Фильм по телевизору закончился, пошла реклама. Парень встал с дивана и подошел к балконной двери.
— Что там происходит?
— Обыкновенная семейная ссора, но она переросла в довольно… неприятный конфликт, — пояснил Фалькон.
— Мы слышали выстрел, я сначала подумал, это в фильме стреляют.
— В котором часу это было?
— Вскоре после десяти.
Сейчас было без двадцати одиннадцать. Фалькон осмотрел в бинокль стены и обнаружил след от пули над головой Мэдди Крагмэн. Очевидно, она поначалу восприняла мужа не слишком всерьез, а он напомнил, что это не игра и пистолет настоящий. Фалькон позвонил с докладом комиссару Элвире.
— Каково было психическое состояние Крагмэна во время ваших бесед? — осведомился комиссар.
— Крагмэн — интеллектуал с признаками одержимости, склонен к яростным выпадам, но управляемый. Прислушивается к чужому мнению. Обычно цивилизованный и утонченный, но в последние несколько дней стал беспокойней. Возможно, из-за связи Кальдерона с его женой. Очевидно, причиной данной ситуации могла стать неконтролируемая вспышка ревности, — ответил Фалькон. — Мы неплохо ладим, чувствуем взаимное уважение. Я бы хотел пойти туда и уговорить его успокоиться.
— Хорошо. Сначала позвоните ему по городскому телефону, предупредите, что постучите в дверь. Никаких неожиданностей. Сюда едет Гарсия из отдела по борьбе с терроризмом и везет с собой снайпера. Подождите, пока они не прибудут.
— Крагмэн не террорист.
— Теперь я это знаю. Но я говорил с Гарсией, когда информация была неполной. В любом случае он разбирается в подобных ситуациях.
Гарсия вышел на связь через несколько минут. Фалькон отправил за ним патрульного. Гарсия появился на балконе вместе со снайпером, который остался удовлетворен углом обзора и ушел в комнату собирать винтовку.
— Пойдете туда? — спросил Гарсия.
— Да. Я знаком со стрелком.
— Вас там будет трое, а он один. Ему придется за вами следить, и у меня здесь будет больше возможностей.
— Думаю, я смогу его отговорить. Крагмэн не сумасшедший и не наркоман.
— Это хорошо, но если он сорвется, у снайпера будет мало шансов произвести выстрел, не подвергнув при этом опасности жизни заложников.
— Что вы предлагаете?
— Было бы лучше штурмовать квартиру.
— Не думаю, что до этого дойдет.
Они договорились о том, как Фалькону станут подавать сигналы тревоги, и он позвонил в квартиру. Мэдди успела схватить трубку, прежде чем Марти смог ее остановить. Фалькон попросил позвать к телефону мужа.
— Это тебя, — сказала она с иронией и протянула трубку Марти. — Инспектор Фалькон.
— Я до сих пор не поговорил с русскими, — посмеиваясь, заявил Крагмэн Фалькону. — Занят был.
— Марти, я здесь, возле дома, — сообщил Фалькон, выходя из квартиры и спускаясь по лестнице.
— Так я и знал, что выстрел привлечет внимание! Все должно было пройти без огласки, но Мэдди умеет упрямиться. Мне просто пришлось показать ей, что я не шучу. Ну ладно, инспектор, чем могу быть полезен?
Фалькон перешел через улицу и начал подниматься по ступеням в квартиру сестры Кальдерона.
— Я хочу войти и поговорить с вами. Я стою прямо у дверей квартиры. Впустите меня?
— Полагаю, с вами там какой-нибудь спецназ?
— Нет, я один.
— На улице очень тихо.
— Ее расчистили для общей безопасности, только и всего, — сказал Фалькон. — Марти, мы не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.
— Люди уже пострадали, — отрезал тот.
— Я понимаю…
— Нет, не понимаете. Я не о душевных переживаниях говорю. Люди на самом деле пострадали… физически. — В голосе Марти теперь слышались нотки гнева. — Мы сами решим этот вопрос. Нам не нужны посредники.
— Я здесь не как посредник.
— Тогда вы, должно быть, пришли посмотреть, как рушатся человеческие жизни.
— Нет, я, конечно, пришел не за этим, — сказал Фалькон. — Я просто пришел вас выслушать.
— Недаром я говорил Мэдди, что у нас в Америке копов вроде вас не делают, — усмехнулся Марти. — Нашим нравятся другие — с квадратной головой и узенькими лбами. Они не различают цветов или оттенков, только черное или белое.
— Полицейским приходится вмешиваться в жизнь людей исключительно в кризисные моменты, — объяснил Фалькон. — Иногда они вынуждены что-то упрощать, заставлять себя не видеть оттенков. Я пытаюсь этого не делать, вот и все. Сейчас я позвоню в дверь и хочу, чтобы вы меня впустили.
— Ладно, инспектор, можете войти. Мне нужен беспристрастный слушатель. Но предупреждаю заранее: здесь вы только подвергнете себя опасности. На итог не повлияете. Он уже предрешен. Судьба продиктовала его некоторое время назад.
— Я понимаю, — сказал Фалькон и сразу нажал на звонок, не давая Крагмэну времени передумать.
Дверь открыл Кальдерон. Он сильно вспотел от страха, его била дрожь. У него были ввалившиеся, умоляющие глаза уличного попрошайки. За ним со свирепым лицом стояла Мэдди Крагмэн, а позади нее — Марти с пистолетом, приставленным к затылку Кальдерона.
— Входите, старший инспектор. Закройте дверь, поверните защелку на два оборота и накиньте цепочку.
Крагмэн был спокоен. Он заставил парочку лечь на пол в холле, заложив руки за голову. Когда Фалькон закончил возиться с замками, Крагмэн обшарил его, попросил задрать брюки до колен, а потом разрешил Кальдерону и Мэдди встать и пройти в гостиную. Маделайн двигалась довольно лениво, как будто все это ее не касалось. Так, скучная семейная встреча, на которой она вынуждена присутствовать.
— Я сяду здесь, — сказал Фалькон, выбирая кресло подле раздвижных дверей, чтобы Гарсия хорошо его видел.
— Почему бы вам не присоединиться к нам в первом ряду? — спросила Мэдди, садясь рядом с Кальдероном на диван.
— Так в самый раз, — перебил ее Марти.
— Марти, как вы попали в квартиру? — спросил Фалькон.
— Любовники собирались выбраться поужинать…
— Мы не любовники! — раздраженно бросила Мэдди.
— …а я поджидал их снаружи.
— Он считает, что мы любовники! — с возмущением произнесла Мэдди, пытаясь внушить Фалькону абсурдность самой этой мысли.
— Тогда кто вы, черт побери? — спросил по-английски Марти. — Какого черта делаете в этой квартире, в этой одежде, собираясь на чертов ужин, если вы не любовники?
— Марти, ваша жена ответит на все вопросы, — сказал Фалькон. — Но люди нервничают, когда у них перед носом размахивают пистолетом. Начинают злиться, защищаться…
— Или, мать их так, молчат как рыбы! — откликнулся Марти, качнув стволом в сторону Кальдерона.