– Снять к чертовой матери, по две лопаты с собой каждому и ручками, ручками выкапывать, и без перчаток. Навигаторы дома оставить, вместо них взять по карте с компасом на каждую машину. «Люстры» тоже на фиг, ты, – Егор посмотрел на развесившего губы гробовщика, – с фонарем впереди колонны побежишь. Теперь дальше. Сейчас пока никуда не поедем, подождем, когда дожди пойдут, или болотину в низине найдем, палатку в луже поставим и крыс в нее запустим. Но спальники будут, тут уж как положено. С клопами, и вшей неплохо бы в них развести. Бомжам на недельку можно дать перед выходом попользоваться, результат гарантирован. Значит, ночуем в лесу. Утром завтрак – тушенка просроченная на годик-полтора, думаю, для начала вам хватит. А тушенка у нас будет с перловкой, а перловка с червяками, это ты, лабазник, – дно стакана повернулось в сторону депутата, сейчас он был очень похож на свое изображение на предвыборной листовке, – у себя по сусекам поскребешь. А после завтрака можно и по лесу побегать. Пострелять, – стакан со стуком вернулся на стол, Егор порылся в заднем кармане джинсов, достал оттуда сторублевую купюру и бросил ее на скатерть. Потом подумал и добавил еще полтинник. «Надеюсь, этого хватит», – он отодвинул стул и поднялся на ноги. Больше никто не двигался, только гробовщик вытирал салфеткой слюни, глаза Соломатина бегали по сторонам, а Титов смотрел перед собой в пустую тарелку. – Вот такое вам мое предложение, ребятки, – подвел итог Егор, – зато все будет, как вы и хотели, то есть по-настоящему. Бывайте, православные. Звоните, если что.
Он пересек зал и вышел из приятной прохлады в липкую влажную духоту летнего дня. «Гелик» никуда не делся, так и стоял, перегородив собой подход к ресторану. Егор посмотрел на свое отражение, показавшееся на крыле внедорожника, глянул мельком на окна «Дачи» и направился к дому. В голове пусто, ни одной мысли, ни одной эмоции – словно ластиком все стерли. Тихо и чисто, даже стерильно. «Жить ты на что собрался?» – напомнил о хлебе насущном рассудок.
– Откуда я знаю, – буркнул Егор себе под нос, – до этого как-то выжил и сейчас не помру. Придумаю что-нибудь.
Он пересчитал оставшиеся деньги, убрал их обратно в карман и зашагал к дому. Половина налички осталась в магазине, и к своему подъезду Егор подходил с полными пакетами в руках. Чистенькая красная «Мазда» стояла на парковке у соседнего дома, Егор посмотрел на машину и направился к себе. Тухлый гнилой запашок чувствовался уже на первом этаже, Егор остановился у почтовых ящиков, принюхался, выругался бессильно и потащился наверх. Так и есть, «батюшка» с «матушкой» то ли в отместку, то ли по глупости увеличили скорость производства и количество отходов в два раза. На площадке под щитком громоздилась пирамида черных рваных пластиковых пакетов, набитых гниющей дрянью. И покоилось все это в густой глубокой луже, в два раза больше исчезнувшей пару дней назад. Егор молча прошел мимо, открыл дверь и вошел в квартиру. Пыльно, душно, воздух затхлый и воды, конечно, никакой. Снова репетиция армагеддона – в доме только газ, но на кой черт он нужен, не поставишь же на огонь пустой чайник? Егор свалил покупки на кухонный стол и вышел в лоджию. Красная «Мазда» никуда не делась, но сейчас рядом с ней носился ее блондинистый хозяин. Он полез под капот, поковырялся там с минуту и захлопнул крышку. Небрежно, точно нехотя обнял выбежавшую из подъезда Ольгу, хлопнул ее по спине, сел в машину и укатил. Девушка стояла на дороге до тех пор, пока «Мазда» не скрылась из виду, потом повернулась и ушла в свой подъезд. Егор взглянул на часы и вернулся в кухню – можно не торопиться, маршрутку он пропустил, следующая придет через час, надо чем-то занять себя. Послонялся по квартире, повалялся на диване, глядя в потолок, и в конце концов сдался, включил телевизор, принялся переключать каналы. Сериал, боевик, познавательная передача, концерт – за пару минут он убедился, что смотреть нечего, «картинка» вызывает лишь стойкое отвращение и желание нажать кнопку «выкл.». Но вместо этого вырубил только звук и потянулся к зазвонившему мобильнику. Титов, конечно, странно, что чиновник так долго с мыслями собирался.
– Егор? – как-то очень вежливо заговорил школьный приятель. – Ты?
– Нет, не я, – съехидничал Егор в ответ.
– Зачем ты так? Я же предупреждал тебя, – тихо спросил Титов, – это же достойные, уважаемые люди. Я им пообещал, рекомендации тебе дал, а ты… Ты меня подставил! – в голосе чиновника послышалась истерика.
– Да, Леш, вот таким засранцем я оказался, – в тон чиновнику ответил Егор, – не оправдал я. Извини.
– Ты понимаешь, что в городе тебе работы нормальной не найти, – как показалось Егору, с угрозой произнес Титов.
– Понял, не дурак. Все, мне ехать надо. Будь здоров, – Егор нажал «отбой» и потянулся к пульту, но гасить «зомбоящик» не спешил. Прилизанный, в блестящих очочках ведущий, любимец всех домохозяек страны, исчез с экрана, заодно прихватив с собой всю «картинку» полностью. И не только с этого канала – Егор быстро переключал их один за другим и везде видел одно и то же: черный экран с едва заметными дрожащими зеленоватыми полосами. Не помехи, не «снег», вещание просто оборвалось на всех пятнадцати доступных ему каналах. Минута, две, три – Егор нажал первую попавшуюся кнопку, и тут эфир прорвало. Картинку дублировали все телекомпании – вид на колокольню Ивана Великого и красные кремлевские стены за ней. Егор уселся на диван, не выпуская пульт из рук, и методично жал на кнопки, начиная с левой верхней. Везде одно и то же – панорама Московского Кремля и гробовая тишина. На пятом или шестом нажатии грянула торжественная музыка, моментально пропала, появилась студия, в ней на фоне логотипа главного канала страны появился ведущий. Весь вид, а особенно взгляд брюнета в безупречном черном костюме навевали одну мысль – перед зрителями сейчас выступит зомби, активированный колдуном пару минут назад, ибо по-другому объяснить выражение лица и даже позу: поднятые плечи и мелко дрожащие руки со скрюченными пальцами – Егор не мог. А ведущий тем временем моргнул, поднял подбородок и принялся скрести руками по столу. Опомнился, расправил плечи и заговорил, глядя в одну точку перед собой, глаза его бегали, голос едва заметно подрагивал.
– Срочное сообщение. Сегодня было совершено покушение на Президента России. Глава государства посещал подмосковную обитель, где, как ранее сообщал наш канал, несколько дней назад замироточила древняя икона. После праздничной службы, которую провел глава РПЦ, Президент приложился к святыне и вышел из церкви на крыльцо, где и получил несколько ранений. Предположительно стрелявший находился на колокольне обители, он произвел пять выстрелов из снайперской винтовки, последним покончил с собой. Личность стрелявшего не установлена, Президент с тяжелыми ранениями был доставлен в ближайший военный госпиталь. Как нам только что сообщили, временно исполняющим обязанности Президента назначен Председатель Правительства….
Дальше Егор слушать не стал, выключил телевизор, посидел еще в тишине, глядя то в окно, то в стену перед собой. Что ж, этого следовало ожидать, система круговой поруки, действовавшая по понятиям «друзьям – всё, остальным – закон», успешно отпахавшая на благо особо приближенных к престолу лиц почти полтора десятка лет, уничтожила своего создателя. «Покончил с собой. Сомневаюсь я», – Егор стоял у окна, опираясь ладонями на подоконник. Скорее всего, неподалеку находился еще один специалист с «СВД» или «винторезом» на изготовку, и у этого специалиста была своя цель, как и у того, что с колокольни палил в гаранта Конституции. А может, и правда сам себе башку разнес…