– Слушай, Володь, а у тебя камеры обзора есть? – спросил Коля, и выяснилось, что у Владимира действительно имеется парочка камер наблюдения, материалы с которых он готов передать Николаю. Часть камер работали на дом, что делало их бесполезными, а часть – на двор и на зону въездных ворот.

– Я думаю, это может что-то прояснить, – сказал Владимир и перекачал нам по Интернету архив за последние четыре дня. Все, что было на уличных камерах. Это было так странно – в тот же вечер на большой плазме в гостиной нашего дома мы увидели тех людей, голоса которых я теперь буду помнить, наверное, до самой смерти. Мы не узнали ничего нового. Подтвердилась версия о том, что они имели с собой кусачки по металлу – одна из камер отлично показала, как человек в камуфляже и маске перекусывает колючку над нашим забором.

– Вот скотина! – заорал Николай. – Найду – убью.

– Их не трое, а четверо, – заметил «Пушкин», указав на фигуру в углу двора, которая ясно просматривалась с другой камеры.

О, если бы мы жили в мире сериалов, где опытные и мудрые эксперты по какой-нибудь неуловимой и еле заметной детали выясняют все подробности и находят злодеев. Если бы наша полиция была немножечко как «их». К сожалению, видеозаписи с камер не смогли прояснить самого главного вопроса – где, как говорится, деньги и кто их все-таки увез. С верхней камеры над воротами Владимира мы смогли увидеть только, как деньги вместе с грабителями стартуют с нашего двора в шесть часов с минутами, уезжают вдаль на нашей же собственной машине. Николай негодовал, а я сохраняла спокойствие, которое бесило его больше, чем даже сама ситуация.

– Конечно, ты спокойна! – кричал он, а его губы кривились от неприятной усмешки. – Это же не ты будешь полмиллиона выплачивать. Нам, возможно, придется теперь продать дом.

– Продадим! – пожала я плечами.

Мне было все равно. Владимир мне позвонил и сказал, что не может уехать в Мюнхен, не увидев меня снова. Назначил встречу в городе. Так что у меня, откровенно говоря, все было достаточно неплохо. И даже отлично, по правде говоря!

Глава 8
Сумасшествие

Доктор сосредоточенно выискивала что-то в компьютере. Я сидела рядом и молчала. Уже минут пять сидела, если быть точной. Зачем отрывать человека от работы, верно? Доктор была молодая, лет на десять моложе меня, что заставляло задуматься о том, какими путями и способами она получила место невролога в частной клинике, к которой мы были приписаны нашей страховкой. Мысли были разные, но вариант, что девушка получила место за особо выдающиеся достижения в медицине, в голове не промелькнул. Скорее всего, она дружит с главврачом. Дружит, ха!

– Как давно это началось? – спросила она, почуяв, наверное, мое раздражение. Чтобы попасть в эту чертову клинику, я потратила три с половиной часа, что само по себе может прекрасно объяснять любые головные боли. Но сидеть тут и смотреть, как она разбирается со своим «Макинтошем», – извините, это уже перебор.

– Пару месяцев назад, – ответила я коротко, без пояснений.

Я не хотела думать, что ограбление может быть связано с этими головокружениями и бессонницей. Я не хотела больше даже думать об ограблении, я устала от этого, от разговоров, вопросов, сочувственных лиц. Устала от мужа, постоянно вспоминающего «этих сук».

– Боли в какой-то определенной области головы или опоясывающие?

– Опоясывающие.

– Они появляются в какое-то определенное время суток или внезапно? – Доктор принялась снова жать на кнопки. Я тяжело вздохнула. – Извините, у нас тут инсталлировали новую программу, никак не могу разобраться. Я обязана ввести ваши симптомы в форму.

– Ничего. – Я пожала плечами и почувствовала легкий стыд. Чего я прикопалась к девушке? Она-то в чем виновата? – Боли появляются время от времени. В основном во второй половине дня, но не каждый день.

– Это хорошо, – кивнула она и бросила наконец компьютер. Посмотрела на меня, достала какую-то то ли палку, то ли ручку и принялась светить мне в глаза.

– Но почти каждый день, – обиженно добавила я. – Плохо то, что я не сплю.

– Вы не бросали курить недавно? Не изменяли каких-либо своих привычек? Не начали принимать какой-нибудь препарат?

– Вроде нет. – Я покачала головой, подумав, что курение – это не совсем новая привычка. Я иногда и раньше могла выкурить сигарету. Так что технически эта привычка старая.

– Что ж, давайте посмотрим рефлексы. Положите ногу на ногу. – Она склонилась ко мне. Я отвернулась и подумала, что сейчас я выкуриваю чуть ли не по десять сигарет в день. Даже муж заметил, что его сигареты кончаются очень быстро и что, если уж я решила курить, неплохо было бы завести собственные сигареты.

– Все в порядке?

– Пока сложно сказать. Головные боли – слишком общий симптом. Может быть, просто шейный спазм. Может быть… что-то еще. – Доктор отвела взгляд в сторону.

– Опухоль? – договорила я за нее.

– Это вряд ли. Впрочем, мы сделаем МРТ в любом случае. Раз боли носят систематический характер. Но, по практике, шейный спазм куда более вероятен. Остеохондроз сегодня распространен очень сильно. Вы много водите?

Я покачала головой. В основном, если я куда-то и ехала, меня вез Владимир. Я не очень-то люблю водить машину. Я больше люблю сидеть на пассажирском месте, крутить ручку радиоприемника, перестраивать программы. Это всегда бесило Николая, он любил слушать только новости. Бесконечное «бла-бла-бла!». Я же включала джаз.

– Мне бы снотворного.

– Я пропишу. – Девушка кивнула и снова переключила внимание на свое электронное чудовище. Выдернуть ее обратно мне уже не удалось. На кассе я получила рецепт на целый чемодан препаратов, черт его знает, когда и как эта девица поняла, что мне все это нужно пить. Я не пила лекарств много лет. Спокойная жизнь домашнего растения в горшке с теплым торфом не портила моего здоровья. Разве что прибавилось немного лишнего веса. Но Владимир сказал, что моя женственная фигура буквально сводит его с ума. Женственная? Так тому и быть в таком случае.

– Ну? Что они сказали? – спросил он, стоило мне выйти из клиники и включить телефон. Голос обеспокоенный, красивый, сексуальный. Я почувствовала, как кровь снова начинает пульсировать в моей голове. Ставшая уже знакомой волна боли подлетала ко мне, обещая взять за горло через пару десятков минут.

– Они сказали, что я стара, как Московский Кремль, и выписали кучу таблеток. – Я усмехнулась и попыталась проигнорировать приступ боли. Может быть, это у меня такая странная реакция на счастье? Может, от одного голоса Володи у меня подскакивает давление? Может, я действительно стара для этого безумия? Слишком много секса? Скоро мне стукнет сорок!

– Смеешься? Нет, правда!

– Правда, я старая калоша. А у тебя как дела? – Выруливая с парковки, я улыбалась во весь рот.

– Я сижу дома и скучаю. Мне нужно работать, а я только и могу, что рассматривать твои фотки.