– Мы понимаем, – сказал Бондарь, – мы очень хорошо тебя понимаем.
Перехватив его взгляд, Костя сделал короткое движение руками и швырнул использованную струну на угольную кучу.
Еще несколько томительных секунд Талос продолжал сохранять коленопреклоненную позу. Потом туловище упало назад, а отрезанная голова покатилась вперед, оставляя за собой веер красных брызг. Когда она застыла лицом вверх, из перекошенного рта донеслось что-то напоминающее сипение проколотой шины:
– С-с…
– Он хотел сказать «сволочи», – предположил Костя.
– Он хотел сказать: «спасибо», – возразил Бондарь. – За то, что ты избавил его от угрызений совести.
– У падали не бывает угрызений совести. А он уже при жизни стал падалью.
– Отличное изречение для могильной надписи, – сказал Бондарь, – но сейчас не до этого. Займись-ка лучше демонтажем наших микрофонов. Все-таки госимущество, за которое мне придется отчитываться. А я пока разведу огонь.
– Хочешь уничтожить следы нашего пребывания?
– Хочу спасти от разрыва сердца тех, кто явится сюда воровать уголь, – ответил Бондарь и махнул рукой, давая понять Косте, что ему следует поспешить.
Они покинули дом на Басманной улице еще до того, как дым и языки пламени начали вырываться наружу, сели в «БМВ» и, провожаемые первыми криками петухов, отправились на поиски автобазы. По пути пришлось сделать три остановки. Сначала Бондарь и Костя заправили бензобак, потом – собственные желудки, наконец, спросили дорогу у прогуливавшегося возле парка мужчины. Его мопс, завидя их, залился истеричным лаем, а когда Костя назвал его «хорошей собачкой», поджал хвост, втиснулся между хозяйских ног и заскулил.
Запах смерти витает над нами, решил Бондарь.
Взглянув в зеркало над лобовым стеклом, он увидел отражение человека, с которым лично ему не хотелось иметь ничего общего. Густая щетина, покрасневшие от хронического недосыпания глаза, запавшие щеки, резкая вертикальная морщина над переносицей. Портрет типичного маргинала, пьющего по-черному.
«Н-да, с такой физиономией мне не удалось бы очаровать Ариану, – машинально подумал Бондарь. – Чертова сука! Я слишком часто о ней вспоминаю. Это значит, что скоро в моих ночных кошмарах появится новый персонаж, от которого не отделаешься ни пулей, ни даже гранатой. Разве что сам на ней подорвешься».
«Неплохой выход, – вкрадчиво пропел внутренний голос. – Никаких новых персонажей. Только те, с которыми ты свыкся… или почти свыкся».
Очень заманчиво!
Бондарь усмехнулся половиной рта. Как там причитал принц Датский? Уснуть, забыться и видеть сны? Ну их на хрен! Если после смерти ему будет сниться то, что снится теперь, то уж лучше жить вечно. На этой бренной земле, по крайней мере, мрак чередуется со светом, а что ждет Бондаря в мире ином?
«К примеру, Ариана ждет, – подсказал услужливый внутренний голос. – Помнишь, как ее звали на самом деле?»
– Что ты бормочешь? – спросил Костя, подозрительно уставившись на Бондаря.
Тот пожал плечами:
– Говорю, что на самом деле Ариану звали Светланой, а ей это имя совершенно не подходит.
– Не подходило, командир. Ее больше нет. Почему ты ее вдруг вспомнил?
– Сам не знаю.
– Если вспоминать всех их, то можно запросто рехнуться.
Костя не стал уточнять, кого именно он имеет в виду, но этого и не требовалось. А требовалось как можно быстрее покончить с делами в Севастополе и убраться отсюда. Подальше от всех этих трупов. Которые уже есть и которые еще будут.
В чем в чем, а в этом можно было не сомневаться.
С такими невеселыми мыслями Бондарь выбрался из машины, которую предусмотрительно поставил подальше от ворот автобазы. Мало ли кто наблюдает за подъезжающими. В некоторых случаях лучше не афишировать свои визиты. Пусть незваный гость хуже татарина. Зато он гораздо лучше того ротозея, который ведать не ведает о появлении незваного гостя. Если не лучше, то уж наверняка предусмотрительней.
Каменная ограда вокруг территории автобазы была покрыта свежей побелкой. Проведя по ней пальцем, Костя поднял его и сказал:
– Думаю, что, после того как мы перелезем через забор, от нас будут шарахаться не только комнатные собачки, но и бультерьеры.
– Да, видок получится экстравагантный, – согласился Бондарь. – Даже для курортного города.
– Как же быть? – Костя с грустью осмотрел свой костюм, который и без соприкосновения с побелкой выглядел не то чтобы с иголочки.
– Не падайте духом, поручик Голицын.
Бондарь увлек напарника за собой и вскоре нашел то, что искал: довольно широкий лаз, которым, судя по протоптанной тропинке, пользовалась не одна сотня местных жителей. В России не бывает заборов без дыр, исключая те, которыми обнесены исправительные колонии, военные объекты и правительственные дачи. А проникнуть предстояло всего-навсего на какую-то несчастную автобазу. Сделать это было проще простого. Как нырнуть в дыру, так и получить пулю на выходе.
– Я иду первым, – категорично заявил Костя, оглядываясь по сторонам.
Тротуар, тянувшийся вдоль ограды, был совершенно безлюден. По искореженному неведомыми силами асфальту прыгали воробьи. Судя по сварливому чириканью, они переругивались. Наверное, решали, кто из них самая важная птица.
Приготовившись последовать за Костей на вражескую территорию, Бондарь усмехнулся и одновременно взялся за рукоять «люгера».
* * *
Двор автобазы был завален никому не нужным хламом, уворовать который не сподобились даже бомжи. Снятые с колес грузовики оказались для них чересчур громоздкими, а груды старых скатов не котировались на барахолке по причине их полной непригодности.
Еще тут торчало несколько деревянных барабанов для намотки кабеля, но самого кабеля на них не было – то ли его использовали по назначению, то ли сперли. Укрывшись здесь, напарники почувствовали себя лилипутами, заплутавшими среди катушек из-под ниток.
Административный корпус представлял собой двухэтажное здание, частично сложенное из серого шлакоблока, частично из желтого ракушечника. К нему примыкал здоровенный гараж, все четверо ворот которого были заперты. В дальнем углу двора нежились на утреннем солнышке рябые собачонки, никак не отреагировавшие на появление чужаков. Окна здания были такими грязными, что разглядеть за ними ничего не удавалось.
– У тебя есть план? – тихо спросил Костя.
– Какой может быть план? – пожал плечами Бондарь. – Добежим до бытовки, – он показал на заколоченный досками вагончик, – выждем немного и переберемся к входной двери.
– А если она заперта?
– Надеюсь, так оно и есть. Это будет означать, что охрана дрыхнет без задних ног. Нам останется подождать, пока кто-нибудь выйдет наружу.