На меня посмотрели как на прокаженную.
Итак, я не нашла ни одной точки соприкосновения с Вячеславом, а ведь поначалу он показался мне таким… таким… таким… Как же я была слепа! Впрочем, что с меня было взять? Дом горел, Леонид Парфенович расстроился из-за штрафа, мне светила генеральная уборка. Любая бы согласилась на все. Зря я сегодня с ним поехала. Сидела бы дома и ждала бы, когда Максим позвонит.
Я встала, взяла свой клатч и пошла к выходу.
Честно говоря, я ждала, что Вячеслав меня окликнет, но так и не дождалась. Друзья, потеряв ко мне интерес, как и к своим женам, решали, какую выпивку еще заказать. Я ужаснулась: неужели после года совместной жизни можно надоесть друг другу до такой степени?! Отчего-то мне резко расхотелось писать про свадьбы и вообще освещать этот довольно противоречивый, на мой неискушенный взгляд, вопрос.
Как только я села в такси, зазвонил телефон.
– Таша…
Это был не Максим!
– Таша, куда ты делась?!
– Слиняла. Я не нанималась тебя сопровождать.
– Это бесчеловечно с твоей стороны! Мы потанцевали и…
Жорик замялся.
– И что?
– И заказали кофе. Что дальше делать?
– Скажи, что кофе здесь отвратительный, и пригласи ее к себе домой.
– Ты серьезно? Так и сказать?
– Жорик, просто скажи, что у тебя кофе лучше, и вези ее к себе. Я поделюсь с тобой, будешь должен.
– Ты лучшая! Ты лучшая соседка в мире!
Хоть кто-то оценил меня в полной мере. Не говоря уж о моей приятной внешности, замечательном характере, неуемном дружелюбии и прочих, прочих достоинствах.
Дома было тихо и спокойно. Я переоделась в ночную сорочку, сняла влажной салфеткой макияж, выпила стакан воды и завалилась спать. Утро вечера… как там моя бабуля всегда говорила… мудренее. И ничего, что только одиннадцатый час вечера. Раньше усну, лучше высплюсь.
Выспаться мне не пришлось.
Я проснулась от ударов в дверь, чередующихся со звонком.
– Наталья! – кричал за дверью явно нетрезвый Вячеслав. – Открой, я тебе еще не все сказал!
Испугавшись того, что он может разбудить соседа-старика, я выскочила в коридор и ответила ему. Вячеслав сказал пару ласковых слов мне. Я ему – пару неласковых, он – мне. Так, слово за слово мы переговаривались под дверью, пока в коридор не вышел Жорик в одних трусах.
– Кто там? – Он сжал кулаки. – Тебе требуется защита?
– Жорик! – обомлела я. – Ты уже дома в одиннадцать часов?
– Я сделал все, – прошептал он, – как ты сказала. И все получилось и без кофе. Оксана там, – и он подмигнул мне, кивая на свою комнату.
– Ты мачо, – подмигнула ему я. – А ко мне рвется чмо! Вообще-то, когда трезвый, он неплохой парень…
– Ему врезать?
– Нет, – мне пришла в голову блестящая идея. – Ты открой и представься моим мужем! Может быть, тогда огнеборец отстанет?
– Мужем?! – обомлел на этот раз Жорик.
– Ну-у-у, – затянула я, – нужно же когда-нибудь входить в роль? Или ты, гад разэтакий, собираешься бросить такую милую и добрую девушку?!
– Ты о ком? О себе?
– Об Оксане.
– Наталья-я-я-я, я-я-я-я прише-е-ел, – стенал Вячеслав с обратной стороны двери.
– Хорошо, – вздохнул Жорик.
Ничего, у него грудь в меру широкая, сумеет отразить нападение моего несостоявшегося кавалера. Это я так успокоила свою совесть, мало ли что, вдруг парни начнут из-за меня драться. И вообще, Жорик обещал выполнить мою любую просьбу.
– Иди спать, я ему открою!
Я чмокнула его по-сестрински в щеку и побежала в свою комнату. Закрыла дверь на ключ и припала к щели – подсматривать и подслушивать.
Из всего подсмотренного и подслушанного я поняла следующее. Жорик открыл дверь, Вячеслав поразился увиденному, а вскоре поразился еще больше услышанному.
– …да, – решительно пресекал сосед попытки непрошеного гостя прорваться ко мне, – я ее муж! И не потерплю никаких романов на стороне!
Все-таки у меня замечательный сосед. И еще он много читает классической литературы. Вот. Когда не сидит за компьютером.
– …вплоть до дуэли! – вошел в образ Жорик. – И выбирать оружие как оскорбленный буду я!
– Ты че, мужик, охренел? Какое оружие?! – сразу сбавил обороты Вячеслав. – Так бы сразу и сказал, что у нее есть муж. Вот вертихвостка! А ты попал, гы-гы. Она горяченькая штучка…
Это я вертихвостка?! Ну, про горяченькую – это у него профессией навеяло. Я себя довольно прилично вела, нечего преувеличивать.
Едва только дверь закрылась, я вышла из своей комнаты.
– Жорик. Я тебе благодарна, так благодарна…
– Да, ладно, обращайся еще…
И тут раздался звонок.
– Вернулся, сволочь, – сжал кулаки Жорик. – Прячься!
Я опять побежала в комнату.
– Не понял?! – взревел Жорик, открывая непрошеному гостю, – Я что, недоходчиво объясняю?! Я муж Натальи! Муж Натальи Тимофеевой! Ого-го, а вы кто?
– Максим Федоров.
– Максим?! – заорала я как потерпевшая. – Жорик, это другой!
И выскочила в коридор.
– Другой? – прищурился Максим, разглядывая нас с соседом.
– Да, – пафосно бросил Жорик, – одно чмо я уже с лестницы спустил!
– Господи, – прыгала я рядом с ними, – о чем ты говоришь, Жорж? Никакого другого не было и быть не может…
– Как же? – не догонял тот. – Тот бугай ломился к тебе, как к потерянной собственности!
– Шутит. – Я попыталась спрятать полуголого соседа за спину.
Но поздно я заметила, что стою в ночнушке. В прозрачной ночнушке.
– Шутки, значит?! – переспросил Максим. – Вы, значит, тут шутите в таком виде?! То-то я дозвониться не могу! А я думал, с тобой что-то случилось! Я-то…
Он махнул рукой, слов не хватало.
Я бы исправила положение, если бы из своей комнаты не вышел сонный Леонид Парфенович:
– Опять вертеп устроили, кобели проклятые! И не спится им, окаянным!
Максим отступил в изумлении.
– Жорик, ты скоро? – высунулась из комнаты Оксана, завернутая в простыню.
– О-о-о, – вырвалось у Максима, – другая?
– Да, – вяло сказала я, понимая, что все сегодня испортила. – Так и живем.
– И я муж этой Тимофеевой! – на всякий случай припечатал напоследок растерявшийся Жорик, тыча в меня пальцем.
О том, как прошла бессонная ночь, рассказывать не хочется. За одной стенкой некоторые недалекие, примитивные личности занимались любовью, за другой – раздавался мерный стариковский храп. Я лежала посредине этого буйства и мысленно проклинала тот день и час, когда решила связаться с женатым мужчиной, у которого к тому же неистовый характер. Уходя, он так хлопнул дверью, что у соседей сверху посыпалась штукатурка. Сегодня они придут и предъявят счет за будущий ремонт.