– …
– …
Вот так. Позор на мою голову! Мари-Кольбер, приношу вам свои извинения, и ты, Тереза, о моя Тереза, прости меня. Аллилуйя, ступайте с Богом, и да благословит вас Господь! Все, молчу, считайте, что я проглотил язык, я его слопал, сожрал! Меня это бесит, но я больше, не противлюсь вашему союзу.
* * *
Когда Рашида Кадер, архивариус, нашла меня в ресторане «Два берега», что на улице Пиренеи, поглощающим кускус, приготовленный Арески, я уже сложил оружие. Ее лицо и первые слова, которые она произнесла, подтвердили факт моего поражения.
– Итак, я встретилась с вашей сестрой, но сразу предупреждаю, что мой рассказ не доставит вам особого удовольствия, господин Малоссен.
Я обреченно махнул рукой.
– Зовите меня Бенжамен, и, пожалуйста, перейдем на ты, это подсластит горькую пилюлю, которую вы мне приготовили.
Арески усадил нас за круглый стол в глубине зала, подальше от любопытных глаз. Мы разговаривали шепотом, соблюдая все правила конспирации.
– Хорошо, Бенжамен. Но мне хотелось бы, чтобы между нами не было никакого недопонимания. Я никогда не верила и не собираюсь верить в эту астрологическую чепуху.
Надо сказать вам, девушка эта была великолепна: настоящий огонь. Перед тем как приступить непосредственно к теме, она уточнила свою позицию:
– Я уважаю Терезу за то добро, что она вершит, но у себя на работе я выбрана уполномоченной персонала [16] , и мне частенько приходится воевать с начальством, возражая против приема на работу по тому, под каким знаком Зодиака родился кандидат на тот или иной пост, как его зовут, какой у него почерк, и по прочим психоморфологическим критериям…
Рашида была похожа на берберских женщин, смотревших на нас с портретов, которыми Арески украсил стены своего ресторана: прямых, не сгибаемых под колониальным гнетом. Ее голос дрожал от нескрываемого гнева:
– Еще ребенком я ненавидела «Маленького принца» Сент-Экзюпери. И сегодня я подтверждаю: эта басня – сплошная ложь, финансисты не считают звезды! А если они обращаются к звездам за советом, то лишь для того, чтобы взять на работу слабоумного племянника их женушки вместо другого – квалифицированного – кандидата. Ты понимаешь, что я хочу сказать, Бенжамен? Гадание, предсказание во всех его формах служит лишь оправданием кумовству в фирме, на предприятии, в банке. Охотникам за головами – представителям кадровых агентств – нужно бы самим поотрубать головы, а кандидатам на работу – посоветовать выдумать себе такие чудесные гороскопы, к которым не подкопаешься. Вот чем следовало бы заняться твоей сестренке Терезе! Надо заложить бомбу изнутри, чтобы к чертям собачьим взорвать эту идиотскую практику.
Рашида мне понравилась, Жюли, говорю тебе откровенно, я просто любовался этим прекрасным огнем. Бесподобная зануда. Точь-в-точь как ты в молодости. Когда Арески подошел к нашему столику, чтобы принять заказ, мы решили взять себе по макфулу и бутылочку винца. Я все же поинтересовался у нее:
– Но послушай, Рашида, раз у тебя такое мнение об астрологии, почему ты согласилась мне помочь?
– По двум причинам. Во-первых, меня об этом попросил Хадуш, а к Хадушу я неравнодушна. А во-вторых, потому что Тереза верит во всю эту чушь. Вот я и сказала себе, что пусть мне не повезло с замужеством, но если я соглашусь на это дело, то хоть она избежит неприятностей.
– И какой же результат дала твоя беготня?
Посмотрев на меня, она открыла было рот, но, передумав, протянула конверт.
– Суди сам, Тереза все изложила мне в письменном виде.
1
Человек сам не знает, чего он хочет, вот в чем загвоздка. Я должен был скакать от радости, читая вердикт, который вынесли звезды и о котором Тереза поведала Рашиде. Так вот нет, с первых же строчек на меня навалилась ужасная тоска:
«Брак с транзитным Юпитером в седьмом доме предвещает скрытного и склонного к разрушениям супруга», – словно сейсмограф, записывала Тереза мысли, которые ей диктовали планеты. «Плутон в сочетании с Ураном свидетельствует о преждевременном вдовстве…» Господи, «преждевременное вдовство…», черным по белому, вот, полюбуйтесь, я читаю это собственными глазами… Мари-Кольбер погибнет, как когда-то погиб Кларенс, жених Клары…
И все остальное в том же духе. Тереза, сама того не подозревая, запротоколировала катастрофы, которые уготовило ей небо. Разумеется, сначала я увидел лишь цветочки, ягодки были припасены под конец: «Гармония в пятом доме указывает вместе с тем на возможность рождения…» Ну еще бы… Зная, что в племени Малоссенов «возможность рождения» является более чем достоверностью, мы сразу можем приступать к закупке подгузников и стерилизации бутылочек с сосками. Но, однако же, какой стиль у этих звезд… Подумать только, какой административный слог у небес! «Меркурий в девятом доме сулит короткое путешествие за границу… Соотношение со вторым домом предполагает, что это будет страна, в которой есть очень много банков». И какие предостережения! «Страна, в которой есть очень много банков». Секс, бабки и секс… О небосвода чистые порывы!..
Итак, читая все это, я должен был прыгать от радости. Тереза спасена. В приговоре, вынесенном звездами, было столько фактов, что их с лихвой хватило бы для того, чтобы открыть глаза самым ослепленным страстью влюбленным. Сэкономим на приданом и на гербовой бумаге, необходимой для оформления развода. Ну послушай, Тереза, не будешь же ты выходить замуж за парня, у которого «Юпитер диссонирует с Плутоном»! Да брось ты, Тереза! Тем более что этот парень нашел способ уложить «Марс и Уран в восьмой дом», что гарантирует ему «мгновенную и жестокую кончину»! Тереза, ну ты же сама все видишь…
Однако на самом деле все это мало меня забавляло. Что с того, что я не верю в этот астрологический винегрет, самое главное, что Тереза уплетала его за милую душу. Я живо представил себя на ее месте, и мне захотелось зарыдать горькими слезами, как зарыдает она, когда ее любимый брат раскроет уготованную ей судьбу. Я уж не говорю о предательстве, которое гложет мое сердце. Тереза никогда не простит мне этот бестактный поступок… это насилие в космических масштабах… этот звездный инцест… О Тереза, прости меня за добро, которое я хочу тебе сделать!
Поскольку речь шла о профессиональном вопросе, мне не хотелось заводить разговор с Терезой дома, а посему, прижав роковой конверт к сердцу, я отправился занять свое место в очереди, вытянувшейся перед чешским автоприцепом. Ну разумеется, тут, как назло, начал накрапывать дождик. Сюда, казалось, притопал, хлюпая по грязи, весь Бельвиль, сгоравший от любопытства узнать свое будущее. Слева на нас смотрело кладбище Пер-Лашез, которое уж точно знало, что нас ждет впереди, а с другой стороны бульвара, за сияющими витринами похоронного бюро Летру (честное слово, именно так и называется, сходите сами взглянуть, если не верите [17] ), уже лежали приготовленные для нас мраморные плиты. Не стоит, однако, упрекать владельцев похоронного бюро в том, что они открыли свою фирму прямо напротив кладбища: такой скандальный характер может носить любая аллегория. Магазины для новорожденных рядом с родильными домами, биржа труда, расположенная у выхода из школы, постоянное дежурство Мартена Лежоли неподалеку от биржи труда, чуть дальше – армейские казармы и похоронное бюро Летру напротив кладбища Пер-Лашез… Таков порядок вещей.