Он тяжело поднялся по ступеням, присел рядом с Ирмой, гревшейся у буржуйки, немного помолчал, потом обронил безразличным, пустым голосом:
— Ты мне можешь не верить, но я знаю, что сейчас две тысячи одиннадцатый год. И сейчас жаркое лето. А вот это все — это мой бред. И ты тоже.
— Тебя, наверное, контузило. Удивительно, что ты помнишь свое имя. Иногда люди даже это забывают. Тебе нужно отдохнуть. В соседней комнате на полу есть матрац, ляг, поспи. А я соберу снега, вскипячу воду и попробую положить тебе на грудь горячий компресс.
Ирма ушла, а Денис продолжал сидеть и смотреть на огонь. Мозг, вместо того чтобы хаотично метаться в поисках выхода, тупо застыл, будто скованный льдом. Не в силах переварить увиденное, он просто отключился и перешел в режим ожидания более реалистичной информации.
— Прячься! — вбежала вдруг назад Ирма.
— Зачем?
— Там солдаты! Беги в подвал, а я потушу печь!
Денис выглянул в окно и увидел двух солдат в защитных гимнастерках и серых телогрейках. В руках у них были старинные ППШ с круглыми дисками. Солдаты бежали к дому, очевидно успев заметить Ирму. Один направился к входу, другой пригнулся под окнами и пошел в обход.
— Ну же! — ждала его у входа в подвал Ирма.
— Ты иди, а я здесь останусь.
При виде оружия у Дениса включился инстинкт самосохранения, запустивший армейские знания и рефлексы. А первый из них гласил: нельзя лишать себя маневра, забившись в подвал с единственным выходом.
— Сиди тихо, а я здесь побуду.
Он закрыл за Ирмой дверь в подвал и вернулся в коридор. Прижавшись к дверному косяку, Денис замер, ожидая гостей.
— Тимоха! Я видел, она забежала в дом! — крикнул кто-то под окном. — Ты иди с крыльца, а я здесь покараулю, чтоб не сбёгла!
Невидимый пока Тимоха отозвался совсем рядом, через стену:
— Не сбежит, Гаврила Иваныч! Я уже в доме! Может, гранату бросить?
— Не дури! Девчонки испугался?
За дверью скрипнули шаги, и Денис увидел тень, застывшую на пороге. Тимоха немного потоптался там, наконец решился и шагнул внутрь. Перед Денисом появился черный ствол, затем рукав телогрейки. Пропустив солдата еще немного вперед, он мягко взял автоматный ремень, а затем мощным ударом подсек ему ноги, подбросив сапогами кверху. Тимоха выполнил в воздухе изящный кувырок и рухнул на спину, оставив автомат в руках Дениса.
— Тихо, — прошептал, придавив ему грудь коленом, Денис. Два пальца он вонзил солдату в кадык, не давая возможность крикнуть. — Тихо. Дернешься, сверну шею. Понял?
Тимоха, не в силах кивнуть головой, часто заморгал глазами.
— Вот и молодец. А сейчас зови. — Денис ослабил хватку и для убедительности легонько двинул солдату в ухо.
— Гаврила Иванович, — испуганно захрипел Тимоха, тараща глаза на занесенный над ним кулак.
Призыв получился слабеньким и хриплым, но Гаврила Иваныч его услышал и засмеялся:
— Чего ты там сипишь! Поймал уже что ли?
На крыльце застучали частые шаги сапог. Вбежавший Гаврила Иванович со света не сразу рассмотрел в ногах Тимоху и, получив удар в затылок, тут же распластался рядом.
Денис сорвал у обоих с поясов гранаты, отшвырнул их в угол, затем отложил в сторону два автомата и присел на корточки рядом:
— Лежим тихо и отвечаем на вопросы. Вы кто такие?
Гаврила Иваныч услыхал родную речь, радостно расплылся в улыбке:
— Так мы это… свои! Своих, что ли, не признал?
— Лежать! — Денис слегка двинул кулаком под обвислые усы дернувшегося было встать Гаврилу Иваныча. — Свои — это которые?
— Так это… тридцать вторая рота. Слыхал, наверное, бывшая штрафная? Служивый, дай нам встать, видишь же, что свои.
— Не дергайтесь. А сейчас быстро ответили — какое сегодня число?
Тимоха с Гаврилой Ивановичем переглянулись, и Тимоха растерянно прошептал:
— Двадцать восьмое…
— А год?
— Сорок пятый. А ты кто, добрый человек? Мы же видим, что наш. Ты только того… не убивай нас. Если ты из этих… из перебежавших или полицаев, так это тебе потом зачтется. Я сам за тебя вступлюсь, если понадобится.
— Да-да! И я свое слово замолвлю, — вставил Гаврила Иванович. — Ты только это… не дури.
— Заткнулись оба! — прикрикнул на них Денис. — Что здесь делали?
— Так это… зашли водички попросить. Проходили рядом и заглянули. Ты нас отпусти, и мы дальше пойдем. Давай и ты с нами, если хочешь.
Денис долго глядел на Тимоху и Гаврилу Ивановича, пяливших на него глаза, затем поднялся, закинул автоматы на плечо и кивнул на дверь:
— Проваливайте.
— Ага, ага! — торопливо вскочил на ноги Гаврила Иваныч. — Только ты это… автоматы нам верни. А мы никому не скажем, что ты здесь прячешься. Без автоматов, сам понимаешь, нам назад никак нельзя. Отдадут под суд за утерю оружия. Верни нам… а?
— Вы еще здесь?! — прикрикнул на него Денис. — А ну бегом отсюда, а то передумаю!
Загремев на крыльце сапогами, солдаты выбежали во двор. Денис проводил взглядом их бегущие через поле фигуры, затем постучал Ирме:
— Все уже! Выходи!
Она осторожно выглянула и спросила:
— Мне показалось, что я разговор слышала или не заметили?
— Угу, мимо прошли. Опять ты с буржуйкой поторопилась. Принеси газету.
Но Ирма увидела автоматы и застыла на месте.
— Ты что наделал? — Затем она оглянулась и перешла на шепот: — Ты их убил?
— Нет, конечно. Отпустил. Посмотри в окно, еще увидишь.
— Ты их отпустил?! — Теперь у Ирмы от удивления округлились глаза.
— Ну а что с ними делать? Не убивать же, в самом деле.
Теперь Ирма заметалась по комнате, собирая с пола свои вещи.
— Нужно быстрее уходить! Скоро здесь будет очень много солдат!
— Думаешь, приведут? А мне кажется, нет. Побоятся про автоматы признаться.
Но на Ирму его аргументы не подействовали. Она быстро связала огромный узел с вещами и подтащила его к дверям.
— Ты иди куда хочешь, а я должна соседей предупредить. Они весь район прочешут. Что же ты наделал? Не мог тихо отсидеться, может, вправду прошли бы мимо?
— Не прошли бы. Они за тобой погнались.
Ирма вдруг что-то вспомнила, села на узел и удрученно произнесла:
— А если папа вернется? Где он меня искать будет? Ну да ладно, мы с фрау Романн отсидимся у нее в подвале. А ты уходи.
— Куда ж я пойду? Да и не придет сюда никто! Ты отправляйся к своей фрау. Посиди, успокойся и возвращайся назад. А я здесь побуду. Ты мне спички оставь, если есть. У тебя не дом, а сплошные сквозняки!