– Да. Очень глупо.
– Это его убьет.
Теперь она говорила о муже. Снова о муже. Если он узнает.
– Он убьет меня.
– Не бойся, не узнает.
Мы влипли вместе, мы были заодно, и я ее подбадривал. Мы могли обманывать супругов, но не друг друга.
– Что ты сказал жене? Насчет носа.
– Упал.
– Ну да, конечно. – Она произнесла это таким тоном, словно сама придумала версию.
– Слушай, вот что я хочу тебе сказать… – начал я и замолчал.
А что я хотел ей сказать? Наверное, что опозорился, именно опозорился, но впредь постараюсь ее не подвести.
– Да?
– Я должен был его остановить.
– Да.
– Я пытался, но не сумел.
– У него был пистолет.
Да, у него был пистолет. Иногда он целился в меня, иногда нет. Когда насиловал Лусинду, не целился. Оружие лежало на полу футах в трех от меня – вот в чем проблема.
– Забудь, – сказала она, но я прекрасно понял: на уме у нее было совсем другое. Она считала, что я должен был что-то предпринять, спасти ее.
Я вспомнил, как защитил ее в баре и как она после этого благодарно меня поцеловала. Но одно дело нагловатый хам, совершенно иное – вооруженный насильник.
– Думаю, пора закругляться, Чарлз, – сказала Лусинда. – До свидания.
* * *
– Пока доволен? – спросил Дэвид Френкел.
– Что?
– Доволен работой?
Мы приступили к съемкам ролика про аспирин. В «Астории». Студия «Силверкап».
– Да. Все в порядке.
– Ничего не скажешь, Коринт – старый профи.
Меня так и подмывало ответить, что он просто старый. Роберт Коринт был назначен директором рекламы аспирина. Лысеющий коротышка с глупым хвостиком волос под загорелой плешью. Коринт будто кричал: «Пусть я подвержен действию времени, но я все еще крутой, крутой. Учтите!» Мы делали двадцать второй дубль.
– Кто занимается музыкой? – спросил я.
– Музыкой?
– Ну да. Кто пишет саунд-трек?
– Музыкальная студия «Ти энд ди».
– Никогда о такой не слышал.
– Очень хорошая.
– Допустим.
– Они делали все фонограммы для моих работ.
– Отлично.
– Они тебе понравятся. Хотя бы тем, что всегда назначают приемлемую цену.
Я уже собирался спросить, почему он постоянно надо мной подсмеивается. Но в это время подошла Мэри Уидгер и шепнула мне в ухо:
– Чарлз, можно перекинуться с вами словечком?
– Разумеется.
– Мистер Дабен считает, что бутылочку с аспирином нужно поместить выше.
Мистер Дабен являлся заказчиком. Его первыми словами, обращенными ко мне, были: «Значит, это вы моя новая жертва! Уж попью я вашей кровушки». «Ради Бога, – ответил я. – У меня нулевая группа». «Годится», – рассмеялся он.
– Что значит выше? – не понял я.
– Выше в кадре, – уточнила Мэри.
– В таком случае, Дэвид, не могли бы вы попросить Роберта поднять бутылочку чуть выше?
– Непременно, – отозвался он. – Я на то и существую.
Ближе к середине дня, где-то между сорок восьмым и сорок девятым дублем, меня зажал в углу Том Муни:
– Привет, приятель.
У него не было никаких оснований считаться моим приятелем. Том Муни представлял Объединение производителей рекламы. Его modus operandi [17] заключался в том, чтобы занудством вытягивать у потенциального клиента заказ на рекламу. И надо сказать, он вполне в этом преуспевал.
– Ты как, Том? – спросил я.
– Я-то хорошо. Вопрос в том, как ты. – Он окинул взглядом мое лицо.
– Упал, – в сотый раз объяснил я.
– Я не про то – я про работу.
Том прекрасно знал, как у меня дела. Например, он был в курсе, что недавно я занимался очень престижным, денежным проектом, а теперь вожусь вот с аспирином. Знал, потому что мир рекламщиков тесен и новости распространяются со скоростью молнии. Тем более плохие новости.
– Замечательно, – соврал я.
Том спросил, получил ли я его рождественскую открытку.
– Нет.
– А я посылал.
– Не пришла.
– Неужели?
– Уверяю тебя.
– В таком случае прими мои поздравления сейчас. Подарок за мной.
– Никаких подарков, Том.
– Не глупи, дурачок. У дядюшки Тома всегда найдется подарок для соратника.
– Кепка с эмблемой объединения? Спасибо, я уже получал.
– При чем здесь кепка? – возмутился Том. – Я разве что-нибудь говорил о кепке?
– Майкой меня тоже осчастливил.
– Слушай, ты наш клиент или нет?
– Клиент.
– Тогда считай меня Санта-Клаусом.
– Ты не похож на Санта-Клауса, – хмыкнул я.
Прилизанные, лоснящиеся волосы, энергичная жестикуляция – он скорее напоминал напичканного амфетамином Пэта Райли, чем рождественского святого.
– Откуда ты знаешь? Ты что, видел Санта-Клауса?
Когда Анна была маленькой, лет пяти с половиной, она спросила меня, как Санта-Клаус попал в «Тойз-эр-ас» [18] , если он живет на Северном полюсе. Я по небрежности забыл снять с игрушечного пони ярлык магазина.
– Рад познакомиться, Санта.
– И что же малышка Чарли хочет на Рождество?
Я бы перечислил, но ему на хватит дня выслушать.
– Ничего. У меня все есть.
– Ты снимаешь ролик со мной? Так?
– Так.
– Работаешь с Френкелом? Так?
– Так.
– Спроси у него, что он получил на Рождество.
Что он имел в виду?
– Все, что мне надо на Рождество, Том, – это хорошая должность.
– Тогда почему бы не попользоваться нами?
Я не рассмеялся, и он добавил: