В одном из кресел сидела Марина, героически борясь со сном и не спуская взгляда с обзорного монитора. Изображение на нем разнообразием не радовало, показывая один из пустых коридоров.
– Наконец-то! – Женщина жалобно посмотрела на Марка. – Я если сейчас спать не лягу, то просто свалюсь.
– Думаешь, мне легче? – пробурчал спасатель. – Тоже глаз не сомкнул. У нас сейчас господин разведчик самый отдохнувший, напичканный стимуляторами и бодрый.
Тим себя каким угодно чувствовал, но только не бодрым. Хотя спать действительно не хотелось, но нервы были натянуты до предела.
– Вам все равно депешу составлять, – продолжил Марк, – так что вы на дежурство, а мы с Мариной поспим хотя бы пару часов. Но прежде чем отдыхать, рекомендую всем надеть скафандры. На случай, если придется спешно покинуть базу. Я тут с десяток полностью заряженных костюмов обнаружил, так что в этом плане у нас все хорошо.
Марина, пошатываясь, поднялась из кресла.
– Может, после сна? – с надеждой спросила она. – Неудобно в нем.
– Пока спим, что угодно может произойти, – возразил Марк. – Не пришлось бы голышом потом под открытое небо выскакивать. Не до удобств сейчас.
Пришлось облачиться в скафандры. Марк показал Картеру прозрачный контейнер из медицинского отсека, в котором лежал клавиатурный интерфейс и замер паучок-микроробот антенного коммуникатора.
– Помните, пожалуйста, о чем мы говорили в плане вашей депеши, – напомнил спасатель. – И поглядывайте на мониторы. Если что, сразу поднимайте тревогу. Я сплю чутко.
Марк выдвинул из дальней стены две кушетки, предназначенные для отдыхающей смены, и они с Мариной устроились на них. Женщина уснула сразу, едва ее голова коснулась подушки, а Марк еще какое-то время глядел в потолок. Но вскоре и его глаза закрылись.
Картер опустился в кресло, открыл контейнер и достал клавиатурный интерфейс. В неактивном состоянии он представлял собой тонкую бежевую пластину, мягкую и теплую на ощупь. Но стоило прижать не видимый неискушенному глазу сенсор запуска, как устройство сразу начало запускаться.
Первым делом по краю пластины замерцала васильковым сиянием тонкая полоска проектора. Это был основной режим работы, запускавшийся по умолчанию, но были и другие, предназначенные для работы в менее комфортных условиях, исключающих наличие стола. Но в данном случае проекционный режим был самым удобным, так что Тим не стал переключаться на какой-то другой. Он положил пластину на стол, и она услужливо спроецировала на поверхность клавиатуру, а в воздухе над собой создала полупрозрачный голографический монитор с достаточным разрешением для набора текстов и просмотра изображений.
В принципе, клавиатурный модуль представлял собой хоть и очень портативный, но полностью функциональный компьютер, обладавший собственной памятью и достаточно мощным процессором. Если учесть, что программное обеспечение, созданное специалистами разведки, было очень качественно оптимизировано, то можно было не удивляться весьма быстрой работе устройства. Затрудняла обращение с ним только система безопасности, требовавшая введения специального кода перед каждой значимой операцией.
Хотя очень уж надежной эту ступень назвать было сложно, ведь считать информацию с живого или мертвого мозга с технологической точки зрения не составляло большого труда. Ну а то, что эта операция считается противозаконной во всех цивилизованных мирах, вряд ли остановит злоумышленников. Благо, ридеры, предназначенные для подобного считывания, именно ввиду противозаконности не распространены широко. Кому надо, тот достанет, конечно, но все же… Абсолютно совершенной системы безопасности в любом случае не существует.
Картер ввел код. Тут же на мониторе высветилось меню доступных операций. Можно было набирать депешу, но Тим не спешил. Вроде все ясно, все оговорено, но что-то мешало просто взять и ввести первую фразу. Какое-то плохо интерпретируемое ощущение. Проще всего его можно было назвать тревожным, но это не давало понимания его сути. В чем причина этой тревоги?
Уж точно не в том, как могут отреагировать в конторе на такую депешу. Что-то другое. Говорят, не зная броду, не суйся в воду. А этим отчетом Картер мог запустить процессы, которые сложно или невозможно будет остановить. И ладно бы, если бы он был на сто процентов уверен в правдивости написанного… Так нет. Ни на сколько процентов он не был уверен. Так, косвенные факты. Но с другой стороны, утаивать эти факты от начальства он тоже не имел права.
Подумав, все же тронул спроецированные на стол клавиши. Иногда проще не думать. Иногда проще формально выполнить возложенные на тебя обязанности. И проще, и эффективнее с любой точки зрения. Картер сосредоточился и начал писать. Перво-наперво он заострил внимание на том, что сам не в состоянии сделать какие-либо выводы ввиду недостатка информации и улик. Затем перечислил ряд собственных наблюдений, в достоверности которых у него не было сомнений. Странное поведение людей, модифицированную «Сколопендру», дергающийся на полу палец мертвого пилота, зомби, с которым пришлось столкнуться, атаку «Грифонов».
После этого Тим сделал сноску, что дальнейшая информация не имеет никаких подтверждений уликами как первого рода, так и второго. В этой части он в общих чертах изложил теорию Марины о Рике Соло и Олафе Гранте, упомянул о том, что злоумышленники теоретически могут иметь возможность для быстрого производства любых устройств и механизмов, в том числе боевых, и даже людей, снабжая их синтетической или подправленной личностью.
Сколько их может быть произведено, он не имел представления, о чем тоже не забыл упомянуть. Отдельным документом Картер описал все, что с ним происходило с того момента, как он покинул звездолет на челноке, об аварии, о знакомстве с Марком, о знакомстве с Мариной и о Кучерявом, которого видел лишь мельком. Тим отметил, что поведение смуглолицего кучерявого незнакомца, которого Марк представил как первого заместителя Соло, показалось ему вполне естественным, в отличие от поведения других людей на базе, не считая Марка и Марины. Подумав, Картер еще раз уточнил, что из всех людей, с которыми он так или иначе встретился на базе, только трое вели себя адекватно – Марк, Марина и смуглолицый незнакомец, первым встретивший проверяющего внутри периметра. Все остальные выглядели так, словно их действия подчинялись сторонним или непонятным мотивациям.
Тим перечитал последнюю фразу и задумался, верно ли он передал словами то, что ощутил. Не так-то просто это – словами передавать ощущения… Нет, неверно. Очень категорично. Ну с чего было видно, какими мотивациями они руководствуются? Да ни с чего. Просто они производили странное впечатление, примерно такое, какое производят сектанты из религиозных колоний. Это определение показалось Картеру самым точным, но он не был уверен, что оно годится для официальных документов вроде отчета агента. Впрочем, точность важнее. Сейчас важнее.
Даже если это сообщение станет поводом для насмешек, то что с того? Хорошо, если станет. Выбраться бы отсюда, а там пусть насмехаются. Набравшись решимости, Тим написал, как думал, что подавляющее число людей на базе «А-2» напомнили ему религиозных сектантов, оболваненных тоталитарным руководителем.