Игра затянулась далеко за полночь, пока за окном не показались огни Нанси. Очарованная и утомленная, Лидия вернулась в свое купе, но, одолеваемая страхами, уснуть так и не смогла. Сквозь шторку из коридора сеялся слабый полусвет. Однажды его пересекла какая-то тень, и Лидия представила Исидро, беззвучно скользящего вдоль вагона, вникая в сновидения дамы с маленьким песиком, или тех двух братьев, что сидели с Лидией и Маргарет за одним столиком в ресторане, или проводника, спящего в кресле, или поваренка… Как дегустатор пробует вино.

Ей очень хотелось бы знать, о чем говорили Маргарет и Исидро, оставшись наедине.

7

– Вы видели его?

Леди Эрнчестер наклонила свечу, уронив несколько капель воска на дно неглубокой ниши, и прилепила огарок. Пламя выровнялось, расширилось, осветив обманчиво теплое лицо вампирши, затем – строгие каменные черты Царицы Небесной. Стоящая в нише статуя была осквернена крысиным пометом и следами слизней. Далее огонек обозначил само помещение, куда Антея привела Эшера по изогнутой лестнице. Стены и сводчатый потолок из тесаного камня были голы, земляной пол дышал сыростью. Дверь напротив заложена кирпичом, но высокое окно рядом зияло пустотой, и сквозь него Эшер различил другое помещение – глубже и обширнее того, в котором они стояли. Там лежали грудами человеческие кости.

Он прислонился к стене, боль в боку отдалась слабостью в ногах. Прижал ладонь к пальто и почувствовал горячую сырость крови.

– Вы ранены…

Она шагнула к нему, взяла за запястье, но рука ее тут же отдернулась – пальцы наткнулись на серебряную цепочку. Эшер пошатнулся. Секунду они стояли, глядя в глаза друг другу.

– Подождите меня здесь, – сказала она. Он услышал шелест юбки, но момент исчезновения вампирши, как всегда, пропустил.

Оперся на каменный подоконник, привалившись спиной к ржавым прутьям решетки. Голова кружилась, но он уже не боялся потерять сознание. Кости за его плечом громоздились холмами, теряясь во внешней тьме. Слабые скребущие звуки, побрякивание кости о кость, блеснувшие крысиные глазки.

«Чумная усыпальница, – сообразил он. – Судя по размерам, расположена под кафедральным собором». В слабом мерцании свечи нагромождения коричневых костей напоминали застывший каменный океан.

Ступай в покои моей леди, – подумалось ни с того ни с сего. – Скажи, что, как. бы густо она ни румянилась, ее ждет столь же плачевный конец…

Разве что она предпочтет не умирать…

Эшер невольно вспомнил Лидию и прикрыл глаза. Ждет столь же плачевный конец…

– Вот. – Рука, коснувшаяся плеча, тут же отдернулась. Антея снова стояла рядом с Джеймсом, и в руке у нее был его саквояж. – Снимите пальто.

Нож нападающего прорезал насквозь шерсть, подкладку, твид пиджака и жилет. Рубашка пропиталась кровью Эшера, спасло то, что одет он был плотно. Несмотря на адскую боль, рана, кажется, была неглубока: рука онемела, но слушалась.

С болезненным усилием он разделся, оставшись в жилетке. Воздух ожег холодом. Антея, снова отступив к нише со статуей Пресвятой Девы, стала рвать окровавленную рубашку на тонкие полоски с такой легкостью, будто это была не ткань, а папиросная бумага. При этом вампирша продолжала торопливый разговор, словно опасалась остаться в полной тишине.

– Вы видели его? – снова спросила она.

– Я заметил его на вокзале Черинг-Кросс, – ответил Эшер. – Он беседовал с человеком, который, по моим сведениям, работает на австрийские секретные службы.

Она вскинула глаза цвета потемневшего красного дерева. Глаза эти скорее могли принадлежать хищной птице, нежели женщине. В шафранном свете губы и лицо Антеи казались одинаково бескровными. Темные волосы, уложенные точно так же, как это обычно делала Лидия, смешивались с чернотой ее платья. Гранатовая заколка сияла подобно капле крови.

– Беседовал с человеком?

– Вас это удивляет?

– Я думала… – Она поколебалась, затем взгляд ее упал на рану Эшера, и Антея вернулась к своему занятию. – Видите ли, в нашем доме был обыск. Я в это время отсутствовала. – Она извлекла из ридикюля сложенный в несколько раз листок желтой бумаги и, подойдя, протянула Джеймсу. Пальцы ее были в крови. – Вернувшись, я нашла на полу вот это.

Эшер развернул листок. Железнодорожное расписание. Ночной воскресный поезд отмечен кружком, на полях твердым почерком европейца приписано: «Венский экспресс»..

– Он исчез, пока меня не было, – сказала Антея, извлекая из саквояжа маленькую фляжку виски. Смочила чистый лоскут и осторожно подступила к Эшеру. Тот поднял руки, чтобы обе серебряные цепочки оказались подальше от ее не защищенных перчатками пальцев. Рану обожгло, запах виски почти заглушил запах крови.

– Зимой темнеет рано, и он часто просил пойти купить газеты или книги. Моя портниха ждет меня примерно в то же время. Эрнчестер обычно проводит всю ночь в своем кабинете за чтением, даже когда я отправляюсь… – Она не произнесла «на охоту», но Эшер понял.

Руки Антеи были как изо льда. Перевязку она накладывала быстро. Кровь на ее пальцах цвета слоновой кости запеклась черными пятнами. Холод усыпальницы, казалось, проникал уже в ребра Эшера.

Антея говорила быстро, как будто боялась, что Джеймс начнет ее утешать:

– Иногда он выходил на прогулку. Сначала я подумала, что так случилось и на этот раз. Но когда я вернулась под утро, дом уже был обыскан, в воздухе – запах табака и пота, а на полу – вот это. Я думала, его похитили. – Темные брови сошлись на переносице; последний узелок был завязан. – Я бы знала, если он… если бы с ним что-нибудь случилось.

Эшер вспомнил свой сон. «Как он мог умереть? – спросила она тогда. – Неужели я поднимусь сейчас по лестнице, а он не ждет меня там, наверху?»

– И вы не пошли к Гриппену? – Антея покачала головой.

– С тех пор как в прошлом году случились известные вам события, для лондонских вампиров настали тревожные времена. Гриппен принялся создавать новых птенцов – на место убитых призвал в Лондон своих старых питомцев. Мне он не доверял никогда. Сказать по правде, я… пока вы не упомянули об этом австрийце, подозревала, что это дело рук Гриппена. А вот почему я не обратилась к Исидро, сама не знаю.

Антея достала из саквояжа и подала ему купленную днем рубашку. Затем взяла фляжку виски и, отступив на шаг, принялась тщательно смывать с пальцев следы крови. Пока она занималась этим, Эшер оделся, даже повязал галстук. Двигался он через силу, несколько раз у него темнело в глазах, но помощи Антея ему так и не предложила. Во мраке усыпальницы среди костей по-прежнему шныряли крысы.

– На определенном расстоянии я способна чувствовать присутствие моего мужа. Я… я была не в силах ждать. – Она вскинула глаза. – А не мог он бежать в Австрию, спасаясь от Мастера Лондона?

– Мог, – сказал Эшер. – Но я подозреваю, что Гриппен тут вообще ни при чем. Пойдемте. – Он взял свой саквояж. – Не составите ли мне компанию за чашечкой кофе?