Сидящие в разных углах кабинета убойщики удивленно переглянулись. У Музыканта, вероятно, температура – какая, в задницу, жалоба?
Сергей взял ручку.
– На чье имя писать?
– Районного прокурора. Форма произвольная. Валяй.
Викулов скрестил руки на груди и сел на подоконник.
Задержанный склонился над листом и заскрипел ручкой. Твердо и уверенно – сейчас я вам покажу!
Минуты через три кляуза вышла в свет. Сергеи передвинул исписанный лист на центр стола.
– Прошу.
– Отлично! – Музыкант взял жалобу и зачитал вслух. – Так, сегодня я, такой-сякой, при возвращении домой с работы подвергся разбойному нападению со стороны группы неизвестных, представившихся работниками милиции. Тыры-пыры, повалили на землю, зверски избили ногами, причинив физический, моральный и материальный ущерб на сумму… Ого! Тыры-пыры, без соответствующих объяснений, в наручниках… Боже мой, страх-то какой. Подвергся словесному издевательству в особо циничной форме, угрозам быть повешенным на березе в лесу. Требую привлечь к уголовной ответственности Викулова и иже с ним и наказать по всей строгости закона. Число, подпись. Я правильно изложил?
– Да.
– Готовьтесь, мужики. Поедем хором в “Кресты”. Слышали, что Сергей Витальевич пишет? Избили, угрожали… В общем, плохо наше дело. Ну да ладно, годы быстро ползут, оглянуться не успеем, как выйдем. А сейчас потолкуем, Сергей Витальевич, о другом. Пока нас не посадили.
Музыкант бросил жалобу обратно на стол.
Несколько дней назад из одной квартиры была похищена трехлетняя девочка. Женщина, сидевшая с ней, убита. Ей проломили череп. Ты, случайно, не знаешь, кто это сделал и где сейчас та девочка? А?
– Чего? Какая девочка? Какой череп? Вы знаете, кто я такой? Вы завтра же вылетите из органов.
– Да слышали, слышали, кто ты такой. Экономический советник бандита Зелинского, одного из лидеров партии диабетических реформ, ползущего к власти, как червяк к луже. Дальше-то что? Я тебя не спрашиваю, кто ты такой, я тебя про девочку спрашиваю.
– Послушайте…
– Сидеть! Пока дубину не взял. Не знаешь ничего, значит… Ладненько.
Музыкант вздохнул и оглядел свой маленький кабинет.
– Нет, Сергей Витальевич, думаю, что знаешь. Как и то, кто резанул Шерифа. Нет, нет, конечно не ты… Ты в этом не спец. Ты спец по коммерции. Торгаш. И поэтому я предлагаю чисто торговую сделку. Я покупаю у тебя информацию о девчонке. Я выкупаю у тебя девчонку!
– Что за дурь?!
– Дурь у тебя в штанах! Слушай внимательно, тезка. Я выкупаю у тебя девочку за десять миллиардов рублей, а рубль сегодня равен, тьфу ты… Рассчитаться могу прямо сейчас, здесь. Как предложение?
Сергей посмотрел на порванную викуловскую куртку и ехидно усмехнулся.
Белкин и Казанова тоже почему-то посмотрели на куртку. Десять миллиардов? У Музыканта точно температура. Еще три часа назад он стрелял на сигареты.
Викулов встал с подоконника:
– Ты думаешь, у меня нет таких денег? Пусть тебя это не смущает, они есть. Мне сейчас важно принципиальное согласие, тезка. Ведь все на свете продается и покупается! Жизнь, власть, совесть, душа. Подумай, тезка, десять миллиардов – неплохой куш за какую-то девчонку. Или, может, ты хочешь больше? Назови цену, поторгуемся. Сколько сейчас стоит жизнь?
– Я не собираюсь с вами торговаться. Вы обещали дать мне телефон.
– Конечно. Чуть погодя, после торгов. Похоже, я назвал маленькую сумму. Сергея Валентиновича этой мелочью не удивишь. Поэтому я добавлю к этим деньгам стоимость нескольких лет свободы. Как, тезка? Ты никогда не был в прекрасном городе Приблудске?
Сергей вздрогнул.
Музыкант располагающе улыбнулся:
– Что, тезка? Понравился городок?
– Я не понимаю… – Голос Сергея утратил прежнюю уверенность.
– Да брось ты, конечно не понимаешь. Из тебя никудышный экономист. И чего тебя Зелинский пригрел?
– Мужики, – Музыкант обратился к присутствующим операм, – вы, наверное, не в курсе. Тут одна смешная история приключилась. Некая малоизвестная фирма “Рикошет” закупила в городе Приблудске мясных консервов для нужд родной Российской Армии на сумму аж десять миллиардов рубликов.
Приехал туда к ним какой-то майор Смирнов, красавец офицер, посетил пару заводов, помахал липовым генеральским поручительством и предложил прикупить по случаю мясца – для питания частей, базирующихся в Чечне. Вполне, вполне достоверно, армия должна быть сытой. Тяп-ляп, договоры по факсу, без предварительной оплаты. По рукам? По рукам! Консервы едут в Питер, сгружаются на складе, никакие деньги, разумеется, в Приблудск не переводятся.
Спустя некоторое время консервы со склада испаряются, а директор погибает в подъезде при попытке ограбления. Чисто случайного ограбления. Конечно, конечно, читали, знаем. У нас сейчас грабят днем и ночью, успевай только на трупы выезжать.
Но что же фирма “Рикошет”? Где ж она, родимая? А-у-у! “Майор Смирно-о-ов!” – “Так точно, ваш скобродие! Вызывали?” – “Вызывали. Откуда взялся “Рикошет”?” – “Докладываю! “Рикошет” куплен за пятьсот баксов у гражданина Каланчевского, о чем составлен документ! Акт! Разрешите идти?” – “Не разрешаю. Кто подписался в акте?” – “Виноват, ваш скобродие, не могу знать, ваш скобродие, запамятовал!” – “Как не можете? Чья вот это подпись?” – “Ах, эта? Это подпись господина Бермудина Сергея Витальевича, экономического советника их высокоскобродия генерала Зелинского”.
А это чья подпись? – Музыкант хлопнул ладонью по свеженаписанной жалобе. – Надо ж, тоже Бермудина. Что этот Бермудин, центр Вселенной? Бермудин там, Бермудин тут! Что потух, тезка?
Сергей нервно щелкал замочком наручных часов. Почувствовав легкое раздражение где-то в районе виска, потер пальцем. Черт! Капелька пота упала на брюки.
– Жарко, тезка? Скинь пальтишко.
Так проколоться! Все предусмотреть и оставить подпись в какой-то левой бумажке! Проколоться? Нет, нет. У этих твердолобых мусоров не хватит мозгов так глубоко залезть. Если даже они вышли на Каланчевского, то ни шиша от него не узнали бы. Каланчевский понятия не имел, кто у него покупает фирму. Стало быть… Застучали, суки. Свои. Или…
Шерифовская кассета. Комбинация могла быть записана на ней. Фу, жарища, как в парилке. Неужели они зацепили кассету? Нет, нет, не может быть… Если только им не подсказали… То-то Спикер заварил непонятную кашу. Однако надо взять себя в руки. Можно еще побороться. Пасовать перед этими лохами?
– Ну и что? Что вы мне подписи суете? Да, это моя подпись. Я и не отрицаю. Я действительно в свое время купил этот “Рикошет” по объявлению в газете. Но примерно через неделю у меня из машины украли печать. Я оставил машину незапертой буквально на пару минут – остановился купить сигарет у ларька, ну и… Тот, кто украл, мог воспользоваться печатью.