На подносе лежал самый настоящий мозг, словно разноцветной паутиной опутанный проводами и какими-то трубками, которые оканчивались стальными иглами, воткнутыми прямо в извилины, изъязвленные пятнами некроза. По этим трубкам подавалась какая-то желтовато-гнойная жидкость – наверно, благодаря ей мозг продолжал жить и командовать биороботом.
– А вот это нам на хер не нужно, – сказал Японец, выдергивая провода и трубки из подгнившей биомассы. – У нас своих мозгов хватает.
И выкинул за борт биологическую составляющую боевой машины, после чего ударил ладонью по большой красной кнопке. Над головой зажужжало. Бронекрыша «Коллектора», подвывая древними сервомоторами, стала медленно закрываться.
– Садись, второй пилот, чего стоишь как просватанный? – рыкнул Виктор. – И пристегнуться не забудь, сейчас потрясет нехило.
Артем только-только успел выполнить команду, как пророчество Японца сбылось на все сто процентов. «Коллектор» тряхнуло, да так, что парень чудом не приложился с размаху лбом об приборную панель – хорошо, что ремень безопасности защелкнуть успел.
А все потому, что биоробот, управляемый Виктором, присел на своих паучьих ногах – и прыгнул, перелетев прямо через стоящего впереди «Рекса». Правда, задними ногами ему по морде задел крепко, отчего машину и сотрясло весьма неслабо.
– О как! – сказал Виктор. – Надо же, чуть не гробанулись.
И вновь вдавил ногой в пол одну из трех педалей управления. Робот скакнул снова, на этот раз удачнее. На нижнем экране, отображающем события, происходящие сзади, недоуменно раскрыв пасть, застыл «Раптор», через которого только что перелетел прыгучий био.
– Вот таким образом, – произнес Виктор, ловко управляясь с рычагами управления и педалями биоробота, одновременно при этом успевая манипулировать многочисленными тумблерами и кнопками.
– Обалдеть, – сказал Артем, вся полезная функция которого свелась к роли наблюдателя. – И где ты всему этому научился?
– В учебном центре Комитета по предотвращению критических ситуаций, – длинно и непонятно отозвался Японец. – Существовал такой эээ… лет двести назад.
– Научи меня всему, что знаешь, – неожиданно для себя попросил Артем.
Виктор неопределенно хмыкнул.
– Смотри, подмечай, запоминай. Тот, кто хочет научиться, – научится сам, я могу лишь указать Путь.
– Значит, укажи мне Путь, учитель, – упрямо повторил Артем, – А потом расскажи о своих учителях.
Виктор на мгновение оторвался от приборной панели для того, чтобы бросить внимательный взгляд на парня. Артем невольно поежился. Ощущение было, словно сама смерть взглянула ему прямо в душу. Но взгляда он не отвел.
– Хорошо, ученик, – кивнул Виктор. – Будет время – как-нибудь расскажу [20] . Сейчас, сам понимаешь, немного не до этого.
На экране заднего вида было видно, как качнул манипулятором громадный «Аконкагуа 5А», словно указывая солдатам своей армии на странного «Коллектора», внезапно вышедшего из подчинения и, по-видимому, твердо решившего свалить. И как ринулись следом за дезертиром все, кто находился в это время на стадионе.
Возможно, это и спасло пассажиров биоробота. А может, именно на такое развитие событий и рассчитывал Японец, предпринимая столь дерзкий побег. Короче, из-за чрезмерного усердия членов армии профессора получилась грандиозная свалка. Роботы и собакоголовые ринулись в погоню одновременно – и тут же стадион превратился в большую кучу-малу. Каждый старался выслужиться, но в результате вместо вожделенной добычи получал металлическими лапами соседей по ногам, бокам, а рухнув на землю – и по стальной башке.
Динамики «Коллектора» донесли до ушей пассажиров многоголосый рев био, треск металла бронелистов, сминаемых в давке словно бумага, и визг собакоголовых, по чьим телам прошлись многотонные роботы…
Но внезапно эту какофонию заглушил зычный рев, подобный раскатам весеннего грома. Это ревел «Аконкагуа 5А», отдавая армии какую-то общую для всех команду.
И армия подчинилась. Все – и роботы, и мутанты – замерли на месте, словно в мгновение ока превратившись в статуи.
Виктор со всей дури воткнул педаль в пол. «Коллектор» скакнул, перемахнул через застывшего «Спайдера», задел башню биоробота всеми ногами, перекатился через него, тут же вскочил на свои длинные паучьи лапки и на предельной скорости помчался к пролому в стене «Олимпийского».
До спасительного выхода, пробитого тушей «Аконкагуа 5А», оставалась от силы сотня метров, когда Артем увидел, как от наплечной пушки робота-колосса отделилась черная точка.
– В сторону! – заорал он.
Японец рванул рычаги вправо, одновременно вновь ударяя по педали прыжка. «Коллектор» скакнул вправо, но тут по его крыше нехило долбануло. Виктор еле удержал рычаги… но удержал. Робот устоял на «ногах» и сейчас по-прежнему несся к пролому, за которым виднелись контуры полуразрушенной церквушки.
– Ikinari… [21] Бронебойный касательным прошел, – бросил Виктор сквозь зубы. И добавил: – Молодец!
И хоть Артем не понял, к нему относилась похвала или к «Коллектору», чудом не запутавшемуся в ногах от нехилого удара по кумполу, но все равно было приятно. Прежде всего потому, что они до сих пор живы. Осознание того, что ты только что был на волосок от смерти, но, вопреки всему, до сих пор еще не превратился в топливо для биореактора, – это всегда бальзам на душу.
– Sugee! Ijo nashi [22] ,— выдохнул Японец, когда «Коллектор» проскользнул в пролом и припустил по направлению к церкви. И, перехватив недоуменный взгляд Артема, спохватился и пояснил: – Нормальная машина, качественная. Боюсь, на другой бы не ушли.
– А мы, по ходу, еще и не ушли, – заметил Артем, в очередной раз глянув на экран.
Действительно, следом за ними из пролома вылезали боевые роботы. Один, два, три… десяток юрких «Рапторов».
– Вижу, – мрачно кивнул Японец. – Но тут хоть пространство для маневра есть.
Да, пространство, несомненно, было. Весь разрушенный город лежал перед ними, беги куда хочешь. Лучше, конечно, знакомой дорогой, например, напрямую к «Ленинградской». Вот он, путь, проторенный ночью «Аконкагуа 5А», широкий тракт, по которому нестись, вдавив педаль в пол, – одно сплошное удовольствие…
– Правильно мыслишь, парень, – кивнул Виктор. – Да только у «Рапторов» скорость вдвое по сравнению с нашим пауком. И вооружения у нас, считай, никакого, кроме двух манипуляторов. Потому профессор за нами всего десяток своих шавок и послал. Больше не надо.