«Бред…» – вздохнул Джунгаров, однако так оно и было.
И Колтунов нервничал, а секретарша Анечка яростно выскакивала из-за спины Павлова и так же яростно кидала оцарапанному и, видимо, чем-то напугавшему ее Пятакову все новые и новые обвинения.
– Но это вовсе не давало вам повода все крушить и драться! – уже оборонялся вместе с подчиненным Брагин.
Джунгаров помотал головой, но наваждение не проходило. Выходило, что оперативники при свидетелях побили свидетеля, устроили нападение на секретаря, разгромили вместе с журналистами судебный зал, а этот адвокат чуть ли не герой! И тут вновь заговорил Павлов:
– Господа, давайте уладим это недоразумение. Откуда мне знать, кто прыгает на меня из кустов?! Я чисто машинально защищался.
Брагин взорвался:
– Ага! Защищался и положил во дворе троих сотрудников! И не думайте, что вам удастся избежать ответственности! Мы возбудим уголовное дело!
Павлов выставил вперед руки:
– О чем вы говорите? Какие сотрудники? Мне никто не представлялся! Обяжите их впредь показывать удостоверение! И называть свое звание и должность. Кажется, так предписывает закон «О милиции»?
«Сволочь… – подумал Джунгаров, – все знает! И ведь носит такого земля…»
– Не вам, господин адвокат, мне указывать! – угрожающе двинулся на Павлова Брагин.
И тут уже отреагировал Колтунов. Он не мог допустить еще одной потасовки в своем суде.
– Стойте, стойте! Товарищи! Да вы что?! Давайте разберемся! Я вправду сказал, что разрешаю общение с журналистами. Они вломились. Это был уже обед. Никто не обязан был их утихомиривать. То есть приставы обязаны!
Судья огляделся и явно заметил, что ни одного пристава нет.
– Пристав! Ко мне! Где вас носит?!
Вбежали два молодых бугая. Колтунов на них набросился, но Джунгарову было уже все равно. Эту часть схватки он проиграл.
– Прошу всех встать! – срывающимся голосом крикнула Анечка.
– Да садитесь уже. – Дмитрий Владимирович выглядел неважно. – Анюта, а кто у нас еще вызван из свидетелей?
– Так ведь Заварзина эти… прогнали. А тот, третий, вроде сам ушел.
– Как ушел? Когда ушел?
Колтунов повернулся к Павлову и от возмущения моргнул. Кажется, только сейчас он стал понимать весь смысл устроенной Павловым заварушки.
Свидетель-финансист мог бы дать весьма важные показания.
– Значит, мы должны были заслушать свидетеля Куксо! Так, обвинение?
– Совершенно верно, ваша честь! – сурово подтвердил Джунгаров. – Мы же говорим вам, что свидетель сбежал. А помог ему в этом адвокат Павлов!
Судья вперил в Павлова изучающий взгляд:
– Адвокат, объясните! Куда вы дели свидетеля Куксо?
Артем развел руками.
– Ваша честь! Вы меня прямо демонизируете! – сказал он простецки. – Я не факир и никуда свидетеля не девал. Я вообще не видел этого свидетеля! Мне его никто не представлял!
На прокурорских местах заворчали, и Артем повернулся к прокурорам:
– Кто вообще заявлял этого свидетеля? А?
Джунгаров поднялся:
– Мы заявляли! Это наш свидетель! – Он выглядел очень серьезно. – Я хочу напомнить вам, защитник, что сейчас мы допрашиваем свидетелей. Наших свидетелей! Свидетелей обвинения! И нам решать, кого вызывать, а кого нет!
Артем прищурился:
– Вот как?! А мне казалось, что свидетелей вызывает суд, а не обвинение! И тем более не оперативники!
Джунгаров засопел, и Артем не собирался его щадить.
– Странно как-то выходит, ваша честь, – повернулся он к судье, – вы не вызывали никакого Куксо. В обвинительном заключении его тоже нет. Да и в материалах предварительного следствия я не находил похожей фамилии.
Джунгаров насупился. Его били, и били за дело.
– Может быть, снова фамилию перепутали?
Сзади тяжело вздохнул Игорь Петрович. Об этом он и говорил на первом слушании. Все перепутано. И начинать слушания с такими документами – себя не уважать. Сегодня это было очевидным для всех.
– О чем, точнее, о ком мы вообще говорим? – вопросительно вскинул брови Артем. – О свидетеле, которого никто не заявлял? О свидетеле, которого никто не допрашивал? О свидетеле, которого никто не видел? О свидетеле, который как появился, так и исчез? Может, мы все находимся под гипнозом? Ваша честь, предлагаю провести медицинскую экспертизу!
– Вы увлекаетесь, адвокат, – мрачно отреагировал Колтунов.
Артем пожал плечами. И судья, понимая, что, какие обвинения против адвоката ни выдвигай, все они будут абсурдны, спросил главное:
– Так вы считаете, что свидетеля вообще не было?
Артем улыбнулся:
– Заметьте, Дмитрий Владимирович, не я это сказал! – И подмигнул поднявшей голову Анне: – В процессуальном смысле этого свидетеля действительно не было!
Артем широко развел руками, обозначая полную пустоту.
Колтунов терял позицию за позицией. Нет, ввязываться в предлагаемую Брагиным сомнительную операцию судья не желал, но никакого достойного выхода, если честно, из создавшейся ситуации судья уже не видел. А в конце дня в его кабинет зашел… сам адвокат.
– Товарищ судья, я вам предлагаю выбраться из этой ямы! – подтрунивая, обратился к Колтунову Павлов.
Дмитрий Владимирович глянул на свои подрагивающие от напряжения руки и сунул их под стол.
– Говорите.
Адвокат моментально посерьезнел.
– Завтра я заявлю ходатайство о возвращении дела в прокуратуру, – тихо произнес Павлов. – И оно должно быть удовлетворено. Это выход. Прежде всего для вас!
Колтунов быстро перебрал все возможные последствия предложенного адвокатом хода. Формально это и впрямь был выход из положения. Формально…
– А на каком основании?
– По этому поводу не беспокойтесь, – тут же сосредоточившись, произнес адвокат, почуявший запах победы. – Я приложу к ходатайству определение Конституционного суда и Постановление Пленума Верховного. Вам будет на что сослаться.
Колтунов замер.
«Но ты-то, адвокат, ничего не выигрываешь!» Это предложение могло означать лишь одно – какое-то условие. Колтунов нащупал под столом диктофон и нажал кнопку записи.
– Что вы хотите взамен? – прямо спросил он. Адвокат сощурил глаза:
– Взамен?