Монстр не спешил, но все же вскоре он поднялся на ноги и двинулся к Тиму. Страшно было даже подумать о том, что он сделал с женщиной. Но воображение работало помимо воли, рисуя картины с лужами крови и кусками разорванной плоти.
Картер сжался в комок, но зомби прошел мимо него к пульту и принялся яростно крушить установленные на нем мониторы. Грохот от этого возник жуткий. Нанеся пять ударов по пульту, зомби вышиб ногой дверь в коридор, затем вернулся, выдрал с корнями одно из кресел и принялся добивать приборы с его помощью. Видимо, токи в проводниках под панелью раздражали монстра, мешая сосредоточиться на биотоках жертвы. Разделавшись с пультом, зомби шагнул к Картеру. Тот не выдержал и закричал. Марина была мертва, и не было больше смысла держать внутри сжатый под высоким давлением ужас. Он вырвался из глотки Тима с такой мощью, что оглушил его самого.
И тут произошло нечто совершенно неожиданное. Вместо того, чтобы приступить к разделыванию Картера, зомби уселся в уцелевшее кресло, вальяжно закинул ногу на ногу, поднял забрало и произнес:
– Простите, что пришлось подвергнуть вас столь страшному испытанию, но без этого было не обойтись.
– Вы… – прохрипел Картер. – Кто вы?
Тень от шлема падала на лицо незнакомца, и разглядеть его не было никакой возможности.
– Вы бы лучше спросили, почему я не спешу освободить вас от скафандра.
– Вот дьявол… – Тим понял, что крепко сорвал глотку, когда кричал. Сердце медленно успокаивалось. – Что с Мариной?
– Я разорвал на ней костюм, но она без чувств. Думаю, в этом нет ничего удивительного. Так ведь? Она скоро придет в себя. Мне важно было, чтобы ваша реакция была не наигранной, по договоренности со мной, а именно такой, какую люди выказывают перед смертью. Кричали вы оба вполне достоверно, надо отдать должное.
– Я бы на вас посмотрел, – прошептал Тим. – И для кого этот спектакль?
– Для Марка, естественно, – охотно ответил незнакомец.
– Вы знаете Марка?
Вместо ответа незнакомец чуть приподнял голову так, чтобы на нее упал свет от подвешенных под потолком химических осветительных трубок. Тим хотел что-то сказать, но от неожиданности увиденного прикусил язык. Перед ним сидел Рик Соло, полномочный представитель Корпорации в контингенте Асура. Собственной персоной, если верить глазам и просмотренным в конторе снимкам.
– Теперь понятно, почему я не спешу вас освободить? – спросил Рик.
– Приблизительно…
– За время пребывания на этой не очень гостеприимной планете, думаю, вы достаточно услышали о моих злодеяниях от Марка. Но уже то, что я нахожусь здесь, а не на базе «А-3», как следовало бы из его разъяснений, должно дать вашему пытливому уму некоторую пищу для размышления.
– То, что он врал, я заподозрил, – подтвердил Тим. – Но это уж чересчур.
– Нет-нет… – Полномочный представитель покачал головой. – Он говорил чистую правду. Но не всю, и со своей точки зрения. Марк, можно сказать, не обладал всей необходимой ему информацией. А недостающим звеном в этой информации является ваш покорный слуга, представляющий на Асуре интересы Корпорации.
– И я должен вам верить? – Тим не стал скрывать иронию в голосе.
– У меня нет задачи в чем-то вас убедить. Я сам нахожусь в весьма неловком положении, это вы скоро осознаете в полной мере. Мне все равно, будете вы мне доверять или нет. Но, повторюсь, мое присутствие здесь уже самим своим фактом отменяет мое участие в охоте на вас. Ведь я оказался тут намного раньше вас. Не надо быть искусным следопытом, чтобы понять, что я пребываю на законсервированной базе точно дольше, чем вы на Асуре. Вам об этом не сказали мои следы у шлюза?
Тим задумался. Пожалуй, из всех заявлений, услышанных от Марины и Марка, фактически подтвержденным оказалось только существование зомби в лесу и переделка «Сколопендры» силами контингента. А вот первое же заявление Рика Соло сразу было доказуемо.
Следы у шлюза действительно были старыми. Им была неделя, может, и больше, но уж точно никак не меньше суток. Тогда как Тим пребывал на планете неполных два дня. При отсутствии на базе намека на передающие средства участие Рика Соло в покушении на жизнь агента имперской разведки можно было смело считать невозможным. К тому же Рик Соло не бил Тима ногами и не оставлял на съедение зомби. Как ни крути, а у него было больше права на доверие, чем у Марка.
– Я вас послушаю, – кивнул Тим.
– Надеюсь, на немедленном освобождении настаивать не будете?
– Нет смысла, – честно признался разведчик.
– Отлично. Уверен, что когда я вам расскажу хотя бы часть того, что собираюсь поведать, желание свернуть мне шею окончательно вас покинет.
Витиеватая манера изъясняться, присущая Рику Соло, невольно затягивала. Чтобы не попасть ненароком под эти гипнотические чары, Тим заранее настроил себя на иронический лад.
– Всенепременно, – ответил он в тон полномочному представителю.
– А вы с чувством юмора… – усмехнулся Рик Соло. – Вот и Марина очнулась. Уступлю-ка ей место. Вам лучше, Марина? Нет-нет, повторно лишаться чувств не надо. Я действительно тот, кем вам кажусь. Успокойтесь и садитесь. К тому же с уходом Марка время начинает работать против вас. Признаюсь, мне не очень с руки называть его Марком. Но вы так привыкли. Впрочем, по мере моего рассказа вам все станет понятно. Мне придется начать чуть издалека, так что наберитесь терпения и воздержитесь пока от вопросов. Идет?
Марина осторожно села в кресло, любезно предложенное Риком Соло. Тим кивнул.
– Мы слушаем, – с готовностью сообщил он.
Полномочный представитель Рик Соло сидел за столом в своем кабинете на втором уровне административного блока и задумчиво изучал донесения Олафа Гранта. На мониторе тексты сменялись объемными моделями генных структур и изображениями полученных прототипов. За спиной главы контингента на обзорных экранах, заменяющих в бронированном модуле окна, сиял ясный день Асура, выполненный Создателем в багровых тонах.
Олаф Грант, специалист действительно нетривиальный, как и рекомендовал его Рик Соло, стал основой возрождения былой прибыльности исследований на Асуре после передачи его Корпорации. Если бы не его неприятные личные качества, если бы не его избыточная амбициозность, если бы он хоть в какой-то степени с уважением относился к авторитетам, он мог бы сделать карьеру ученого галактического масштаба и вполне мог рассчитывать на премию Ратина за самые важные для человечества открытия и изобретения.
Но Олаф Грант был груб, вспыльчив, априори не признавал никаких авторитетов, в том числе и в экспертном совете, не останавливаясь даже перед тем, чтобы публично обзывать видных ученых слепыми идиотами. При всей очевидности его гениальности карьеру такой человек сделать не мог. По крайней мере, на Земле или даже в пределах Внутреннего Круга. Собственно именно его личные качества и привели его на Асур к моменту заката исследований. Причем сам Грант не был склонен к самокритике и рассматривал происходящее только как травлю со стороны маститых ученых.