– Типичная женская логика, – кивнул Квернер, – когда жену не ревнуешь, а другую женщину считаешь соперницей.
– Где вы нашли нож? – спросил Дронго.
– Под столиком на первом этаже, – сообщил Квернер.
– Какой это нож?
– Даже не нож – тонкий стилет. Но хорошо заточенный. На нем остались капли крови.
– Отпечатки пальцев есть?
– Пока не знаем. Эксперты работают.
– Вы можете показать, где нашли нож?
– Конечно. Совсем недалеко от туалета, в большом зале на первом этаже. Убийца, уходя, бросил нож там.
Они вышли из кабины лифта, направляясь к кабинету менеджера, где их уже ждал Штреллер. Настроение у него значительно улучшилось, как будто они уже установили личность убийцы.
– Если найдем отпечатки пальцев, то сразу определим преступника, – довольно сообщил Штреллер. – Я попросил наших экспертов тщательно исследовать нож. Снимем отпечатки пальцев у всех подозреваемых и отправим в наше дактилоскопическое бюро. Утром получим результат и узнаем имя убийцы.
– Очень странно, – задумчиво покачал головой Дронго. – Так хорошо все продумано – и такая глупость с этим ножом.
– Почему глупость? – не понял Штреллер.
– Убийца очень рисковал – вышел из туалета с ножом и выбросил его под столик. Но это просто нелогично, вам не кажется?
– Не понимаю, что вас не устраивает? – спросил Штреллер.
– Поведение убийцы, – пояснил Дронго, – нелогичное поведение. Зачем выходить из туалета с ножом и так глупо рисковать, чтобы почти сразу выбросить его под первый попавшийся столик, рискуя, что его могут сразу же обнаружить? Легче было оставить орудие на месте преступления.
Штреллер взглянул на Квернера. Тот молчал.
– Может, он просто сильно волновался или не думал об этом? – предположил Штреллер. – Убийцы иногда поступают очень нелогично.
– Но не в нашем случае, – возразил Дронго. – Чем дальше мы продвигаемся в расследовании, тем больше я понимаю, что убийца тщательно готовился.
– Не преувеличивайте, – отмахнулся Штреллер, – не нужно делать из этого преступления особую загадку. Все как обычно. Кто-то вошел в туалет и перерезал горло своей жертве. Ничего необычного.
– Боюсь, что вы ошибаетесь, – упрямо возразил Дронго.
В кабинет вошел один из экспертов. Это был мужчина пятидесяти лет, в очках, уже начинающий седеть. У него было круглое лицо и усталые глаза.
– Мы все проверили, – сообщил эксперт, – на ноже нет отпечатков пальцев. Убийца, очевидно, вытер рукоятку или действовал в перчатках. Но на ручке стилета остались два волоска. Мы отправим их на экспертизу и, возможно, сумеем обнаружить убийцу по структуре ДНК.
– А если это волосы жертвы? – уточнил Квернер.
– Тогда мы ничего не найдем, – ответил эксперт, – но на проверку уйдет несколько часов. Закончим к утру. Я уже предупредил ребят, что мы сегодня работаем. Патологоанатомы тоже будут работать.
– Спасибо, – кивнул Штреллер, – тогда у нас все.
Эксперт вышел.
– При большом желании можно раскрыть любое преступление, – нравоучительно произнес Штреллер, – поэтому я думаю, что мы теперь обойдемся без господина эксперта. Если эти два волоска принадлежат убийце, то найти его будет гораздо легче безо всяких логических умозаключений.
– Вы не будете допрашивать остальных? – спросил Дронго.
– Будем, конечно, – ответил Штреллер, – но вы можете идти спать. Все остальное уже наше дело.
– Я все же думаю остаться, – упрямо произнес Дронго, – мне нужно переговорить с остальными членами этой группы. Я уверен, что это убийство раскрыть не так просто, как вы думаете.
– Как хотите, – равнодушно ответил Штреллер, – в конце концов, за вас поручился сам начальник полиции герр Морбитцер. Можете делать все, что хотите.
Дронго вышел из кабинета. Квернер пригласил Яцунского и его супругу для разговора, уже зная, что Иосиф Александрович владеет немецким и сможет переводить для своей супруги. В коридоре осталось только несколько человек. Вероника кивнула Дронго, как своему старому знакомому. Фаркаш и Давид о чем-то тихо переговаривались, все время поглядывая в сторону кабинета менеджера. Руслан и Амалия сидели рядом, взявшись за руки.
Дронго подошел к Давиду и Фаркашу. Оба недовольно посмотрели на него.
– Простите, – сказал Дронго по-русски, – кажется, господин Фаркаш живет в четыреста шестьдесят четвертом номере и является моим соседом.
– Кто вы такой? – спросил Фаркаш. – Вы тоже следователь?
– Меня обычно называют Дронго.
– Как вы сказали? – оживился Давид. – Кажется, я слышал ваше имя. Мне мои друзья в Тбилиси рассказывали…
– Возможно, они ошибались, – перебил его Дронго. – Господин Фаркаш, я могу переговорить с вами?
– Значит, вы тоже следователь?
– Я эксперт по вопросам преступности, – пояснил Дронго.
– Да, да, – оживился Давид, – как раз про вас я и слышал.
Фаркаш кивнул в знак согласия, и они отошли в конец коридора.
– Что вам нужно? – спросил Фаркаш.
– Хочу с вами побеседовать. Вы так громко говорили в своем номере, что я невольно все слышал.
– Не знаю, что вы слышали, но мы старались не шуметь.
– И тем не менее я все же смог услышать, как Давид советовал вам застрелиться.
– Это была шутка.
– Тем не менее я ее слышал. Потом пришла фройляйн Вурцель и посоветовала вам не кричать. Она обещала помочь в вашем деле.
– Возможно. Но я этого не помню.
– Странно, что вы не помните. Ведь насколько я понял, вы говорили с Давидом об этом, и оба считали, что ей нельзя доверять.
– Вы все время нас слушали?
– Не нужно было так кричать.
– Мы только спорили. Но если вам все известно, то вы должны знать, что миссия фройляйн Вурцель не увенчалась успехом.
– Вы об этом тоже знали. Или догадывались.
– Может быть. Не понимаю, почему этот вопрос так волнует вас.
– Насколько я понял, убитый был не согласен с вашим планом реструктуризации вашего долга. Категорически не согласен. И поэтому вы решили «подстраховаться». У вас ведь был второй вариант на случай неудачи фройляйн Вурцель…
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Прекрасно понимаете. Вы встречались еще и с советником Баграмовым, попросив и его о помощи.
Фаркаш нахмурился, немного помолчал, а затем спросил: