Билли забрался к Джорджу и встал рядом с пулеметом, но лучше видно не стало.
— Билли, а у других стран тоже есть колонии? — спросил Джордж.
— Ну да, — сказал Билли. — У французов — большая часть Северной Африки, у Голландии — Ост-Индия, у немцев — Юго-Западная Африка…
— А-а… — сказал Джордж разочарованно. — Я вообще-то слышал, но не верил, что это может оказаться правдой.
— Почему?
— А какое право они имеют управлять другими народами?
— А мы какое право имеем править Нигерией, Ямайкой или Индией?
— Ну, мы же англичане.
Билли кивнул. Джордж Барроу, никогда в жизни даже не видевший атласа, ощущал свое превосходство над Декартом, Рембрандтом и Бетховеном. И он был не одинок. Все они прошли обработку в школе, где рассказывали о военных победах Британской империи и никогда не говорили о поражениях. Им рассказывали о демократии в Лондоне, а не о тирании в Каире. Когда речь шла о британском правосудии, порка как законное наказание в Австралии не упоминалась, равно как голод в Ирландии и резня в Индии. Про то, как католики сжигали протестантов, в школе проходили, но упоминание, что протестанты при любой возможности отвечали католикам тем же, повергало школьников в шок. Мало у кого был такой отец, как у Билли, чтобы объяснить, что мир вовсе не такой, как рассказывают в школе.
Однако у Билли не было времени наставлять Джорджа на путь истинный. У него были другие заботы.
Небо чуть посветлело, и Билли показалось, что туман рассеивается.
— О, черт! — сказал вдруг Джордж.
И Билли тоже увидел, что в четверти мили от них по склону поднималось несколько сотен немецких солдат.
Билли спрыгнул в окоп. Противника заметили еще несколько человек, и их удивленные восклицания привлекли внимание остальных. Билли взглянул в смотровую щель. Немцы пока на них не реагировали, быть может потому, что англичан в окопе труднее было заметить.
В следующую минуту по всей длине окопа началась стрельба из винтовок. Несколько немцев упали. Остальные приникли к земле, ища укрытие в воронках и за чахлыми кустиками. Над головой Билли застрочил пулемет Льюиса — звонко, как аплодисменты футбольных болельщиков. Немцы начали отстреливаться. Билли с радостью отметил, что ни пулеметов, ни минометов у них с собой нет. Он услышал, как вскрикнул кто-то из его людей: наверное, какой-то дальнозоркий немец заметил неосторожно выглянувшего из-за бруствера; или, скорее, какому-то везучему стрелку случайно удалось попасть в невезучую валлийскую голову.
Рядом с Билли появился Томми Гриффитс.
— Отстрелялся Дэй Пауэлл, — сказал он. — Убит. В голову навылет.
— Ах, дьявол… — сказал Билли. Миссис Пауэлл, заядлая вязальщица, все слала сыну во Францию свитера. Кому она теперь станет вязать?
— Я забрал у него из кармана его коллекцию, — сказал Томми. У Дэя была пачка порнографических открыток, купленная у какого-то француза. На них позировали пышнотелые красотки с густой шерстью на лобках. Большинство солдат время от времени заимствовали у него эти карточки.
— Зачем? — рассеянно спросил Билли, следя за противником.
— Не слать же их домой, в Эйбрауэн.
— А, ну да.
— Ну так что мне с ними делать?
— Черт, Томми! Давай об этом потом, а?
Сколько же там может быть немцев? На поле боя трудно определить численность. Как минимум сотни две, а видно ему, наверное, не всех. Билли предположил, что на них идет батальон. Силы противника безнадежно превосходили численность его взвода.
Что же делать?
Уже больше суток он не видел ни одного офицера. Здесь он старший. И ответственность — на нем. Нужен план.
Он давно уже перестал злиться на несостоятельность своего начальства. Это была часть системы, которую его с детства учили презирать. Но в тех редких случаях, когда на него ложилось бремя руководства, он находил в этом мало удовольствия. Скорее его угнетали эта ответственность и страх, что он может принять неправильное решение, которое приведет к гибели его друзей.
Если немцы решат атаковать в лоб, взвод попросту сметут. Но ведь противник не знает, что их всего сорок человек. Можно ли их как-нибудь обмануть?
Они все же находятся в фортификационном укреплении, и надо постараться его удержать.
Билли останется на месте и будет сражаться, во всяком случае пока.
Как только он принял это решение, оно повлекло за собой другие.
— Джордж, выпусти по ним еще диск! — крикнул он. Пулемет снова заработал, а Билли побежал по окопу.
— Ребята, стреляйте не переставая, — приказал он. — Пусть думают, что нас здесь сотни.
Он увидел распростертое тело Дэя Пауэлла, кровь вокруг раны уже почернела. На Дэе под мундиром был связанный матерью свитер: коричневый, бесформенный, но в нем наверняка было тепло.
— Покойся с миром, приятель, — тихо сказал Билли.
Дальше по окопу он увидел Джонни Понти.
— Давай, братец Джонни, врубай миномет, задай им жару! — сказал он. — Пусть попрыгают, сволочи!
— Ладно, — сказал Джонни. Он установил свое двуногое орудие на пол окопа. — Сколько до них, метров пятьсот?
Напарником Джонни был парень с расплывшимся лицом по кличке Хьюитт-Пудинг. Он вскочил на стрелковую ступень и ответил:
— Да, пятьсот-шестьсот.
Пудинг и Джонни не первый день вместе стреляли из миномета, и Билли предоставил им решать самим.
— Стало быть, два кольца, при сорока пяти градусах, — сказал Джонни. Чтобы увеличить дальность стрельбы, снаряды устанавливались на дополнительные пороховые заряды.
Джонни вскочил на стрелковую ступень, чтобы еще разок взглянуть на немцев, и выставил прицел. Другие солдаты, находившиеся рядом, отошли подальше в сторону. Джонни отправил мину в ствол. Когда она ударила о дно ствола, боек взрывателя воспламенил порох, и произошел выстрел.
Мина упала слишком близко, немного не долетев до ближайших немецких солдат.
— На пятьдесят метров дальше и чуть правее! — прокричал Пудинг.
Джонни поправил прицел и снова выстрелил. Следующая мина угодила в воронку, где спрятались несколько немецких солдат.
— Есть! — крикнул Пудинг.
Билли не видел, попали они в кого-нибудь или нет, но из-за стрельбы немцам приходилось сидеть, пригнувшись.
— Дайте-ка по ним с дюжину таких! — сказал он.
Он подошел к Роберту Мортимеру, разжалованному офицеру, — тот стоял на стрелковой ступени, ритмично стреляя. Мортимер остановился, чтобы перезарядить, и заметил Билли.
— А, Тэффи! Мне бы еще патронов. — Как обычно, говорил он недовольным тоном. — Ты ведь не хочешь, чтобы у всех разом кончились боеприпасы?