— Нет, — разочарованно пробормотал Смирнов, — этот кандидат нас явно не интересует. Если вы, конечно, не шутите. В последний раз девушка попыталась вырваться, но он успел ее догнать. Инвалид без ног не сумел бы этого сделать. Нет, нас он не интересует.
— Вот видите. Больше вы ничего не обнаружили?
— К сожалению, нет. Но мы усилили все наши посты на поездах дальнего следования. Пытаемся анализировать его действия. Аналитики считают, что он не просто так нападает. А совершает как минимум две или три поездки. Сначала проверяет обстановку, смотрит все на месте. И только затем прибывает для совершения преступления.
— Значит, он готовится к преступлениям, и это не спонтанные агрессивные действия, — понял Дронго.
— Очевидно, да. А вы узнавали группу крови у вашего инвалида?
— Вторая группа. Я тоже, как и вы, решил проверить все до конца.
— Ясно. Если будут новости, звоните. Копию рукописи, которая у нас осталась, мы отправили на комплексную экспертизу. Но она будет готова только через неделю. А где сами рукописи, они уцелели?
— Нет, он их сжег.
— Жаль. Но мы все равно будем искать. Спасибо вам за ваши усилия, господин Дронго. Если появится новая информация, можете звонить.
Вейдеманис в это время приехал в институт, где работал профессор Короедов, и отправился в отдел кадров, чтобы узнать прежний адрес профессора и фамилию его супруги. В отделе кадров работала разведенная женщина лет сорока, которая раньше жила в Пскове и больше всего на свете ценила мужчин из прибалтийских республик, иногда приезжающих в соседний Псков. Она считала их олицетворением мужской силы и интеллекта. Поэтому латыш Эдгар Вейдеманис произвел на нее неотразимое впечатление. Она готова была отдать этому высокому и красивому мужчине все кадровые дела, которые у них были. К тому же их институт не считался закрытым. Она с большим удовольствием слушала Эдгара, который, представившись частным детективом, говорил обо всем на свете, попутно выясняя, кто из профессоров работает в институте.
Когда дошли до Короедова, выяснилось, что он инвалид, но в девяносто седьмом году женился на сотруднице института Раисе Сутеевой, взявшей фамилию своего мужа. Сотрудница отдела кадров отлично помнила эту молодую женщину. Ей тогда было двадцать девять, а будущему профессору тридцать два. Он защитил докторскую за год до этого, но звание профессора получил только на следующий год. Свадьбу сыграли довольно скромную, в каком-то московском ресторане, на пятьдесят персон. При этом Раису Сутееву никто не жалел, ей даже завидовали. Ведь она, будучи лаборанткой, вышла замуж за доктора химических наук, который должен был по всем статьям оказаться в будущем не только профессором, но и академиком.
Григорий Павлович действительно получил звание профессора уже на следующий год. Они жили в его квартире в Трехпрудном переулке. Детей у них не было. Короедов работал в институте и преподавал в университете на химическом факультете. Сутеева довольно быстро уволилась и сначала перешла на работу в соседний институт, а затем и вообще решила отказаться от работы. Муж уже неплохо зарабатывал, несмотря на свою инвалидность. К тому же институт провел серию работ по технологии выработки новых покрытий для самолетов и получил крупные заказы. Гонорары Короедова выражались уже в достаточно солидных суммах.
Но, очевидно, жить долго с инвалидом Сутеева не захотела. Уже через несколько лет они подали на развод. После развода Короедов продал свою квартиру на Трехпрудном. И купил две однокомнатные. Но затем обратился в дирекцию института с просьбой предоставить ему квартиру из освобожденного фонда по улице Вавилова. Там раньше жил профессор Куштенко, переехавший на работу в Германию и сдавший свою квартиру институту. Короедов получил квартиру на Вавилова и переехал туда уже один. Одну однокомнатную квартиру он передал своей бывшей супруге, а вторую оставил себе. Больше ничего о бывшей супруге профессора Короедова Эдгару Вейдеманису узнать не удалось. Поблагодарив сотрудницу отдела кадров и пообещав ей перезвонить, Эдгар вышел на улицу. Позвонив Дронго, он коротко сообщил ему результаты своего визита в институт.
— Я постараюсь узнать через адресное бюро или через информационный центр, где проживает в настоящее время Раиса Короедова-Сутеева. И поговорю с ней. Они развелись больше пяти лет назад. Она была лаборанткой в его институте, но затем перешла на работу в другой институт, а потом вообще решила сидеть дома, — сообщил Эдгар.
— Найди ее, — согласился Дронго, — хотя я уже сообщил Смирнову, что мы вышли на этого профессора Короедова. Он посчитал, что мы вообще ненормальные, и, по-моему, больше не будет иметь с нами никаких дел. Он уже понял, что мы не совсем серьезные люди, если в результате наших поисков смогли выйти только на этого инвалида.
— Я тебе перезвоню, — пообещал Вейдеманис.
«Все равно бесполезно», — подумал Дронго. Он даже не мог предполагать, что уже через два часа ситуация кардинально изменится.
В течение этого времени Эдгар добросовестно пытался узнать, где проживала после развода Раиса Короедова, оставившая себе фамилию мужа. Наконец ему сообщили адрес на Профсоюзной улице. Вейдеманис поехал по указанному адресу. В доме был домофон, и он довольно долго ждал, наконец из дома вышла женщина лет сорока с кавказской овчаркой. Увидев незнакомца, собака залаяла. Женщина с трудом сдерживала поводок.
— Извините, — обратился к ней Вейдеманис, — вы не знаете, где проживает Раиса Короедова?
Женщина вздрогнула, обернулась, едва не выпустив из рук поводок. Нахмурилась, глядя на незнакомца.
— А вы кто такой? — спросила она.
— Я частный детектив, — ответил Эдгар, почему-то интуитивно решив не лгать, — мне нужна госпожа Короедова. Это случайно не вы?
— Слава богу, что не я, — ответила соседка. — Значит, вы ничего не знаете. А еще детектив.
— Простите, — не понял Вейдеманис, — что именно я должен знать?
— Она же умерла еще три года назад, — сообщила соседка. — Она умерла три года назад, — повторила она.
— Как умерла? — не понял Вейдеманис. — Она была молодая женщина. От чего она умерла? Ей должно быть не больше сорока лет.
— Правильно. Она и умерла молодой. В больнице умерла. А от чего умерла, я не знаю. «Скорая помощь» ее забрала. Она два дня была без сознания, а потом умерла.
— И кто сейчас живет в ее квартире? — спросил ошеломленный Эдгар.
— Ее племянница Зоя. Она переехала сюда из Подольска. Приходит домой поздно, после восьми. Можете сюда приехать, и все сами узнаете.
Взволнованный Эдгар поблагодарил соседку и достал свой мобильный телефон.
— Ты можешь не поверить, — сообщил он Дронго, — но супруга Короедова умерла. Три года назад. В ее прежней квартире живет сейчас ее племянница. Она будет дома после восьми. Ты приедешь сам или мне с ней переговорить?