда они вынесли на плечах скатанный ковер, старый раб ждал в коридоре.
– Сожалею. Я старался для вас, как приказал Солет. Царица Минтака была когда-то доброй и счастливой девушкой, – сказал он. – Но это прошло. Выйдя замуж, она стала грустной и сердитой. – Он ковком велел им следовать за ним и повел их обратно через лабиринт женской половины. Наконец они достигли маленьких боковых ворот, где снова столкнулись с начальником стражи.
– Разверните ковры! – грубо приказал он.
Таита подошел к нему поближе и посмотрел в глаза. Враждебное выражение исчезло с лица воина. Он казался немного смущенным.
– Вижу, вы довольны и счастливы, – сказал Таита мягко, и по уродливому морщинистому лицу воина медленно расплылась улыбка.
– Очень счастливы, – сказал Таита и мягко положил руку ему на плечо.
– Очень счастлив, – повторил воин.
– Вы уже обыскали ковры. Вы ведь не хотите тратить впустую свое драгоценное время. Верно?
– Я не хочу тратить впустую свое время, – заявил тот, как если бы это была его собственная мысль.
– Вы хотите, чтобы мы прошли.
– Проходите! – сказал стражник. – Я хочу, чтобы вы прошли. – И он отошел в сторону. Один из его подчиненных поднял засов и выпустил их в переулок. Перед тем как дверь закрылась, они еще раз увидели начальника караула: тот мягко улыбался им.
Их повозка стояла там, где ее оставили под охраной мальчишек. Они осторожно положили ковер на дно повозки, и Нефер тихо позвал в отверстие в середине:
– Минтака, сердце мое, с вами все в порядке?
– Здесь жарко и душно, но это ничтожная цена знания, что вы рядом. – Ее голос звучал приглушенно, и, сунув руку в трубу, образованную ковром, Нефер коснулся макушки царицы.
– Вы храбры, как львица, – сказал он и вскарабкался в крытую повозку позади Таиты, который уже трогал с места.
Таита подстегнул лошадей.
– Городские ворота скоро закроют на ночь. Когда побег Минтаки обнаружат, первым делом закроют город и обыщут каждое здание и колесницу, допросят каждого чужака внутри стен.
Они мчались галопом по широкой улице, ведущей к восточным воротам. Приблизившись, они увидели, что путь перекрыт другими повозками и колесницами, выстроившимися в ряд перед воротами. На этот день пришлись религиозный праздник и шествие, и это теперь почитатели культа и гуляки возвращались в дальние деревни в окрестностях Авариса. Они продвигались вперед мучительно медленно.
Смеркалось – солнце уже ушло за стены, – а перед ними все еще было две повозки, когда начальник стражников вышел из привратного дома и закричал:
– Хватит! Солнце село. Закройте ворота!
Послышались крики протеста всех путешественников, все еще надеющихся пройти.
– У меня больной ребенок. Мне нужно отвезти ее домой.
– Я заплатил пошлину, позвольте мне проехать. У меня груз рыбы, она протухнет.
Одна из меньших повозок нарочно выехала вперед и помешала усилиям стражников закрыть ворота. Вспыхнул маленький бунт: стражники кричали, размахивая дубинками, разъяренные люди орали на них, испуганные лошади, ржали и вставали на дыбы. Внезапно за стенами тоже поднялась суматоха. Крики протестующих путешественников и стражников перекрыли более громкие голоса.
– Освободите путь для фараона! Очистите дорогу для фараона Трока Урука!
Грохот военного барабана усиливал настоятельность приказа. Стражники бросили попытки закрыть ворота и, впопыхах чуть не падая друг на друга, вновь кинулись открывать их для стоявшего за ними отряда боевых колесниц. Над ведущей колесницей развевался красный флаг с леопардом. На ее площадке стоял фараон Трок Урук в бронзовом блестящем шлеме, с переброшенной через плечо бородой со вплетенными лентами, с кнутом и вожжами в руках в перчатках.
Как только ворота широко открылись, Трок погнал четверку лошадей прямо в гущу людей и повозок на дороге, без разбора стегая кнутом всех, кто стоял на его пути. Его воины бежали перед ним, опрокидывая любую повозку, которая перекрывала дорогу, и оттаскивали ее в сторону, рассыпая груз – влажную скользкую рыбу и овощи – в сточные канавы.
– Дорогу фараону! – ревели они, перекрывая голоса людей, попавших в неразбериху. Поравнявшись с повозкой Таиты, они взялись опрокидывать его, чтобы расчистить путь для Трока. Таита встал и принялся стегать их кнутом, но его удары приходились на шлемы и бронзовые наплечники. Смеясь над ним, воины подняли повозку, и она опрокинулась. Ковер поехал по дну повозки и грозил упасть под опрокидывающуюся колесницу.
– Помогите мне! – закричал Нефер и прыгнул назад, чтобы удержать свернутый ковер и смягчить падение. Хилто схватил один конец, а Бэй другой. Когда крытая повозка под треск ломающегося дерева упала на бок, они унесли Минтаку, все еще лежавшую в ковре, в безопасное место под стеной ближайшего здания.