Набравшись мужества, Адам собрал вещи, аккуратно уложил остатки пищи, выпил два яйца, надвинул капюшон на самые брови и покинул свое временное пристанище.
Было уже совсем темно, когда он наконец добрался до Барфлера. Сквозь щели в ставнях пробивался желтый свет зажженных свечей. Завтра – День поминовения усопших, и сейчас в каждом доме молились об умерших родственниках, просили Господа успокоить скитающиеся души. Иногда Адам слышал обрывки молитвы, иногда – нестройное песнопение. В другой раз он нашел бы это забавным, но не сегодня, слишком зловещая выдалась ночь – ветер, буря, мечущиеся по небу тучи, разбивающиеся о скалы волны. Адам подумал, что спокойно мог бы еще сутки просидеть в своем сарае: ни один моряк не выйдет в море в День поминовения усопших.
Адам еще раз подумал, а не возвратиться ли ему назад, но вдруг услышал приближающиеся шаги и припустился вперед по улице Святого Фомы, главной улице города, ведущей прямо к морю. Он пробежал мимо Голубого замка, в котором сейчас располагалась кузница, затем мимо старого рынка – просто крыша на четырех каменных столбах, – осторожно спустился вниз к морю. Дорога была глинистой и скользкой, телеги торговцев дарами моря застревали на ней по самую ступицу, одна и сейчас торчала на самой середине, потом обогнул старую церковь из серого гранита с приземистой квадратной башней и наконец оказался возле дамбы, вдоль которой стояли самые большие суда.
Ну вот, наконец, и то, что он искал: два рыбацких судна, наверняка самые крупные в Барфлере, уже расцвеченные флагами и готовые принять на борт тех, кто отправится встречать в Гавр первого человека в государстве. Суда слегка покачивались, натягивая скрипящие тросы, но, несмотря на спазмы в желудке и гложущую сердце тревогу, Адам решил, что они все же выглядят надежно, может, из-за их размеров, а может, из-за широких корпусов, которые делали суда похожими на люльки. Был час прилива, и суда находились почти на уровне дамбы. Стоило только сделать шаг, и ты уже на борту, и не нужно спускаться вниз по высеченным в стене, скользким от налипших водорослей ступеням.
Однако Адам в раздумье стоял на дамбе, все еще не решаясь сделать последний шаг, вновь во власти преследовавших его демонов страха. «Есть ли у меня другой выбор?» – думал он, но тут как бы в ответ на его немой вопрос сзади вновь послышались шаги. Небо на минуту очистилось от туч, в лунном свете Адам увидел у входа на пирс силуэты двоих мужчин. Тогда без дальнейших колебаний он прыгнул на судно и принялся искать, где бы спрятаться. Заметив небольшой трап, ведущий в трюм, Адам поспешил спуститься по нему и вскоре очутился в кромешной тьме, которая тут же ассоциировалась у мальчика с адом. Только в этом аду одуряюще пахло рыбой и рассолом.
Адам, конечно же, пропустил одну из пяти ступенек и приземлился на копчик, невольно застонав от боли, хотя узелок с вещами, болтающийся на шее, несколько смягчил падение. Он с трудом встал на четвереньки и, боясь приподняться, чтобы не удариться головой, пополз по скользкому полу в самый темный угол.
– О Боже! – простонал он тихо. – Как же больно! Хоть бы я ничего себе не сломал. Этого только не хватало!
Мальчик двигался на ощупь, и вдруг его рука коснулась рукава из толстого сукна, и, самое странное, внутри этого рукава была рука! Рука дернулась, Адам успел лишь крикнуть что-то нечленораздельное, как она обвила его вокруг шеи и чуть не придушила. В это время кто-то яростно зашептал:
– Тихо! Вот придурок! По трапу не может спуститься да еще говорит сам с собой!
Да, оказывается, на судне был еще один безбилетный пассажир, к тому же иностранец, поскольку говорил человек со странным акцентом. Адам в ужасе попытался высвободиться, затем нашел в себе силы спросить:
– Кто... кто вы?
– Не вижу, почему вас это должно интересовать... Что касается вас...
Незнакомец быстро провел рукой по волосам, лицу мальчика и, рассмеявшись, добавил:
– Могу поклясться, что вы тот мальчишка, который убежал из Тринадцати Ветров.
Адаму стало не по себе. Что за человек? Куда он попал? Все же он постарался ответить как можно тверже:
– Пожалуйста, молчите! Да и потом, вам-то какое дело? Если вы здесь, значит, вы тоже прячетесь...
– Совершенно верно! И причем по причинам, которые очень похожи на ваши.
Незнакомец вновь засмеялся, и Адам решил, что передним сумасшедший, а это нисколько не лучше, чем иметь дело с разбойником. Но тут пальцы незнакомца разжались, и Адам наконец освободился.
– Почему же? – отважился спросить он. – Вы откуда-то убежали?
– Да. И поскольку не вижу причин, по которым нам нужно спасаться вместе, прошу вас покинуть это судно и вернуться домой.
Голос звучал молодо и приятно и явно принадлежал хорошо воспитанному человеку, но темнота не позволяла разглядеть незнакомца. Но поскольку в голосе не было угрозы, Адам вновь почувствовал себя сильным и независимым.
– Мои дела вас абсолютно не касаются. Я ведь у вас ничего не спрашиваю. Я ни за что не вернусь домой...
– Почему? Вы не любите своих родных?
– Конечно, люблю, но у моего отца есть еще один сын от другой женщины, не от моей несчастной матери. Он привез его к нам... У меня такое чувство, как будто эта женщина вытеснила воспоминания о моей матери. Поэтому я и уезжаю в дальние страны.
– Причины ваши мне ясны, но в данном случае то, что вы делаете, – полный идиотизм!
– Ну что вы можете понять? Вы ведь иностранец, это сразу ясно, и к тому же...
– Да, я не из здешних мест и не имею желания здесь оставаться! Я утверждаю, что ваше бегство – глупость, потому что у вас нет причин убегать. Я – Артур Тремэн.
– Что? Но это невозможно...
– Жаль, что здесь нет света. Мы недолго виделись, но вы бы быстро меня узнали.
– Вы хотите уехать? Но почему? – едва выдохнул ошеломленный Адам.
– Вы сами только что все прекрасно объяснили: я чужой, мое присутствие никому не по нраву. Позавчера, когда вас всюду искали, я сел на лошадь и решил прогуляться по окрестностям. Меня разглядывали, как любопытную зверушку... но я все же составил в уме план местности. Впрочем, я еще по приезде заметил Барфлер – этот город у нас знают...
– У вас – это где? В Англии?
– С тех пор как мама умерла, я вообще не очень уверен, где оно, мое «у нас»... Но жил я в Англии. А сегодня после полудня мне опять удалось незаметно улизнуть, я отослал лошадь назад, как только показалась здешняя колокольня, дождался сумерек, а потом проник на это судно. Я знаю, что оно направится в Гавр.
В голосе Артура слышалась неприкрытая горечь. Адам вдруг почувствовал себя не в своей тарелке. Может, потому, что судно покачивалось на волнах, а может, у него появились угрызения совести.
– Итак, теперь ищут нас обоих...
– О, меня, я думаю, долго искать не будут. Может, только славный старина Брент будет безутешен. Впрочем, мне все равно! – добавил он вдруг с яростью в голосе. – Я не хотел уезжать из Англии, и ваш отец не взял бы меня с собой, если бы умирающая мама не вырвала у него это обещание. Итак, я убегаю, и не стоит больше об этом говорить. А вы поторопитесь-ка вернуться, вы тем самым окажете мне великую услугу.