— Узнал, и предостаточно. Вот почему дядя Эрл так решительно подтолкнул меня к институту, который в первую очередь благоволит к женщинам.
Алекса даже ахнула от возмущения:
— Но мужчины получают от брака массу выгод!
— Каких же?
— Стабильный секс и общение.
— Через полгода у обоих уже болит голова и они друг другу надоедают до слез.
— Человека, с которым стареешь бок о бок…
— Но мужчины не согласны стареть! Вот почему они постоянно ищут молоденьких подружек.
Алекса уставилась на него, открыв рот, но тут же продолжила:
— Детей, семейный очаг, спутницу, которая любит тебя в болезни и здравии…
— …и которая напропалую тратит твои деньги, изводит тебя придирками, что ни вечер, и вечно брюзжит на устроенный тобой беспорядок.
— Ты больной!
— А ты утопистка!
Алекса решительно потрясла головой, и ее шелковистые черные кудри взметнулись вокруг лица и медленно опали. На ее щеки вернулся прежний румянец.
— Боже, как все же подгадили тебе твои родители, — пробормотала она.
— Благодарю, доктор Фрейд.
— Что, если я не смогу соответствовать всем твоим требованиям?
— Мы будем над этим работать.
Алекса снова прищурилась, прикусив губу, и Нику почему-то вспомнился их первый поцелуй. Тогда ему было шестнадцать… Он вспомнил, как приник губами к ее губам, как затрепетала она в ответ на его прикосновение. Он нежно поглаживал пальцами ее голые плечи, а ноздри ему щекотал свежий и чистый аромат лесных цветов и мыла. А потом ее невинное лицо засияло первозданной красотой, и на нем отразилось ожидание финальной части — признания в вечной любви.
Она улыбнулась и доверилась ему в своих чувствах. Сказала, что хочет за него замуж. Нику следовало тогда погладить ее по голове, как-нибудь утешить и идти дальше по жизни своим путем. Но ее невинное заявление не только не польстило ему — наоборот, до смерти напугало. В свои шестнадцать Ник уже знал, что между мужчинами и женщинами не бывает прекрасных отношений. Рано или поздно на смену красоте приходит уродство. И он расхохотался, обозвал Алексу малявкой и оставил одну посреди леса. Ее беспомощное, обиженное лицо надрывало ему сердце, но Ник не позволил себя разжалобить. Чем раньше она узнает правду, тем лучше для нее.
Он не сомневался, что оба они в тот день получили горький жизненный урок. Ник стряхнул с себя нежелательное воспоминание и перенесся в настоящее.
— Почему бы тебе не поделиться со мной, что ты сама ждешь от этого брака?
— Сто пятьдесят тысяч долларов. Наличными. Авансом, а не в конце года.
Заинтригованный, Ник чуть подался вперед:
— Чертова куча денег! Проигралась и влезла в долги?
Между ними словно выросла невидимая стена.
— Нет.
— Ты шопоголик?
В ее глазах вспыхнуло раздражение.
— Не твое дело. По условиям нашего договора ты не должен спрашивать, зачем мне деньги и куда я собираюсь их потратить.
— Хм… Еще вопросы?
— Где мы будем жить?
— У меня.
— От своей квартиры я не откажусь. Буду снимать, как прежде.
Этого Ник не ожидал и удивился:
— Моя жена должна прилично одеваться. Я выделю тебе деньги на расходы и приставлю к тебе своего личного консультанта по покупкам.
— Я буду носить то, что хочу и где хочу, и сама покупать все, что мне заблагорассудится!
Ник едва удержался от улыбки. Его умиляло сочетание темпераментов — впрямь как в добрые старые времена.
— Ты должна будешь играть в моем доме роль хозяйки. На карту поставлен серьезный бизнес, поэтому тебе придется потрафить женам моих деловых партнеров.
— Я как-нибудь постараюсь не ставить локти на стол и, так и быть, посмеюсь над их глупыми шутками. Но я не собираюсь бросать свой магазин и буду по-прежнему общаться со своими друзьями.
— Разумеется. Я и не рассчитывал, что ты станешь менять свой прежний образ жизни.
— Если, конечно, он не пойдет вразрез с твоим?
— Вот именно.
Алекса, постукивая ногтем по столу, принялась вдобавок притопывать ногой.
— Кое-что меня все-таки не устраивает в этом списке…
— Я человек покладистый.
— Я очень люблю своих близких и должна объяснить им, почему так скоропалительно выхожу замуж.
— Просто скажи им, что мы не виделись несколько лет и вот случайно встретились, а теперь решили пожениться.
Алекса патетически закатила глаза:
— Они же ничего не знают о нашей сделке! Нужно их убедить, что мы влюблены друг в друга по уши. Ты должен прийти к нам на ужин, и там мы объявим о своем решении. Да так, чтобы они поверили!
Ник вспомнил, что отец Алексы одно время сильно выпивал и даже уходил из семьи.
— Ты общаешься с отцом?
— Да.
— А раньше ты его ненавидела.
— Но он давно осознал свои ошибки. Я нашла в себе силы простить его. С родителями живет мой брат с невесткой, их дочка и мои сестренки-близняшки. Они все засыплют нас тысячей вопросов. В общем, ты не должен вызвать подозрений.
— Сколько лишних осложнений! — нахмурился Ник.
— Ничего не попишешь, таково мое условие.
Ник счел, что не помешает дать ей хоть крохотный повод для триумфа.
— Хорошо. Еще что-нибудь?
— Да. Я хочу настоящую свадьбу.
— Я планировал скромную регистрацию, — недовольно заявил Ник.
— А я планировала в белом платье выехать куда-нибудь на природу, пригласить всю свою семью, и чтобы Мэгги была подружкой невесты!
— Я не любитель свадеб.
— Ты уже говорил. Но моя родня не поймет, если я тайком распишусь с тобой. Свадьба нужна в первую очередь им!
— Алекса, я беру тебя в жены ради интересов бизнеса. А вовсе не ради твоей родни.
Она вздернула подбородок. Ник на всякий случай запомнил этот ее жест, похожий на сигнал к атаке.
— Поверь, мне тоже не очень-то улыбается играть перед всеми какую-то роль, но раз уж мы взялись, надо сыграть ее добросовестно.
— Ладно, — стиснув зубы, все же кивнул Ник. — Что еще?
В его голосе сквозил неприкрытый сарказм. Алекса, явно нервничая, метнула на него нерешительный взгляд, встала и начала расхаживать по залу. Ник поневоле уставился на ее обалденный зад, вмиг ощутив неприятное напряжение в брюках. Зрелище прогнало из головы все разумные доводы и резоны: «Немедленно брось эту затею и беги отсюда подальше! Эта женщина превратит твою жизнь в хаос, она все перевернет вверх тормашками, и ты забудешь про скуку в собственном доме!»