Стоявший в стороне Ольсен сразу же подошел ко мне.
— Я восхищен, товарищ капитан, такого уровня боя я еще не видел, — произнес он, протягивая мне флягу с тонизирующим напитком. Витаминный коктейль, как я определил по вкусу.
Тишина в зале привлекла мое внимание. Кроме работающих медиков (все-таки я кого-то сильно приголубил, несмотря на защитную броню), в зале на всех высоких местах и снарядах как гроздья винограда висели и сидели ранее тренировавшиеся дети и восхищенно смотрели на меня.
Заметив непорядок в зале, Ольсен мгновенно отдал несколько приказов, и мальчишки вернулись к тренировкам, но уже с заметным усердием.
Лейтенант помог мне встать и доковылять до скамейки. Закончив с тяжелыми (оказалось, одному я проломил не только броню, но и грудь), ко мне подошла Ривз. Быстрый осмотр показал, что, кроме сильного переутомления, у меня ничего серьезного не было. Даже связки и мышцы не повредил, хотя и потянул.
— Что там с ранеными? — спросил я у нее.
— Одного госпитализируем, повреждения груди серьезные. Выпишем не ранее чем через три дня. Остальные в порядке, уже пришли в себя.
— Понятно, — поморщился я.
Как только Ривз отошла, Ольсен спросил, как я смог поднять такой темп. Быстро объяснив ему про слияние, пояснил, к чему это привело.
— Труднее всего было отсечь лишнюю информацию и сосредоточиться на бое. Вначале я еще не разобрался, как вести бой, и не сдерживал удары. Повреждения сержанта Лившица налицо. Дальше освоился, и уже стало легче, но связки и мышцы стали подводить, они не тренированные для такого скоростного боя.
— Все ясно, — задумчиво кивнул лейтенант. — Я бы вам посоветовал сейчас пройти тренировочный комплекс в режиме слияния. Думаю, это переведет ваше обучение на новый уровень. По крайней мере, хуже не будет.
— Весь срок не смогу продержаться в этом режиме, час, не больше. Дольше просто сил не хватит.
Через два часа я вышел из капсулы тренировочного комплекса в обновленном виде. Комплекс на момент слияния определил мой уровень знаний «Специализированный бой» как находящийся в седьмом ранге. Охренеть. Имея знания в четвертом ранге, я тренируюсь на седьмом. Надо срочно поднимать свои знания в этой базе, тело было фактически готово к тем нагрузкам, что испытывает боец во время боя с этим уровнем знаний. Мало того, во время слияния в комплексе я как-то смог разделить свое сознание на несколько потоков. Один поток занимался в комплексе, заново перестраивая связки и мышцы, усиливая их. Второй вошел в информационную базу крейсера и начал сверять данные по проведенным работам на кораблях, внеся несколько ценных рацпредложений. Третий вошел в земную сеть и ради любопытства заглянул на имперский сайт. Четвертый успел обсудить с Добрыней дела на ближайшее время, заодно отдав приказы по подготовке к приему журналистов.
Жаль, что все эти потоки работают только в режиме слияния. Надо будет узнать, использовал ли его кто-нибудь для боя или для повышения работоспособности.
Про дальнейшие два дня особо рассказывать нечего. Я постоянно тренировался с десантниками. Вместо сна учился в спецкапсуле. И тут слияние, хоть и немного, но помогло, за эти два дня я поднял базу «Специализированный бой» до пятого ранга, теперь тренируясь в ней. У меня она была немного не доучена. Закончился ремонт последнего крейсера, остались только торпедоносец и бывший лайнер. Оба крейсера я отправил на дежурство к месторождению талия. Раз подписан договор на его охрану до прихода корпуса, теперь это их зона ответственности, пусть учатся работать в паре.
На сегодня у меня было запланировано два дела. Это сестра, которая должна выйти из медсекции, и вечернее интервью с Первым каналом. Бот за журналистами был уже послан, и «Илья» переведен на орбиту Земли.
Встречали Аню мы ввосьмером. Я, мама с сестрой, Жорин с мамой, оба старичка и Маллик. Ему тоже было интересно познакомиться с моей родственницей. А что? Ремонт линкора наконец был полностью завершен, скучно. Ни мама, ни Ольга не знали, что с Аней было. Я же выдал версию о попадании Ани под машину и пребывании в коме в одной из больниц, где я ее и обнаружил. Именно такое воспоминание Алексия и записала в память сестры. Бордель мы полностью удалили из ее памяти.
Астахов и Крапивин после принятия препарата вместо положенной недели отдыха стали изучать корабли. За эти два дня они облазили все, включая вернувшийся из разведки «Стерегущий». Имена для кораблей, что я дал, они, конечно, не одобрили, кроме фрегата, поэтому на мое предложение изменить их энергично закивали, но предложений пока не высказали. Они еще обсуждали, какому кораблю представится честь нести новое имя и какое оно будет. Я их только предупредил, что «Илья» и «Волька» останутся неизменными, над остальными думайте, мол, сами.
— Ты чего задумался? Вот, Анька уже идет, — толкнула меня Ольга.
Из медсекции действительно показалась Аня в сопровождении Алексии и Ривз. Вид у нее был вполне здоровым. Даже некий загар присутствовал. Видимо, сестренку провели через процедуры и нанесли загар специальным аппаратом. Как это ни странно, но кожа не может долгое время быть без солнечного света, поэтому на многих кораблях были установки искусственного света для нанесения загара. В медбоксе такой аппарат был.
Мы поприветствовали немного растерянную сестренку. Ее последнее воспоминание было — несущийся на большой скорости джип, темнота и незнакомые женщины, просящие покинуть капсулу, в которой она лежала. Хорошо, что хоть когда она увидела нас, а особенно меня, быстро пришла в себя.
После объятий и других проявлений радости мы направились в кают-компанию, где был накрыт стол для празднования воссоединения нашей семьи. Оно прошло в доброжелательной обстановке.
Я иногда выпадал из общения, задумываясь. На это были серьезные причины. Ривз по секрету сообщила, что Алексия приводила Жорин в медсекцию «Ильи», все-таки тут самое совершенное оборудование, и провела полное обследование дочки. Теперь я точно знал, что Жорин на пятой неделе беременности. Вот теперь я и раздумывал, что делать. Как честный мужчина, я должен был предложить ей руку и сердце, но при воспоминании о моменте зачатия и моем в нем участии это решение как-то быстро пропадало. Вот из-за этого я уже который час мучился, раздумывая.
Когда сестренка отсела немного в сторону, приходя в себя (они с Малликом только что танцевали медленный танец), я подсел к ней.
— Я видел, с Ольгой вы уже плотно пообщались? Все теперь знаешь?
— Ага, немного в курсе.
— Хорошо. Тебе ведь уже восемнадцать, значит, можно ставить нейросеть. В общем, подумай, какую хочешь иметь специальность.
— Я еще не во всем разобралась, так все неожиданно, но я подумаю, кем буду.
— Медиком? — предположил я с улыбкой.
— И это тоже. Но я хочу водить космические корабли, — с мечтательной улыбкой ответила она.
Невольно залюбовавшись сестренкой, я откинулся на спинку дивана и ответил: