Что буду делать с имуществом, если найдём Крест? Да ничего — нашей общине отдам, с собой не возьмёшь. А вот если не найдём… Как всегда, в этом деле меня больше всего привлекал сам процесс.
Здесь же я ждал хозяйку «Сайгона», госпожу Квай, договорились. Пять дней назад, после удачной сделки на рынке — по приходу «Темзы» смуглый мальчишка дал мне маяк, что информация имеется, можно подходить. Как было и в первый раз, моё появление не прошло незамеченным, бой сбегал в подсобку, госпожа Квай, нацепив профессионально радужную улыбку, вышла в зал, кивнула сразу всем и не торопясь подошла ко мне.
Ещё молодая видная китаянка в лёгком сиреневом костюме выглядит очень эффектно. Не замужем, авторитетна, умна, расчётлива. Характер хитрый, азиатический.
Квай выплыла в сопровождении здоровенного мужика с мятыми ушами и тупым свинцовым взглядом откровенного мочилы. Тот шёл справа, на доли секунды мимоходом впиваясь обманчиво равнодушными глазами в посетителей. Для обмана публики телохранитель тащил на руке полотенце, в лапе зажав записную книжку. И правильно — один только вид этого, бог его знает, насколько хорошо прирученного австралопитека способен моментально вытягивать из клиентов винные пары. Звали его Цао.
Жуть, какая протокольная рожа, зорг, да и только.
— Приветствую вас, дорогой Герман! — чуть хриплым голосом молвила она через стол.
— Тоже рад вас видеть, мадам, вы прекрасно выглядите! — тут же откликнулся я, не допуская в дежурной фразе и толики фривольности. Ну-ка тя на хрен, кабан.
— Уже заказали что-нибудь?
— Не успел ещё! — соврал я. Не признаваться же ей, что после «Сайгона» сразу дёрну в «Джонатан».
Посмотрел на часы — на «Темзе» в видеосалоне закончился последний сеанс, для взрослых. Ещё немного капнуло в кубышечку.
— Могу посоветовать свинину в остром соусе, сегодня она особенно удалась.
— Спасибо, особого аппетита нет, всё ещё акклиматизация…
Жрать хотелось, как из ружья.
— Не задержитесь? А может все-таки выпьете кофе с настойкой?
— Рад бы посидеть подольше, мадам, да дела не позволяют… Хотя от кофе, пожалуй, не откажусь.
В заведение зашёл ещё один посетитель — пожилой упитанный европеец, человек явно со статусом и кошельком. Глазки масленые, уж не поужинать сюда завалил, старый хрен. Девчата заёрзали от нетерпения. Правильно: «Хочешь подольше оставаться молодой и стройной — держись поближе к старым и толстым». А ведь прав был Марко, хозяин причала, познакомивший меня с заведением и хозяйкой — самые красивые женщины живут именно в этом уголке Панизо… Мадам Квай заторопилась.
— Они пришли вчера вечером, — тихо прошептала она. — Моторная лодка белого цвета с красной полосой, стоит вдали от центральных причалов, возле пакгаузов. Четверо, описать их не смогли, одежда самая простая. Но это точно люди Салмана… по лодке и опознали… Герман, это всё, что я знаю, но, согласитесь, и этого достаточно.
— Неплохо, — задумчиво кивнул я. — Спасибо, дорогая Квай, что бы я без вас делал!
Лодок возле пакгауза стоит немало, особенно много их собирается в субботу, когда все желающие с окрестных посёлков и деревень съезжаются в город для кутежа и разврата, а вот моторных катеров в Панизо единицы, найдём сразу. Молодец, Квай, это первая реальная указка, а не мутные обещания и слухи, первая ниточка к Симоне. Катер — дело такое, технику уже можно пропасти, а люди никуда не денутся.
Передав хозяйке оговоренный заранее пакетик с серебром, я заказал себе крепкий кофе с ликёром — сразу уходить нельзя, зачем выказывать неуважение хорошей женщине? Толстый мужик что-то сказал менеджеру, та ожила, и дело закрутилось, профурсетки сразу расселись вокруг нового клиента. Мужики у стойки тоже решились. Заиграла музыка, начались громкие разговоры, пора уходить, сейчас тут развернётся веселье.
А ведь мужичок-то из властей! Муниципал или вхож ко двору. По-хорошему, мне бы задержаться да познакомиться, таких приятелей всегда полезно иметь на запасных путях. Посидеть, выпить, поболтать о разном пустом, кинуть невзначай пару комплиментов, найти общие темы и часто поддакивать… Бывают в жизни бизнесмена такие моменты — полчаса позора, зато потом десять процентов скидки или выгодный контракт через месяц. Вот только для этого нужно решение, а также настрой и время. Ничего подобного в данный момент не было — я зацепился за ниточку, ведущую к Симоне.
Пошёл ты к чёрту, жирный.
Тут кто-то меня тронул за плечо.
Обернувшись, я увидел лицо молодого азиата, одного из троицы, расположившейся за спиной. Глядя на меня с нехорошей улыбкой, он молча обошёл столик и без разрешения сел на край плетёного стула.
— Ты уверен, что всё делаешь правильно, фаранг? — вкрадчиво спросил он на чудовищном английском.
Он из Таиланда. Подслушивал, подлец?
— Что тебе надо?
— Ничего. И тебе тут ничего не надо. Совет один: снимайся с якоря и уходи из Панизо, джан лай… Хочешь найти Салмана? Клянусь, ещё немного, и ты его найдёшь! Понял меня, фаранг?
— Конечно, — легко сказал я. — Прямо сейчас и ухожу, мне не нужны неприятности.
Сообщить Квай? И что мне это даст? Гвардейцы поставят всех вниз воронкой, а эти орлы тем временем растворятся в подворотнях. Разборки начнутся, допросы… Неужели это те самые хлопцы с катера? Кто донёс? Хорошо агентура конкурирующих банд работает, руку на пульсе держат.
— Смотри…
— Сомчай, время! — крикнули ему из-за столика, и таец, радостно оскалившись во всю пасть, исчез так же быстро, как и появился.
Надо по рации капитану сообщить, пусть срочно прогревает дизель. Но не из кабака же связываться, тут многие радиостанций сроду не видели. За окном звонко тявкнул колокольчик велорикши, донеслись неразборчивые слова, сигнал прозвенел ещё раз… Уехали?
Что-то невкусный кофе. И ликёр поганый.
С трудом допив крошечную чашечку, я оставил на столе монетку и вышел на улицу.
Вокруг было темно и тихо, лишь ближе к Портовой в переулке играл какой-то грустный национальный инструмент, одинокий женский голос что-то напевал о вечных сложностях и странностях жизни. Запахи, как и во всех переулках Панизо, стоят… м-да, специфичные. Если вернусь на Землю, никогда больше не поеду в Юго-Восточную Азию. Или, наоборот, потянет?
Взволновали меня эти черти! Отойдя от дверей ресторана подальше, я полез в чехол за рацией, предварительно прикурив сигарету — успокоиться надо. Довели до курева, падлы.
И тут передо мной вымахнул тёмный силуэт.
— Рацию отдай, фаранг, быстро! Ты так ничего и не понял! — Сомчай шутить не собирался. В правой руке таец держал приличной длины крепкий тесак.
Сердце стукнуло так сильно, что перехватило дыхание. Нет, не выпустят живым. Передумали, решили поступить радикально, рацией не откуплюсь… Пистолет я и не подумал доставать. Тут уж точно шумных разборок не миновать — хотя этот фактор, если честно, вспомнился много позже… Тесак у него? Есть в холодном оружии что-то честное, древнее. А злости у меня за последние дни накопилось столько, что адреналин буквально выплёскивался.