Почему же это не могут сделать миллионы граждан, по отдельности самодеятельные и разумные, которые в толпе становятся стадом? Почему? Кто может на это ответить?
Со стороны ледников Тебулосского хребта над землей волнами покатился рокочущий звук. Он пульсировал, отражался от скал, но сила его нарастала и рев приближался.
Все повернули головы в сторону, откуда набегала звуковая волна. И вдруг Бритвин, вскинув руку вверх, указал пальцем в сторону седой вершины горы Муцо:
— Вертолеты!
И ту же из-за зубчатой кромки хребта, сверкая сабельным блеском несущих лопастей, словно подброшенные невидимой силой, в голубой простор чистого неба вырвались сразу три вертолета.
Два Ка-50 — «Черные акулы» — с типично скошенными вниз мордами океанских хищников, с цилиндрическими кассетами ракет под короткими крыльями, яростно полосуя соосными винтами горную синь, пронеслись над головами людей и разошлись в разные стороны.
А из узкого промежутка между двумя скалами с ревом вынеслась тень «крокодила» — вертушки МИ, трудяги пятого океана.
— Все, — сказал Полуян, протягивая руку Бен Ари. — За нами приехали. Мы уходим.
Тем временем «Черные акулы», развернувшись над Цузункортом и Кюреламом, опустили вниз хищные морды и ощетинились иглами серого дыма.
Ракеты, сорвавшись с направляющих, вонзились в невидимые цели в ущелье реки Мешехи.
Тяжелый грохот взрывов вырвался из-за скал и прокатился над горами.
Едва группа погрузилась, «Мишка» сорвался с места, круто накренился и взял курс на восток.
Они улетали.
— Все, мужики, — сказал Полуян, — надоели вы мне все до едерной матери. Как хотите, а я буду спать.
Он опустился на ходивший ходуном пол, подсунул под голову вещевой мешок и вытянул ноги.
— Игорь, — тронул его за плечо Ярощук. — Что с тобой?
— Все, все, меня не-е-ет. Я сплю…