– Ладно, давай с этим покончим.
Он вылез из «хаммера» и начал переодеваться в болотную одежду. Тул изучил новую красную заплатку на левом переднем колесе и объявил ее герметичной – вот с чего началось сегодня утро Чаза, со спущенной шины. В протекторе торчал столовый нож из набора, который стоял у Чаза на кухне, и Чаз решил, что злоумышленник – тот же парень, что вломился к нему в дом и подрался с Тулом.
– Глянь, аллигатор. – Тул показал на четырехфутовый нос, с любопытством высунувшийся из меч-травы.
– Восхитительно, – проворчал Чаз.
– Хорошенький толстенький сукисын, а?
– Ато, – согласился Чаз, подумав: «Наверное, я умер и очнулся на канале "Дискавери"».
Он как раз расчехлял клюшку для гольфа, когда услышал выстрел и нырнул под машину. Выглянув, он увидел, как Тул вылезает из зарослей меч-травы на дамбу и тащит за собой за хвост вялую тушку аллигатора. Из переднего кармана комбинезона у этого кретина торчала рукоятка пистолета, купленного Чазом в ломбарде.
«Прекрасно», – уныло подумал Чаз. Он уже видел заголовки: «БИОЛОГ АРЕСТОВАН ЗА БРАКОНЬЕРСТВО».
– Жрал таких? – Тул, усмехаясь, предъявил ему дохлое животное. – Чтоб было вкусно, надо отбить мясо и поджарить в арахисовом масле.
Не так давно вопиющая глупость стрельбы по аллигаторам побудила бы Чаза к диатрибе. Но сейчас он лишь устало принял это как очередное доказательство потери контроля над своей жизнью. Он предпринял смехотворную и тщетную попытку объяснить Тулу, что стрельба по охраняемым федеральными законами видам – преступление, которое влечет за собой огромные штрафы и тюрьму. Тул хихикнул и посоветовал ему не волноваться – мол, вещественное доказательство исчезнет сразу после ужина.
Тул грузил вымазанный илом труп на заднее сиденье внедорожника, и Чаз молча смирился. Он уже окончательно вышел за рамки обычного шока, отвращения и даже злости. Он подобрал клюшку для гольфа, прицепил контейнер для забора проб к сапогу и побрел в коричневую воду.
– Мож, чё помочь? – крикнул Тул с берега.
– Нет, сэр, – отказался Чаз.
Его уверенность в охранных навыках Тула развеялась после далеко не блестящего выступления последнего против незваного гостя, который, по горьким прикидкам самого Тула, был на восемьдесят фунтов легче и на двадцать лет старше, чем Тул. Не так обескураживало то, что грабитель невредимым сбежал из дома Чаза, как то, что нанятый Ре-дом громила рыдал и блевал на полу. Остаток ночи Тул активно выздоравливал, намотав на горло полотенце, набитое кубиками льда. Судя по его описанию, нападавший не походил ни на кого из знакомых Чаза Перроне, и тот решил, что это бывалый грабитель, нанятый детективом Ролваагом в рамках кампании шантажа. Когда Тул заявил, что разорвет негодяя на куски в следующий раз, когда их пути пересекутся, Чаз еле удержался от насмешек.
– Пистолет дать? – заорал Тул с насыпи.
– У меня все порядке, – раздраженно крикнул Чаз.
Он клюшкой проложил себе путь через рогоз, который стал гуще с тех пор, как Чаз в последний раз был на этом участке. Такой буйный расцвет – дурной знак, указующий на обильный и тлетворный приток сельскохозяйственного фосфора. Результат оного – то, что настоящие биологи назвали бы «потерей характерной известковой структуры перифитона». На простом человеческом языке это означало, что фермы Реда Хаммерната сбрасывают в воду так много Удобрений, что данный участок Эверглейдс почти задушен до смерти.
Если бы кто-нибудь из коллег доктора Чарльза Перроне неожиданно приехал сюда и увидел пышные заросли рогоза, он бы немедленно понял, что Чаз подделывает таблицы по фосфору. Вот почему он обычно вырывал с корнем обличительные пушистые метелки, но сегодня их было так много… а у него и без того хватало забот, не хватало еще часами прореживать траву в болотной грязи.
Чаз ощупал промежность через толстые резиновые краги и подумал: «Если я сейчас помру, вряд ли найдут подходящую крышку для гроба».
Через шестнадцать часов после приема синих пилюль у него в штанах по-прежнему была дубинка. Он совершенно ничего не ощущал, кроме ее массы, онемелого и упорного окоченения, которое не съежилось даже от ползучего холода болотного озерца. Для Чаза не было горше горя, чем этот долгий, но бесполезный стояк.
Он торопливо наполнил контейнер и зашлепал к дамбе. Тул, с погрустневшими от лекарства глазами, высказался в том духе, что это, нафиг, самая тупая из всех работ, о каких он только слышал, – наполнять бутылки болотной водой.
– И чё, хорошо платят? – спросил он. – Я тож такую халтуру хочу.
– Помоги мне снять сапоги, – попросил Чаз. Гнус, который так мучил его, не проявлял ни малейшего интереса к Тулу, чей влажный волосяной покров служил естественной защитой от насекомых. – И побыстрее! – приказал Чаз. Тул вяло потянул тяжелые краги.
Учитывая черную полосу в своей жизни, Чаз решил не выливать воду прямо на месте, как иногда делал, чтобы исключить риск изгадить ароматную обивку «хаммера». Решение оказалось пророческим – закрытый контейнер случайно стоял на переднем сиденье, когда они внезапно наткнулись на Марту, Чазову начальницу. Она ехала навстречу им по дамбе на своем казенном пикапе, прямо к водосливу, который Чаз и Тул только что покинули. Чаза одолела мания преследования: он решительно не верил, что появление Марты – всего лишь обычное патрулирование.
– Ты там уже закончил? – спросила она.
Чаз кивнул и показал ей контейнер.
– Хочешь, захвачу с собой? Мне все равно надо вернуться в офис, – предложила Марта.
– Нет, нет, спасибо. – Чаз вцепился в контейнер обеими руками, на случай если Марта попытается выхватить его силой. Если она или любой другой ученый из отдела контроля за использованием водных ресурсов проверит пробу на фосфор, с Чазом будет покончено. И с Редом Хаммернатом тоже.
Как и ожидалось, Марту потряс вид Тула на пассажирском сиденье.
– Это выпускник, – выпалил Чаз. – Попросил меня взять его с собой на весь день. Я решил, что вреда не будет.
С тем же успехом Тул мог натянуть вечернее платье с декольте – так Марта на него пялилась.
– Ты из какого университета? – спросила она.
Тул вопросительно повернулся к Чазу, и тот ответил:
– Флоридский Атлантический.
– Ага, – хрюкнул Тул, – Кролицкий и тантрический. Марта храбро улыбнулась:
– Хорошая программа. Но ты должен был подписать отказ от ответственности, раз собрался в поле с сотрудником отдела. На случай аварии или вроде того.
– Это моя вина. Я забыл, – признался Чаз, подумав: «Слава богу, что я прикрыл мертвого аллигатора сапогами».
Марта развернулась и помахала. По дороге к хайвею Тул сказал Чазу:
– Слушь, у тя руки трясутся.
– Слушай, ты хоть представляешь, что было бы, если б она увидела, – Чаз дернул подбородком в сторону заднего сиденья, – это?